Монстры всегда возвращаются!
Шрифт:
– А что, если мы будем работать вместе? – предложил Бретт.
Фрэнки посмотрела на него. Он по-прежнему стоял, прислонившись к колонне с зеркалами, и по-прежнему улыбался.
– Но тебе же нельзя. Тебя не выбирали.
– А я скажу, что выбрали!
– Но это же неправда.
Бретт подбоченился.
– Придется соврать!
Фрэнки не знала, чего ей больше хочется: потрясти его за грудки или расцеловать.
– Но…
– Что «но»-то? – переспросил он, перебирая висящие на вешалке юбочки в горошек. – Ты всерьез намереваешься помешать мне помогать нашей школе?
– А как
– Да им по фиг! – возразил Бретт. – Они просто рассчитывали лишний раз поднять свой рейтинг перед летними каникулами.
– А ты откуда знаешь? – спросила Фрэнки. Его цинизм неожиданно уязвил ее. Неужели никто не хочет поступать хорошо просто ради того, чтобы поступать хорошо? Хотя, впрочем, какая ей разница…
– Ну, потому что я подал заявление именно поэтому, – признался Бретт, складывая мятую розовую водолазку.
Фрэнки хихикнула и ахнула одновременно.
– Что-что?
– Мы с Хитом сделали это вместе, на спор. Что-то вроде русской рулетки, только вместо пуль – скучные заседания после уроков. И что же получается? Нас обоих выбрали!
Он приставил к голове воображаемый пистолет.
– Бац!
Фрэнки рухнула – прямо посреди отдела с летними водолазками.
– А почему же ты мне сразу не сказал?
– А я и не собирался! – Он сунул руки в карманы. – Хотел, чтобы это был сюрприз.
Фрэнки снова ощутила прилив электризующей энергии. А может, Бретт и прав! Может, не так уж это и плохо. По крайней мере, они смогут больше времени проводить вместе…
– Не тушуйся, будет весело! – пообещал Бретт, утаскивая ее из магазина.
– Правда? – просияла Фрэнки.
Бретт пожал плечами.
– Ну, все лучше, чем теннис!
Глава 6
Роковой рок
Мелоди зажмурилась под своими темными очками, купленными в ближайшем магазинчике. Поджала пальцы ног, зарывшиеся в траву, и нащупала руку Джексона. Солнце, светящее прямо в лицо, и журчание реки убаюкивали ее, как мамин генератор белого шума для засыпания. Ощущение было такое, будто все ее мышцы обратились в масло и медленно таяли, стекая на одеяло в бирюзово-коричневую полосочку. В полусне она слышала мелодичный звон, перекрывающий дребезжащую музычку карусели парка Риверфронт. Колокольчик звенел все ближе, все чаще. Ноздри наполнились запахом плесени, с примесью какой-то тухлятинки… «Джексон! Ой, фу-у!»
Ну ладно, ничего, она перетерпит. В конце концов, если любовь слепа, она способна не обращать внимания и на вонь тоже, верно?
«Уй-я!» На ее расслабленный живот обрушилось нечто вроде наковальни. Щеку облизал горячий, слюнявый язык. Нет, любовь, конечно, слепа, но не обращать внимания на боль – это уж чересчур!
– Джексон!!!
– Чего? – лениво отозвался он.
– А-а-а-а-а! – завопила Мелоди и вскочила. Мокрый желтый лабрадор, воспользовавшись случаем, лизнул ее в другую щеку.
– Сэди, фу! – кричала пухлая блондинка в белом тренировочном костюме. Она, пыхтя, бежала в их сторону, размахивая оборванным поводком.
– А ты что думала, это я, что ли? – спросил Джексон, заслоняя глаза от послеполуденного солнца.
– Ну, из пасти у нее воняет совсем как у тебя! – пошутила Мелоди.
Джексон притянул собаку к себе.
– Ну надо же! А если закрыть глаза, то эти волосатые лапы – совсем как твои!
Мелоди запрокинула голову и расхохоталась. Сэди тем временем торопливо заглатывала остатки их обеда – пылесос, да и только!
– Простите, пожалуйста! Она как увидит пикник – так просто сама не своя!
Женщина взяла собаку на поводок, и та затрусила прочь.
– Ничего, все нормально! – сказали ребята им вслед.
– Классно смотришься, Карвер! – сказал Джексон, указывая на белую футболку Мелоди, заляпанную отпечатками собачьих лап. Мексиканское шерстяное одеяло было перепачкано остатками индейки и шоколадного кекса.
– Да и ты не хуже, Джекил! – Мелоди улыбнулась, выпятила губы уточкой и приняла красивую позу.
Оба захихикали. Джексон откинул со лба свою пышную каштановую челку, сорвал желтый одуванчик, растущий в траве, и сунул его за ухо Мелоди. Она благодарно улыбнулась и откинулась на спину. Перышко с золотым кончиком выпало из ее волос и опустилось на траву. Это был идеальный день. Впрочем, дни, проведенные с Джексоном, почти все такие.
– А помнишь, как мы познакомились? – спросила она, переворачиваясь на бок, лицом к нему. – Ты сидел вон на той скамейке…
Его карие глаза смотрели куда-то в небо.
– Не, не помню.
Она стукнула его по голове обглоданной куриной ножкой.
– Да нет, помню, конечно, – он приподнялся. Его живот, видневшийся над поясом перепачканных чернилами джинсов, был абсолютно гладкий, без единой жировой складочки. – Кандис была в таком дурацком серебряном комбинезончике. Она выглядела как инопланетянка какая-то, а ты… ты была ужасно хорошенькая!
– Твой брюшной пресс – совсем как буррито! – сказала она в нескольких дюймах от его губ.
– Чего-чего?
– Такой заманчивый – и с перчиком!
Мелоди пустила в ход одну из излюбленных фразочек Кандис, которыми сестра сражала парней наповал. Это было все равно что примерять чужой мокрый купальник.
– Я серьезно. Как ты этого добился?
Джексон резко сел, так, что Мелоди упала от неожиданности.
Он покраснел.
– С каких это пор ты стала обращать внимание на такие вещи? Неужели ты превращаешься в одну из… из таких девиц?
– Каких девиц? – спросила Мелоди, хотя отлично знала – каких. Таких самодовольных пустышек, которые прогуливают школу, чтобы лишний раз пройтись по магазинам, сравнивают перед зеркалом, у кого талия тоньше, и жалуются на свои толстые задницы за обедом с латте. Джексон таких терпеть не мог. Мелоди представлялась ему более основательной, чем корабль, севший на мель. Мелоди надежная и благоразумная, кто угодно способен отказаться от своих принципов и убеждений ради мимолетной моды, но только не она. Ему это нравилось. И Мелоди нравилось то, что ему это нравится.