Монтана. Уровни. Начало
Шрифт:
– Если бы я в тебя влюбился, Анжела, я бы остался с тобой здесь. Но увозить силой никуда не стал бы. Комиссия за это карает.
Она не стала спрашивать о том, кто такая эта Комиссия, хотя ей в голове представился священный круг, двенадцать Избранных с посохами и высокими шапками, руна на полу. Бред из книжек. От слова «Комиссия», однако, тянуло прохладцей.
– Значит мне ничего не грозит?
– Нет. Ты в безопасности.
Загрузился тем временем ноутбук, и случилось то, что её впервые и по-настоящему потрясло. В мониторе не было экрана. Был
Из этого окна тянуло ветром. Не иллюзия, не галлюцинация. Оттуда тянуло запахом трав, цветов, сырой после дождя земли. Анжела видела холм – пологий отсюда и верно более крутой чуть дальше, – переливающиеся огни небоскрёбов на горизонте. Далёкие абрисы высотных зданий незнакомого города. Мира?
– Что ж, знакомься…
Она не дослушала.
– Там… дыра. – Ей хотелось и не хотелось встать и просунуть туда руку.
Дэн уловил.
– Сделай это. Потрогай всё. Ты можешь даже туда вылезти, это разрешено. Это специальная местность сопряженных территорий, нейтральная местность.
– Твой… ноутбук…
– Это не ноутбук. Это прибор, который позволяет сдвигать между собой частоты миров, синхронизировать их, сближать, если хочешь. И ты начинаешь видеть глазами то, что обычно не видишь.
Кажется, она ничего такого не курила и не пила. Ни таблеток, ни наркоты… Анжела едва полбу себя не стукнула – она вообще никогда ничего такого не принимала. Сердце. Курево, за которое её ругала мать, – это единственная блажь, которую она себе в жизни позволила и от которой не желала отказывать. Наверное, мать протянула бы дольше, если бы они по этому поводу не скандалили – болезненная мысль.
– Я… прости… – Она всё-таки поднялась с кресла, не удержалась. Неуверенно обогнула стол – с обратной стороны экран рябил, дырой не делался. Вернулась и, чувствуя себя в высшей степени неуверенно, сунула руку… в ничто. В воздух. Может этот воздух и являлся частью воздуха комнаты – идеальная галлюцинация, – но он был прохладнее.
– Можешь засунуть туда лицо. – Повторил Дэн, и Анжела, повернувшись, не увидела в его взгляде ни насмешки, ни цинизма. Лишь отпечаток скуки. Как будто то, что он делал и объяснял сейчас, Дэн проделывал в прошлом десятки раз. И видел море разных эмоций от таких, как она.
Ей было это нужно. Если уж дуреть, то конца, то честно. Если уж убеждаться, то искренне. И она, превозмогая мозговое сопротивление, сунулась лицом в «окно», влезла в него по плечи. И обомлела.
Мир был другим – подсказывало ей неведомое шестое чувство. Воздух был другим, что-то неуловимое. И запаха трав, который она теперь вдыхала так явственно, просто не могло быть в душной комнате. Даже с применением освежителей, ароматерапии. Совершенно реально мерцал на горизонте далекий город, ей ощущалось расстояние и марево. Виделся
Она вернулась в комнату, как наркоман, только что лицом к лицу встретившийся с Господом, ошеломлённая рухнула обратно в кресло. Нет, вылезать туда она не будет. Ни за что…
– Сделай… его снова… маленьким. – Попросила хрипло. Про «окно». И Дэн кивнул – взялся за угол, как и в первый раз, вернул монитор, или чем бы эта штуковина ни являлась, в исходное состояние.
Наверное, впервые Анжела ощутила, что она не в сказке. Что тот, кто находится в комнате вместе с ней, не несёт бред. Несёт, конечно, что-то… Но «бред» его слишком явственный, чрезвычайно натуралистичный. А она как будто хлебнула пару литров пива – на душе смятение, сознание расползлось, неспособное объяснить происходящее, ум весёлый, лёгкий.
– Как называется… этот город.
– Монтана.
Ей сделалось смешно.
– Монтана?!
– Да. Один из ваших соотечественников, увидев этот скайлайн, выдохнул «Совсем как Монтана». И приклеилось. Название менять не стали, вашему восприятию так удобнее.
– Но это… не американская Монтана?
– Нет.
Внезапно пересохло в горле. Стало вдруг ясно, что отсвет волшебной двери был настоящим, и что придётся либо давать полный задний ход, либо допустить… Допустить в голову нечто совершенно иное. Существование других миров, например.
Она молчала. Утекали Дэновы минуты, выделенные из тех сорока, но её не перебивали.
– Он… настоящий, – прошептала она повержено и недоверчиво.
– Совершенно верно.
И вновь показалось, что Дэн видел такие реакции, как её сейчас, не единожды в прошлом.
– Как называется… этот мир?
– Мир Уровней.
– Уровней? Как игра?
– А ты думаешь, что твой мир – не игра?
Многослойный ответ, очень серьёзный. И Лика растерялась.
– Вы ищете туда только женщин?
– Нет. Мы отбираем для приглашения к нам различных людей по разным параметрам. В тебе нас привлекла женская восприимчивость. Я говорил.
Говорил, да, хоть Лика мало что поняла, разве что что-то на уровне интуиции. Теперь ей казалось, что она спит и видит сон. А если так, то можно спрашивать что угодно.
– Я должна буду сдохнуть, чтобы туда попасть?
Впервые взгляд Дэна изменился, брови приподнялись в удивлении.
– Зачем? Для чего нам на той стороне труп?
– Ну… так пишут во всех фэнтезийных книгах про попаданок. Надо сдохнуть тут, чтобы оказаться там в чужом теле и сознании.
Мужские брови нахмурились.
– Бред.
Ей тоже всегда казалось подобное бредом. Если уж перемещаться, то в собственном теле. И зачем умирать?
– А сколько всего… Уровней?
– Подробную информацию тебе предоставят после перехода. Покажут, где жить до и во время прохождения тестов, объяснят всю вводную информацию.
– Тестов?
Ей еще нужно будет проходить некие тесты? Психологические?
– Да. Комиссия собирает на новичков данные.
Да, опять Комиссия.