Мора
Шрифт:
Даархит вынырнул из песка, едва не став трупом — нервные демоны и вороны остановили мечи у самой его шкуры. Он отряхнулся и стал превращаться.
— И где вы были? — поинтересовался Тамона. Он один смог цензурно высказать нашу общую мысль.
— Хамок полон яда. Есть только один способ очистить от него чешую — нырнуть в песок. Вы ещё на ногах? — оскалился он, — Вас всех ужалили!
— Нас — нет! — уверил его Марак, имея в виду свою серую, гранитную ипостась. Остальные выразительно позакатывали глаза, показав всю глупость вопроса: у каждого несколько защитных амулетов с сиамари и своя собственная магия, уничтожающая заразу и посерьёзнее
— Да, пора, — сказал змей и повёл нас куда-то в бок.
Мы прошли совсем немного и остановились у чёрной скалы. Она одиноким зубом возвышалась над ровной, как ни странно, частью пустыни. Змей прошипел пару слов, и песок стал осыпаться вниз, открывая широкий лаз. Ни на кого не глядя, Ташасскар скрылся в его тёмном нутре. Тамонцы закружили вокруг себя сверкающие снежинки, мои демоны светились силой между рогами, сияли и крыльями, саашту подняли вверх по фиалу со светликами. Огромные, желеистые тела насекомых послушно испускали ровный, желтоватый свет. Нангаран и Даоран не стали задействовать свои силы — мы с ними прекрасно видели в темноте. На муже и так всё сверкало — он полон магии воды, сейчас особенно активной, ощущающей противоборствующую стихию.
Едва последний из нас вошёл в проход, как он тут же снова скрылся за горой песка. Которая, впрочем, не пересекала определённой границы. В пещере было прохладно, откуда-то тянуло свежим воздухом, наполненным влагой. Река? Или озеро? Нюя зашевелилась на руке, понюхала воздух и тут же легла на запястье, не найдя того, что искала. Я медленно подняла глаза… даархит смотрит на мою руку, не отрываясь. Когда он успел подойти? Вороны и Мунон замерли за мной и по бокам, опасаясь безумца. Однако тот только кивнул на расширяющийся ход и повёл нас дальше.
— Что случилось? — спросил Мунон.
— Моя змея… она зашевелилась, словно увидела что-то важное. Но тут же легла обратно, — я показала ему живой браслет из духа моей подруги. Мунон не решался её тронуть, только наклонился и пристально рассматривал. Нюя повернула к нему мордочку и показала язык. Я засмеялась, — Она не жива в общепринятом смысле, но я не отпустила её после смерти. Она была моим единственным другом тогда…
— Невероятно сильный дух! — восхищённо уверил нас голос Оворна, подошедшего к нам. А я уж думала, что он не с нами, — Мыслящий, полный магии…
Меж тем мы подошли к тому, что можно считать стоянкой для ночёвки в пустыне. Круглая пещера, с такими же чёрными стенами, как и все каменные образования здесь на Даархите. В глубине было круглое озеро с водой. Несколько рядов подстилок из высушенных жил. Останки быков? Но змиев это вероятно не смущало, так как наш принц тут же скинул перевязь меча, сапоги и улёгся, укрывшись плащом, в самом дальнем краю.
— Как они здесь живут? Жара такая! — умывался в озере Эмиасс. Мы тоже попили воды и освежились. Она отдавала минеральным привкусом, но тем не менее была свежей, питалась от подземной реки. Вероятно той самой, в честь которой и назван Город Ташасскара.
— Да уж! — согласился с ним мой муж, — Давайте отдыхать, завтра нам идти ещё больше. Идём, Мора! Вон двойная подстилка!
Никто не спал — я уверена. Каждый думал о своём. Мы с Эми обговаривали варианты будущего, опасаясь посвящать в наши мысли Мунона и остальных. Муж наверняка испугается за меня и не даст поступить так, как нужно. Мы должны разделиться и уже скоро. Эми отловил даархита и выпытал у того, есть ли ещё возможность пройти к дракону. Ташасскар молчал, но мой демон считал его мысли как с открытой книги, и нагло заявил, что расскажет всё мне. Тогда даархит заявил, что я должна оставить змею в городе, иначе он отказывается нам помогать! Эми напомнил, что земля горит не только под нами, но и под его народом тоже. Это остудило горячего парня, заставило смирить бешеный нрав. Он сказал, что есть ещё путь. Он начинается на второй ночной стоянке. Он идёт дугой, огибая город и пустыню, выводит к скалам немного не с той стороны, где полёг крылатый властелин.
— Я расскажу Оворну и Море об этом, — сказал тогда Эми, — Вы покинете нас и уйдёте этим путём. Если там столько нежити, вас не впустят в Город. И мы все погибнем напрасно. Понимаешь?
Да, Ташасскар понимал. Несмотря на его цель — единственное, чем он жил теперь, он готов был признать правоту демона. Им не дадут войти… возможно его родичи уже мертвы, и он остался один в этом мире. Он должен помочь нам. Тогда его смерть не будет напрасной. Оворн воспринял новость безразлично. Только моргнул своими алыми глазами, меняя зрачок на драконий, и всё. Сказал, что будет готов. Эмиасс пообещал наслать на всех крепкий сон, чтобы никто не помешал им уйти.
Сегодня я должна проститься с Муноном, воронами… Мараком. Возможно мы больше не увидимся, только в посмертии, да и то, пройдя перерождение, они и не вспомнят, кто они были. Мы накрыли странные плетенные подстилки плащами, прижались друг к другу. Сорхит, словно чуя близкое расставание, обнимал меня крепко, ласкал шею нежными, мягкими губами, его руки жадно шарили по спине, бёдрам. Колыхнулась моя тьма, отделяя нас от мира, от всех остальных. Отчаянный, болезненный стон, мы оба вбирали в себя и ласку, и нежность, и страсть друг друга. Юный, пылкий, бросивший всё ради меня, элементаль стал мне так дорог! Прости, что я уйду, прости, что не подарю детей… прости, что ты лишился дома и той девушки, которая была бы проще, домашнее меня.
— Я не жалею… — словно подслушав меня, прошептал на ухо Мунон.
Утром начался долгий переход между стоянками. На нас дважды нападали черви, двое быков пробежали мимо, мудро решив не связываться. Ташасскар вёл нас по барханам, не уставая, не обращая внимания на жару. Нас очень выручали снежные вихри от тамонцев и магия элементалей, остужающая воздух возле нас. Князь под предлогом помощи постоянно был неподалёку. Я отказала бы ему, как и Асунату, ведь донну не могут принять демонов, нашу свободу от правил, самостоятельность и подчинение силе. Хотя… сейчас они могут переосмыслить свои убеждения, решить, что важнее: чувства или разум, безумство или слепое следование законам.
— Полдень! — выдохнули мы, блаженно развалившись под ледяным шатром.
Оворн подошёл к нам, не посмотрел ни на Мунона, ни на воронов и Эми, которые сидели в кругу возле меня. Он протянул мне руку и властно приказал дать прослушать дракона. Я жестом успокоила младших, уже поднимающихся для протеста и нападения.
— Разумеется, — маг долго и придирчиво изучал состояние малыша. Гладил алый камень, шевелили губами. Наконец, кивнул и отступил. Что-то неладное с ним твориться. Я не могу достучаться до него, он больше не хочет меня, не смотрит даже. Я занята своим, но меня это беспокоит.