Мора
Шрифт:
— Он сам не свой… — задумчиво проговорил Эмиасс, — Будто боится…
— И я боялся бы, если бы должен был стать кем-то другим, кто сотрёт меня, как ненужный карандашный набросок! — сказал Нангаран, — Он ещё неплохо держиться.
Есть не хотелось, но мы плотно пообедали, помня о близости решающей битвы. Ланнар созвал всех на совет. Объяснил их роли и задачи. Саашту, как уже было сказано ранее, будут сзади, не подпустят тварей к демонам и тамонцам. Донну должны ставить щиты от слизней, противоставлять свои стихии песчаным бурям. Эмиасс уверял, что амулеты помогут и не дадут Генералам управлять
Купол снова стал просто кристаллом, и жара тут же обрушилась на нас душным покрывалом. Снова рыжие барханы, осыпается песок, мелькают впереди ноги демонов. Голову лучше не поднимать — к вечеру обещала быть буря, так что в глаза сыпало щедро. К вечеру мы дошли до каменного гребня. Он был достаточно высок, чтобы с него разглядеть пустыню на мили вокруг. Впереди виднелась такая же скала, как и та, что была на первой ночной стоянке.
— Это остатки первого, погибшего от прорыва города, — сказал даархит, — Ночью будет буря. Нет, в ней нет магии. Только ярость Пустыни. Спускаемся осторожно — здесь полно ходов, в которые можно провалиться.
Мы шли за принцем, след в след. Ветер трепал его платок, развевал ало-зелёные пряди, выбившиеся из косы. Стройные ноги в узких чёрных штанах легко преодолевали милю за милей. Руки сжимали копьё, за спиной на перевязи рукоятками вверх крест на крест располагались две сабли. Он останавливался, поводил носом в стороны, выискивая признаки опасности, и бежал дальше. Здесь он был главным, и наслаждался этим — останавливая нас, он ехидно щурил свои золотые глаза, надменно кивал, приказывая идти за ним. Псих… Одинаковая ненависть горела в наших глазах — я не забыла ничего! Ни его упрёки, ни укус, ни злобу…
Стоянка открылась, показав ещё более тёмное нутро, если так можно сказать. Здесь всё было другим: если первая была именно пещерой, скорее всего рукотворной(то есть творили её даархиты в своём змеином облике); то вторая была явным руслом подземной реки! Оно было покинуто давно, стены не сочились жидкостью, усох и мох, укрывавший их. Гладкий, огромный тоннель ветвился ходами, уходил вдаль. Мы с Эмиассом вгляделись вперёд, гадая, как долго нам идти с Оворном и даархитом к цели.
Здесь были те же лежаки, что и в первой пещере. Мы сдвинули их в круг, сели, запалили бездымный огонь. Нангаран деловито вытащил четыре бутыли пойла, достал железные кружки.
— Как знал, что пригодится! Не стесняйтесь, берите! — тамонцы взяли одну на всех, саашту переглянулись с командиром и тоже потянулись за напитком. Марак смотрел в пламя, думая о своём. Нангаран подал две кружки нам с мужем. Я со смехом слизала капли, выплеснувшиеся мне на руку. И поймала серые глаза саашту, пристально проводившие меня, мои действия. Покачала головой, показывая, что уже поздно, незачем ворошить угли.
Наверху выла буря, швыряя песок и камни на каменный каркас тоннеля. А мы говорили… обо всём. Впервые донну, вороны, саашту и демоны не стремились что-то доказать друг другу. Мы просто открывали свои души, мысли перед всеми, не боясь их осуждения. Этой ночью я узнала даже слишком много…
— Нашим предком был Снежный дракон Валконн. — рассказывал князь, — Спустился к доннийской княжне, любил её. А в положенный срок родились двое детей. Мальчик и девочка. У них была странная стихийная магия — они могли укрыть снегом всё поместье или заморозить озеро Шнакси. Многие были недовольны такими наследниками. Княжна не нашла понимания среди сородичей, лишь несколько слуг ушло с нею в горы. Они наняли корабль, погрузили на него свои вещи, скот и уплыли к Сонным горам, где живут саашту. Нас никогда не было много… Нет, мы не переженились все! — усмехнулся он на наши вопросительные взгляды, — Просто все стали меняться, перенимать наш цвет и магию.
— Дракон никогда не появлялся возле нас, но мы его ощущали. Несколько столетий он ещё был в нашем мире, но вот уже тысячи лет он дальше и дальше. Возможно наш прародитель путешествует в других реальностях, а возможно это не его мы ощущаем, а его далёких потомков. Но тем не менее, мы взываем к его силе, и он даёт её так много, сколько нам необходимо, — продолжил за дядей Адаван. Холодные глаза затуманились, он улыбнулся. Я украдкой рассматривала его, отводя глаза тут же, когда разговор сворачивал на меня, и все сходились глазами на мне и Муни.
— Но вы не драконы? — уточнил Марак.
— Нет. Ни разу не почувствовали ничего похожего на близость превращения! — отмёл эти догадки Мораван, — Мы лишь те, кто мы есть…
Помолчали, снова отпили вина. Двое донну вертели кружки, не решаясь их отставить и быть высмеянными воронами.
— А у нас должна была скоро быть свадьба. То есть две свадьбы, — поправился один из них. Светленький, зеленоглазый, такой изящный и красивый, — Но невесты погибли в осаждённом Дэмалалле. Это был договорной брак, но всё же… Они были такие красивые, воспитанные.
— Мы и пошли с вами, чтобы отомстить за их гибель! — выдал второй, — И правитель сказал…
Я догадывалась, что мог сказать Асунат. Что-то вроде: берегите мою невесту или ещё что-то похожее. Ну так и есть! Зеленоглазый подтвердил, процитировав рыжего. Хмыкнула весело — горбатого исправит лишь погребальный костёр!
— Мы были на Лонре несколько раз, — начал Мунон, — Мои предки все горели жаждой увидеть другие земли. И я, когда нашёл записи деда, стал мечтать о плавании. Родители неохотно вырастили мне живой лёд и корабль. В основном у нас были судна для торговли с четырьмя другими городами Сорхита, для плавания на Моару к змеям. Вы не знаете, но у них в пещерах много ценного! Ташасскар, скажи!
Однако змей не спешил вступать в разговор, он злобно зыркнул на друга и уполз как можно дальше от нас. Одинокий, злой, упрямый в своей злобе. Он стискивал кулаки, сжимал челюсти до хруста, чешуя сменяла гладкую, белую кожу, выдавая такую внутреннюю борьбу, что мы готовились ко всему.
— Так вот, — проводив того взглядом, рассеянно продолжил муж, — Мне вырастили корабль, собрали команду, и мы поплыли искать Лонру. Подошли к одному заливу. Скалы, скалы, только русло реки давало возможность найти пристань. Странное селение… Все черноволосые, тёмные такие. И очень непримиримые! Мы стали спрашивать, где мы, кто они. Нас сторонились, повыхватывали какие-то вилы, колы. Мы отбросили их льдом и ушли обратно…