Мора
Шрифт:
Оба Авантюрина выжили, и теперь были родителями таких же близнецов, но только девочек. Их огненная мама затребовала ещё супругов, и пришлось принять в семью двух тамонцев и одного саашту. Вышла замуж и сестра Эмиасса Турмалина. Она выбрала обоих младших Бериллов. Ониксы и Опалы остались самым многочисленным кланом, их семьи Аморат не трогал. Янтари тоже стали сильны — их оружие было совершенно, их драгоценности идеальны. Они одаривали правящую семью безукоризненными, уникальными вещами, желая порадовать Повелительницу.
Первыми признаками возвращения разума стали слёзы при встрече с отцом.
Доннийки жалели Мору, они ухаживали за нею, прислуживали. Трогательно- хрупкая Повелительница с огромным животом вызывала слёзы жалости у всех дам без исключения. Были в Атрауне и слуги-люди, ради защиты и покровительства перешедшие под патронат демонов. Князь Мораван навещал её так часто, как позволяли супруги. Её выводили в сад, усаживали на ту же скамью, где любил сидеть и Асанти. И тогда Адаван или Мораван пускали то снежные вихри, то медленный, обильный снегопад, который так нравился Море. Сейчас она только поводила головой из стороны в сторону, но это и вся реакция. Однако, надежды никто не терял. Магистр Давасс бился с Турмалинами над загадкой травмы дочери.
Были выслушаны версии о травме после изнасилования, о моральном шоке от встречи с Миртуу, о предательстве Оворна. В итоге они были признаны совокупностью причин, принёсших невероятный взрыв эмоций, который возможно навсегда забрал разум женщины. Алиот рыдал, Мунон тоже устроил потоп, причём как из глаз, так и из реки, мгновенно вышедшей из берегов. Ворон ушёл на два дня и отгрохотал вдали, у берегов моря, как неистовая стихия. Эмиасс на удивление был спокоен, но его долгое, напряжённое молчание не говорило ни о чём хорошем.
— Началось! — довольно констатировали Листая Лоорана, Замина и Марита Турмалин, а также доннийские целители. Да, скоро Властительница разрешиться от бремени!
Магистр бытовой магии находилась рядом с Морой на вполне законных основаниях: летом после памятных событий она стала законной супругой магистра Давасса, что заметно смягчило её нрав. И теперь она заботилась о падчерице, которая стала всемирным достоянием с таким рвением, что доходило порой до фанатизма. Все её ученицы были теперь придворными дамами, чем очень гордились. Они строили глазки всем мужчинам, но спуску не давали, ожидая предложений серьёзнее любви на ночь.
Супруги нервно ломали руки, ходили под дверью, прислушиваясь к звукам. Нет, ни звука, ни слова! Мора по-прежнему нема, но ведь в комнате есть ещё люди. Они-то уж должны издавать хоть какие-то звуки? Слова, шаркание ног, плеск воды, омывающей младенца! Нангаран дымил вонючей сигаретой магоцвета, Эмиасс напрягал весь свой оставшийся дар, чтобы считать мысли повитух, Алиот опасался задействовать силу, ведь тьма и роды — несовместимы! Мунон исчезал в одном конце коридора и появлялся в другом, нервы были натянуты у всех. Ланнар пришёл поддержать друга, за ним подошёл Тамона, запыхался, спеша на такое событие отец Властительницы, магистр Давасс.
Дверь открылась, явив им магистра Листаю. Она сияла от радости, держа на руках спелёнатое маленькое тельце, попискивающее и пытающееся вырваться из плена.
— У вас сын! — и растерялась, не зная, кому его вручить. В итоге малыша получил Эмиасс, как самый вменяемый. Он долго молчал, вглядываясь в свёрток.
— Чей? — трагическим шёпотом спросил Али. Он нервно грыз ноготь, тот тут же отрастал, стружка летела, раздражая Нангарана. Тот отошёл подальше.
— Это даархит.
В абсолютной, гробовой тишине он продемонстрировал всем узкие зрачки в золотых глазах малыша. Всё закономерно, всё идёт по кругу.
— Я уверен, что Нюя знала, что так будет. Туимасс у даархитов раз или два за жизнь. Она вела Мору туда, вернее вёл. Суашш. Теперь он может воплощаться в нём, — сказал Мунон, поглядывая на кроватку, где спал принц даархитов. Никто из них не знал, мертвы ли змеи, или они выжили. Сорхит пока не был готов к тому, чтобы проверить лично. Боялся соблазна добить всех.
— Наверняка, — подтвердил Эмиасс.
Когда матери показали сына впервые, она не смотрела в его сторону. Но постепенно стали замечать мелкие, незначительные изменения. Она даже могла сама встать с постели, тихо и незаметно для мужа(того, кто в эту ночь был с ней), и подойти к кроватке. Сначала просто стояла, потом стала гладить малыша по щёчке, по двухцветным волосам, как у отца. Материнство дало толчок к возвращению разума!
Всеобщая радость даже затмила тот факт, что отец ребёнка не законный супруг. Право, какое кому дело? Тем более, что теперь Повелительница снова беременна, на этот раз целители уже просмотрели, чей именно отпрыск будет. Это были близнецы от Мунона. Тот был в таком восторге, так льнул к своей жене, что будь та в сознании, была бы неимоверно счастлива. А так только глаза закрыла, и не понять было, нравиться ей или нет.
Однажды Эмиасс прочитал у неё мысль! Он срочно созвал всех на совет. И зловещим голосом предупредил, что об упыревом даархите никто не должен упоминать! Никогда. Мысль, которую он считал была такой: " Ташасскар, больно!". Снова они мечтали убить ублюдка, даже просили Мунона сплавать на Моару. Тот отказался под предлогом скорого рождения своих детей.
— Осторожно, Властительница! — поправила Листана Мору, когда та едва не села мимо лавочки в саду. Асунат отдал часть маэйни сюда, в Атраун, мечтая вызвать реакцию у демоницы. Теперь они вились вокруг, садясь на руки, плечи. Мора морщилась, но сидела тихо и безучастно.
Рождение близнецов прошло так же, как и мелкого змея — легко и тихо. Мора беззвучно извивалась от боли физической, не испытав при этом никаких эмоций. Её мачеха гордо показала сорхиту наследников, тот застыл над ними и заплакал. Она запомнила… даже без полного присутствия, она всё же как-то запомнила и подарила ему и сына, и дочь. Как и обещала…