Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 1
Шрифт:
Под два метра ростом, широкий в кости, грузный, с внешностью Юпитера, волосами до плеч и длинной бородой, Пайк производил неизгладимое впечатление на всех знавших его. Таланты его были разносторонни, и он находил применение своим способностям во множестве различных наук. Кроме родного, он прекрасно знал древнееврейский, греческий, латинский и французский языки, а в последние годы жизни много времени посвятил переводам восточных поэтов. В периодических изданиях было опубликовано великое множество его статей по самым разным вопросам.
В своей собственной специальности он был не только замечательным юристом-практиком, но и исследователем права. Его перу принадлежит пространное сочинение «Максимы Римского Права, а также извлечения из древнего Франкского Права, распространенные и рассмотренные в свете доктрины юриспруденции», которое «будь
Он получил немалую известность как поэт. В начале своей карьеры в Арканзасе он отослал в "Blackwood’s Edinburgh Magazine” сборник «Гимны богам», который редактор издания Кристофер Норт опубликовал в июне 1839 г. с примечанием: «Эти чудесные гимны… дают их автору право занять достойное место в первых рядах поэтов этой страны». Этот сборник был позднее включен в фундаментальный труд «Гимны богам и другие стихотворения» (1872), изданный за счет автора. Время не подтвердило поэтических достоинств Пайка. У него было живое воображение, отличные навыки стихосложения, но он явно отдавал ритму предпочтение перед благозвучием. Многие его стихотворения полны неподдельной страсти, но в целом его работы в этой области весьма неравноценны, часто им не хватает оригинальности, и иногда они просто напоминают цитаты из других поэтов.
Пайк умер 2 апреля 1891 г. в здании Храма Шотландского Устава в Вашингтоне на восемьдесят третьем году жизни. Он оставил после себя письменное распоряжение относительно своего тела, в котором указывалось, что оно должно быть кремировано, а пепел – зарыт в землю у корней двух акаций, растущих у фронтона здания Верховного Совета; но это распоряжение не было выполнено, и Пайк был похоронен на кладбище Оук Хилл в Вашингтоне. Верховный Совет Южной Юрисдикции установил на территории, специально выделенной ему для этих целей Конгрессом, монумент памяти А. Пайка.
Его жена умерла в 1876 г. Он потерял троих своих детей: один сын был убит, сражаясь на стороне штатов Конфедерации, другой утонул в Арканзасе, третий умер от лихорадки; после его смерти остались еще двое сыновей и дочь.
Опубликованные труды А. Пайка составляют в различных изданиях 16 томов. Неопубликованные рукописи хранятся в библиотеке Верховного Совета Южной Юрисдикции Древнего и Принятого Шотландского Устава в Вашингтоне, округ Колумбия.
Как уже говорилось, главным трудом Пайка является «Мораль и Догма». Это монументальное произведение является основой его титанического труда по оживлению Шотландского Устава в сша и приданию ему нового смысла, однако они далеко не исчерпываются данной работой. Перу Пайка принадлежат обновленные, усовершенствованные и упорядоченные ритуалы всех градусов («литургия»), их наставления («лекции»), уставы и регламенты, административные и правовые уложения и акты.
Во второй половине XIX в. Шотландский Устав, пришедший в сша из Пруссии через Францию, находился в упадке как в плане численности членов, так и в области учения и литургии, довольно эклектичных и маловразумительных. Только Пайку мы обязаны нынешней стройной и всеохватывающей организационной и философской системой этого Устава, включающего в себя практически все лучшее, что может предложить ищущему Света мировая эзотерическая традиция. Предлагая идеологическую основу для духовных исканий посвященного, Пайк разворачивает перед его взором обширную палитру мировых нравственных учений, ни в чем его, тем не менее, не ограничивая, а лишь поощряя к дальнейшему стремлению к Свету. Одновременно предлагается четкая организационная структура, ритуальная практика; Пайком разработаны облачения, ритуальные атрибуты, стройная система знаков и символов. Он предлагает посвященному готовый, если так можно выразиться, «посвятительный продукт», вместе с тем, являющийся не догмой4, но стартовой точкой, побудительным мотивом для собственного духовного развития.
«Мораль и Догму» Пайка невозможно понять, не будучи хотя бы в общих чертах знакомым с мировой философской, религиозной, художественной и литературной традициями. Да и знакомство с ними отнюдь не гарантирует свободной ориентации в его фундаментальном труде, а уж о желании почитать на досуге нечто увлекательное можно просто забыть. Более того, чтение Пайка – труд, труд нелегкий, зачастую неблагодарный, но необходимый. Необходимый каждому человеку, стремящемуся не только расширить философский кругозор, но и приобщиться к истинам, которые лишь на первый взгляд кажутся непостижимыми, а в действительности буквально лежат на поверхности, сокрытые от наших взглядов вековыми наслоениями извечной человеческой глупости, догматизма, упрямства и лжи. Будучи сам человеком энциклопедически образованным, библиофилом, создателем и хранителем огромной библиотеки, ставшей для него фактически домом на протяжении последних лет его, Пайк составлял свой труд, полагая его главным делом своей жизни, а поэтому вложил в него все свои знания, всю душу. Отсюда и его стремление объять необъятное: представить в сжатом виде всю мировую эзотерическую традицию так, чтобы она была понятна человеку, не обладающему его образованностью и интеллектом.
В отличие от Е.П. Блаватской, ставившей себе несколько иную задачу, а именно составление своего собственного учения из отрывков учений всех религий и философских школ мировой истории, которые она сама полагала «правильными» и «укладывала» в рамки собственного понимания мира (или, если угодно, «откровений Махатм»), Пайк ставил перед собой задачу скорее представить потенциальному читателю весь спектр мировых религиозных и философских учений, чтобы доказать их изначальное родство и единство их источника.
Во всех своих наставлениях он постоянно апеллирует к «изначальным, первозданным Истинам», дарованным человеку Богом в начале времен, и подчеркивает, что лишь естественное развитие человека как личности и человеческого общества, цивилизации привели к тому, что со временем образовывались различные течения мысли, по-разному толковавшие эти истины и строившие на их основе различные предположения, каждый раз в меру своих способностей.
Таким образом, Пайк идет путем синтеза и анализа, сначала обобщая всемирный опыт познания мира, Бога, человеческой природы, законов общества, а затем «убирая» все лишнее, все напластования человеческого ложного умствования и извлекая то, что считает истинным и благим. В его выводах, на первый взгляд, нет ничего особенного: Бог существует, Он – Творец мира и человека, Он – это высшие Мудрость, Сила, Совершенство, Милость и Благо, Отец человека, никогда не упускающий его из вида, любящий его и желающий ему добра. Человек несовершенен, но он способен обрести совершенство, почитая Бога и исполняя Его заповеди, главной из которых является относиться к ближнему своему, как к самому себе. Тогда во Вселенной воцарятся равновесие, мир и порядок, и она приблизится к Богу. Вот, собственно, и все.
Оригинал «Морали и Догмы» состоит из 863 страниц мелкого шрифта. Стоило ли исписывать их от руки пером, макаемым в чернила, если все можно было уложить в 68 слов?
Вероятно, стоило, потому что в результате перед нами не просто очередная проповедь, которая столь немного бы стоила в наше время, когда практически все святые и чистые слова и понятия – духовность, церковь, патриотизм, общечеловеческие ценности, мир, демократия – поруганы и испачканы своими лицемерными проповедниками, а настоящая энциклопедия человеческой мысли. Ознакомившись с ней, прочитав хотя бы «по диагонали», начинаешь верить в то, что еще существует возможность возвратить этим понятиям былую чистоту и тем приблизить их торжество в мире в целом.
Орден Вольных Каменщиков гордится своей историей, которую различные исследователи ведут от незапамятных времен: от строительства Храма Царя Соломона в Иерусалиме, от времени возведения Вавилонской башни и пирамид Гизы, от Всемирного потопа, от времен допотопных… История эта в значительной степени легендарна, но вместе с тем и исполнена глубокого исторического символизма. Как в грамматике существует парадоксальное настоящее историческое время глагола, так и в истории масонства реальные исторические факты парадоксальным образом перемешиваются с фактами эзотерической литературы, образуя совместно с ними некую третью реальность – реальность непрерывной посвятительной цепи, единства прошлого, настоящего и будущего, вселенского континуума, преобразующего не только историю, но и настоящее. Действительно, проникая в глубины масонской философии, начинаешь осознавать, что, в принципе, не столь уже важным кажется установить с той или иной степенью вероятности реальность происходивших в масонских легендах событий. Приоритет остается за той смысловой нагрузкой, которую они несут тем, кто дерзнул проникнуть сквозь окутывающую их пелену аллегорических хитросплетений.