Моральный капитал
Шрифт:
Высокие нравственные ориентиры и большая ответственность Чжао Яфу хорошо описаны в воспоминаниях крестьянина Ван Баошэна. Он, в частности, пишет: «Однажды на рассаде брокколи появились вредители, и я позвонил Чжао Яфу. Никак не думал, что на следующий же день он примчится из Пекина, будет сидеть на корточках, ковыряться руками в земле, разглядывать насекомых, пока не решит нашу проблему». Готовность Чжао Яфу по первому зову прийти на помощь послужила основанием для прозвища «110 для фермеров» (сельскохозяйственная помощь), которое ему дали крестьяне.
Слова и действия Чжао Яфу, в которых отражено его отношение к жизни, дают ответ на вопрос, что такое мораль и нравственность. Это соединенные воедино правильное отношение человека к окружающему миру, высокие идеалы, принципы добра и безупречные нравственные поступки.
Вопрос о том, что такое мораль, связан с онтологией морали. Это философский вопрос о «долженствовании» человека при его взаимодействии с миром. Наше академическое сообщество неустанно исследует эту тему и ищет ответы [3] . Я проводил
3
Чжоу Юаньбин. Трактат о коммунистической морали. – Шанхай: Шанхай жэньминь чубаньшэ, 1986; Этика / Под ред. Ло Гоцзе. – Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 1989; Теория морали / Под ред. Ли Ци. – Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ, 1989; Ся Вэйдун. Основные положения морали. – Пекин: Чжунго жэньминь дасюэ чубаньшэ, 1991; Тан Кайлин, Лун Синхай. Теория индивидуальной морали. – Пекин: Чжунго циннянь чубаньшэ, 1993; Ян Гожун. Этика и существование – исследование философии морали. – Шанхай: Шанхай жэньминь чубаньшэ, 2002; Гао Госи. Философия морали. – Шанхай: Фудань дасюэ чубаньшэ, 2005; Сюй Сяндун. Философия морали и практический разум. – Пекин: Шанъу иньшугуань, 2006; Вань Цзюньжэнь. Поиск универсальных принципов этики. – Пекин: Бэйцзин дасюэ чубаньшэ, 2009; Сун Сижэнь. Исследование философии морали К. Маркса и Ф. Энгельса. – Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ, 2012.
4
Ван Сяоси. Мораль, этика, долженствование и их взаимосвязь // Цзянхай сюэкань. – 2004. – № 2; Современные открытия в области коммунистической и социалистической морали, а также их особенности // Луньлисюэ яньцзю. – 2009. – № 2.
Разное понимание этого вопроса из-за различия в подходах и точках зрения порождает множество определений. Одних интересуют в первую очередь человеческие отношения, других – научные истины. Нет единого подхода, где говорилось бы о том, что «должно» («следует», «полагается»), о «нормативных характеристиках», «чувстве долга», «ценностной ориентации», «направленности на добрые дела и поступки», «изначально заложенном стремлении к добру», «объективной устремленности», «духовной воле» и т. д. Хотя все объяснения по-своему обоснованы и содержат крупицы истины, вопрос о том, что такое мораль, по-прежнему остается фундаментальным теоретическим вопросом этической философии и заслуживает более глубокого рассмотрения. Эта тема чрезвычайно важна для понимания нравственного содержания экономики, ее смысла с точки зрения морали и самой теории морального капитала.
1. Сущность морали: первоочередное из должного
Откуда и на основании чего у людей берется представление о моральной ответственности? Это онтологический вопрос о том, что такое мораль.
Исследования и интерпретация моральной онтологии многоплановы. На мой взгляд, необходимо найти отправную точку в самой морали и именно с нее начинать изложение глубинных основополагающих принципов.
На самом деле толкование морали как долженствования является наиболее влиятельным и спорным историческим исследованием и ближе всего подходит к онтологическому изучению морали, то есть проникновению в ее сущность. Как говорил наш известный ученый в области этики, профессор Сун Сижэнь: «Если нет самоосознания и теоретического понимания в отношении “должного”, то нет и научной этической философии, и научного взгляда на развитие» [5] . Иными словами, построение научной этической философии нуждается прежде всего в точном определении такого базового понятия, как «должное» («долженствующее», «полагающееся») [6] .
5
Сун Сижэнь. Исследование философии морали К. Маркса и Ф. Энгельса. – Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюэ чубаньшэ, 2012. – С. 465.
6
Три слова «должен» (ингай, инжань и индан) в теории этики имеют одинаковое значение. Однако слово «ингай» («должно», «следует») содержит больше значения логической необходимости и долженствования, поэтому оно ближе к внутренним свойствам понятия нравственности. Исходя из этого в своих статьях и выступлениях я использую слово «ингай».
Я уверен, что мы никогда не сможем прийти к глубокому пониманию морали и нравственности, проводя исследования без морального обоснования того, как человек формируется и взаимодействует с окружающим миром, каким образом коллектив существует и развивается. Мы будем лишь постоянно скользить по поверхности внешних проявлений. Это в полной мере отразится на воплощении морали в ее «сущностном», или «истинном», смысле в общественной практике и неизбежно повлияет на социальную функцию морали.
На протяжении всей истории многие мыслители, будь то идеалисты или старые материалисты, при анализе онтологической природы долженствования либо придерживались идеалистической диалектики, либо углублялись в метафизику. Они пытались анализировать мораль, затрудняясь при этом дать ей научное объяснение. Например, английский философ Нового времени Энтони Шефтсбери в отношении моральных истоков добра и зла выдвинул теорию нравственных чувств. Согласно ей, человек по своей природе наделен способностью различать добро и зло посредством «внутреннего органа» – чувства нравственности. Это внутренняя способность, которая позволяет ощущать, является что-либо гармоничным, справедливым либо нет, отличать прекрасное от уродливого и добро от зла в образах и действиях. Следовательно, суждения людей о морали являются их непосредственным внутренним ощущением [7] .
7
История западной этики / Под ред. Сун Сижэнь. – 2-е изд. – Пекин: Чжунго жэньминь дасюэ чубаньшэ. – 2010. – С. 217–218.
Немецкий философ Иммануил Кант считал, что нравственные ценности и нормы не могут основываться на чувственном опыте, а лишь на доброй воле человеческого разума. Он полагал, что добрая воля и стремление к добру существуют не по причине того, что добро воспринимается как добро, и не по причине радости от удовольствия или счастья, и не из-за пользы, которую приносит добро как нравственная категория. Оно является добром по своей сути, нравственным добром, поскольку «лишь только то благо, которое выражено доброй волей, единственно является безусловным благом». Чтобы развеять сомнения в том, является ли моральное благо доброй волей, Кант особо подчеркивал: «Добрая воля не является врожденным устремлением, отличается от стремления к простому получению ощущений радости и счастья». Он также считал, что если опираться только на врожденные устремления как руководство для поведения и действий, то не было бы устремлений в обычной повседневной жизни, которые есть у человека.
Таким образом, только разум может направить людей следовать более высоким целям и ценностям. Высшее предназначение разума – порождать добрую волю, и именно стремление к добру является практическим разумом. Согласно Канту, мораль человека в своем исконном смысле – нравственное благо, являющееся добром по собственной природе [8] .
Попытки философов объяснить, что такое мораль, привели к поиску доказательств ее существования. Однако ни через человеческое восприятие, ни через стремление к добру не удавалось ясно и логично объяснить саму причину существования морали. Поиски обоснований морали с позиций диалектического метода как «должного» сделали еще один шаг для расширения ее онтологического понимания. Наиболее представительным в этом отношении был немецкий философ Гегель.
8
История западной этики / Под ред. Сун Сижэнь. – 2-е изд. – Пекин: Чжунго жэньминь дасюэ чубаньшэ. – 2010. – С. 326–328.
Итак, Гегель считал, что мораль выступает в качестве некоторого «свободного долженствования, имеющего всеобщий смысл собственной свободы в себе самом, является естественным предопределением» [9] . Выступающий в качестве субъекта человек не тождественен субъекту, поскольку «субъект – это только возможность индивидуального», а человек – «вещь предопределенная». Это предопределение есть не что иное, как личная свобода в форме морали. Она трансформируется в закон субъективной воли – в то, что называется методом абстракции, который и является самосуществующей свободной моралью. Закон велит: будь человеком и уважай других как людей.
9
Под свободой Гегель здесь понимает свободу общей абстрактной воли, свободу индивида только по отношению к самому себе и свободу без всякого регулирования, «себя в себе самом». Это лишь абстрактное понимание морали Гегелем, абстрактная гипотеза, потому что люди – реальные существа и «естественное установление» на самом деле является невозможным. Гегель подчеркивает это, когда говорит о людях и личности.
Вместе с тем мораль, либо так называемая свободная мораль, дистанцируется от морали выступающего в качестве субъекта человека. Она не может осуществляться одинаково с «долженствованием» свободной морали, так как метод абстракции субъективен. По этой причине Гегель пытался объединить мораль и диалектический метод на стадии этики. «Этика – это понятие свободы. Она является живым благом, обладающим собственным знанием и волей и посредством самоосознания достигающим своей реализации; в то же время самоосознание имеет свою абсолютную основу и движущую цель. Этика является понятием той свободы, которая становится природой существующего мира и самоосознания», – считал Гегель. Иначе говоря, «единство объективного блага и субъективного, самостоятельно существующего и самостоятельно действующего блага и есть этика» [10] .
10
Гегель, Г. В. Ф. Философия права / Г. В. Ф. Гегель; пер. Фань Ян, Чжан Цитай. – Пекин: Шанъу иньшугуань, 1961. – С. 44–49, 110–117, 164–174.
Одновременно с четким разделением морали и этики Гегель попытался объединить мораль и метод абстракции на этапе этики, полагая, что «лавровый венок простых чистых устремлений – никогда не зазеленеющие сухие листья» [11] . Он подчеркивал наличие субъективного блага – того, что обязан сделать отдельный человек, в отношении чего он должен исполнить долг, чтобы стать добродетельным человеком, который и есть «вещь этики». Онтологическое разъяснение морали Гегелем превосходит суждения Канта и обладает определенной идейной рациональностью.
11
Гегель, Г. В. Ф. Философия права / Г. В. Ф. Гегель; пер. Фань Ян, Чжан Цитай. – Пекин: Шанъу иньшугуань, 1961. – С. 128.