Мордант превыше всего!
Шрифт:
Нет, не потерпите, миледи. Вы обнаружите, что это для вас неприемлемо.
А обнаружив это, вы начнете понимать, что Джойс — ваш враг. Что я ваш враг. Даже если сейчас вам кажется, что вы честны, преданы королю и достойны доверия, вы вскоре выясните, что хотите поскорее избавиться от нас. Вы обнаружите, что проще воплотить ямы с огнем и поджарить нас в наших домах, чем рисковать тем, что мы в чем—то вам помешаем.
Териза была не просто напугана, она была в полной панике. И после этого вы позволите кому—нибудь стать у вас на
И она, дочь своего отца, тоже может быть такой.
— А сейчас, миледи, — сказал Термиган более резким тоном, — скажите, как, по—вашему, я могу помочь королю.
К счастью, ей не представилась возможность ответить. Стук в дверь спас Теризу от необходимости бессмысленно лепетать. Термиган, повернув голову, прохрипел:
— Войдите, — и в двери появился один из его солдат. — Милорд, — сказал пришедший слабым голосом. Его лицо было пепельным, а глаза хранили красное пламя лавы. — Дело плохо.
— Плохо? — переспросил лорд, не шевелясь. Солдат кивнул.
— Они воплощают новые порции лавы. Мы видим, как она течет из воздуха и собирается в большие озера. Две ямы уже слились. — Он помедлил в нерешительности, потом добавил: — Часть стены уже потекла. Теризу пронзила тревога. Она невольно воскликнула:
— Это потому что мы здесь. Мы представляем слишком большую опасность.
Все потому, что они спровоцировали кризис — достигли того момента, когда, по словам Мастера Квилона, Эремис будет беззащитным. И потому он будет атаковать здесь. Наступил миг, когда король Джойс собрался нанести ответный удар. Если он действительно вел определенную политику, о которой рассказывал Мастер Квилон, и если он еще в достаточной мере король, чтобы отдать нужные приказы. Сейчас Эремису необходимо уничтожить или парализовать союзников короля, чтобы у того не было сил нанести ответный удар.
Вероятно, это было правдой — но при этой мысли Теризе стало дурно: Эремис не стремился бы уничтожить ее и Джерадина так отчаянно, если бы она не убедила его, что король Джойс знает, что делает, и принимает решения сознательно, преследуя намеченные цели, и это не следствие его пассивности или не случайность.
— «Мы?» — переспросил Термиган убийственным тоном—ледяным, и тем не менее, выдающим ярость и растерянность. — Некий новый Воплотитель и неудачник—пригодник? Поверить не могу.
— Придется. — Териза не могла больше сдерживаться. Стернвалю грозит неминуемое уничтожение. Как и Хауселдону. Из—за них с Джерадина. — Он тоже Воплотитель. Даже более могущественный, чем я. Позвольте ему сделать зеркало, и он уберет отсюда всю эту лаву.
Эремис хочет погубить нас. Он не желает дать нам возможность уговорить вас помочь.
Она закрыла глаза, чтобы мозг отдохнул от беспрестанной борьбы, беспрестанной боли; ей хотелось верить, что она не обрекла себя и Джерадина на то, чтобы провести остаток жизни в подземельях Термигана.
Она ждала от лорда решительных действий — сейчас он вскочит на ноги, вихрем пронесется по комнате, может быть, прикажет заковать ее в цепи… Но он не сделал ничего подобного, только кивнул солдату, и тот удалился из комнаты. Термиган продолжал сидеть неподвижно, внимательно изучая Теризу с таким непроницаемым выражением, что, когда она посмотрела на него, ей захотелось расплакаться.
Но через несколько мгновений солдат вернулся и привел с собой упирающегося Джерадина, которого поставил перед Термиганом.
И вышел.
Джерадин взглянул на нее, на лорда. И хрипло сказал:
— Милорд Термиган, — лишь для того, чтобы не казаться невежей. И поспешил к Теризе.
— С тобой все в порядке? — тихо спросил он. — Тебя ударили так жестоко, что я думал, тебе сломают шею.
Она изобразила кривую усмешку и коротко кивнула. Взявшись за его руку, она смогла встать.
— Приток лавы увеличивается, — сказала она, тщательно выговаривая слова, чтобы не расплакаться. — Мне кажется, теперь он атакует нас другим способом. — Она смотрела на Термигана, хотя ее слова были адресованы Джерадину. Териза держала его за руку, страстно желая, чтобы лорд не причинил ему вреда. — Кроме того, мне кажется, что Эремис боится Термигана. И поэтому вынужден нанести упреждающий удар. — Так она дала лорду понять, что угрожает ему, и повернулась к Джерадину: — Я сказала, что ты — Воплотитель.
И Джерадин без колебаний, не раздумывая, поддержал ее, хотя, вероятно, не имел ни малейшего понятия, что ему грозит.
— Именно, — сказал он. — Если вы дадите мне немного песка и любую печь, я смогу изготовить зеркало. И убрать этот огонь.
Териза крепко сжала его руку и затаила дыхание.
И впервые за все время увидела, что Термиган как—то откликнулся. На его щеке дрогнули мышцы; брови задумчиво сдвинулись. На лице отразились чувства — но не гнев или отвращение, а печаль.
Глухим голосом он сказал:
— Нет. Даже если вы говорите правду. Я не могу этого допустить, Нельзя позволить угнездиться здесь Воплотимому.
Его упрямство лишало их последней надежды.
Джерадин вздохнул; но он не колебался.
— Тогда, милорд, — сказал он звонко, — осталось единственное, что вы можете сделать для своих людей. —
Териза поражалась ему — силе его голоса, уверенности, с какой он боролся с проблемой, которая оказалась ей не по зубам. — Эвакуируйте Стернваль. Соберите своих людей. И отправляйтесь сражаться за короля Джойса. Пока еще не поздно.
Это не сработало.
— Эвакуировать Стернваль? — захрипел Термиган, словно обнаружил у себя в пище кусок зеркала. — Бросить моих людей? Оставить на произвол судьбы мою провинцию? — Тихо, но с такой внутренней силой, что это прозвучало криком души, он спросил: — Ради чего?
— Ради Морданта, — ответил Джерадин. — Ради мира.
Термиган ничего не ответил, и Джерадин продолжал:
— Орисон в кольце осады. Принц Краген привел против нас армию Аленда — по меньшей мере десять тысяч солдат. Кадуол выступил. Армия верховного короля еще больше — не знаю, долго ли Пердон сможет сдерживать ее. Может быть, в эту самую минуту алендский монарх вынужден заниматься непривычным для него делом—защищать Орисон от Кадуола.