Мордашка класса люкс
Шрифт:
— Вы наблюдательны, господин хирург.
— Ну как же… Фрида сказала мне, что они со следователем ночью поймали этого человека, он повез его к себе…
— Куда?
— Я не знаю, куда в таких случаях следователь везет преступника, наверное, в следственное управление или в тюрьму…
— Что за чушь? Фрида опять дурит вас.
— Нет, я ей верю, да и зачем ей меня обманывать. Она сегодня спокойно покинула мой дом, так как была уверена, что ей больше никто не угрожает, — растерянно сказал Венсан.
— Это
— Фрида не похожа на человека, который только что убил кого-то.
— А вы знаете, как должен выглядеть убийца? — усмехнулся Денис Игоревич. — Видите фотографии? И это факт, Венсан Витальевич, этот человек сегодня рано утром обнаружен мертвым на пятом километре от Окружной дороги. Может быть, мы говорим о разных людях?
— Нет, нападал на нас один и тот же человек. Фрида четко сказала, что его увел следователь, значит, он был еще жив.
— Интересно, а что за следователь?
— Я не знаю, она говорила, что знакома с каким-то следователем… Я не придавал значения ее словам. Я видел его один раз, вашего коллегу, и говорил с ним о Фридином похищении в лесу, но я был так взволнован, что даже не запомнил его. Следователь же мог убить бандита?
— Теоретически мог при угрозе своей жизни или попытке к бегству, но тогда бы его тело не обнаружили случайные прохожие как безымянный труп. Мне непонятно, что за следователь, который что-то делал с вашей знакомой ночью? Почему не была вызвана группа захвата, если они кого-то взяли?
— Я сейчас позвоню ей, — Венсан, чувствуя, что у него на нервной почве поднимается температура, набрал номер Фриды, ответом ему было лаконичное «абонент временно недоступен». — Черт!
— Что, нет связи? Печально, очень печально, — почесал затылок Денис Игоревич. — Как его звали?
— Семен Иванович…
— А фамилия? — блеснула надежда в глазах следователя.
— Фамилии не знаю…
— Печально…
— А нельзя найти этого Семена Ивановича по вашим связям и каналам? — спросил Венсан.
— Боюсь, что без фамилии это будет сделать очень трудно, просто нереально, — ответил тот.
Венсан снова набрал номер Фриды, и снова был тот же результат.
— Я еще вам нужен? — спросил он у Дениса Игоревича, машинально складывая и раскладывая стопки документов у себя на столе.
— Уже нет, а вот с вашей Фридой хотелось бы поговорить и заодно узнать о мифическом Семене Ивановиче.
— Я бы тоже хотел с ней поговорить, но, увы, не знаю, где она, — ответил Венсан.
— Что вы так побледнели?
— Я беспокоюсь за нее. Еще это убийство… Она рассказывала, что в лесопарковой зоне действует маньяк, убивающий женщин.
— Это правда, — подтвердил Денис Игоревич.
— Так вот, этот Семен Иванович пришел в театр, где работает моя знакомая, и попросил ее помочь поймать этого маньяка.
— Интересно, каким образом?
— Она должна была прогуливаться по парку и ждать, пока маньяк на нее нападет. То есть Фриде досталась незавидная роль подсадной утки.
— Ерунда какая!
— И я того же мнения. Зачем ей рисковать своей…
— Ерунда, — оборвал Венсана Денис Игоревич, — ни один следователь не обратится с такой дикой просьбой к гражданскому лицу! Кто-то обманул вашу Фриду!
Венсан ослабил галстук, в голове возникла самая настоящая паника.
— Что делать? Что делать? Я не могу с ней связаться! Она куда-то пошла…
— Вы сказали, что он пришел в театр? — спросил Денис Игоревич. — А не съездить ли нам туда, что называется, по горячим следам. Может быть, там узнаем об этом Семене Ивановиче что-либо?
— Да, давайте поедем прямо сейчас! — засуетился Венсан.
— Что-то вы не важно выглядите, — внимательно всмотрелся в лицо хирурга Денис Игоревич. — Может быть, я один съезжу?
— Нет, я с вами! Иначе я места себе не найду.
— Понимаю, — прищурил глаза всепонимающий и все знающий «Коломбо», — тогда поедем на моей служебной машине.
— У меня все время отваливается грудь! — жаловалась актриса Алла Владимировна режиссеру театра Петру Михайловичу как раз в тот момент, когда к нему ввалились Венсан и Денис Игоревич.
Петр Михайлович рассеянно посмотрел на бюст Аллы Владимировны.
— Вот посмотрите, все лямки растянуты, и вся эта бутафория к концу первого акта отвисает до пояса, а к концу спектакля — до колен! Я больше в этом безобразии выходить не буду! Мало того, что мне испортили фигуру из-за того, что вам, Петр Михайлович, мой персонаж видится этакой гипертрофированной секс-бомбой, так я еще мучиться должна и держать весь спектакль эти дыни руками.
Алла Владимировна подняла блузку и, нисколько не стесняясь посторонних мужских взглядов, показала какое-то странное сооружение необъятных размеров на резинках, напоминающих старые мужские подтяжки.
— Обратитесь к костюмеру, — снял и протер очки Петр Михайлович.
— Я сто раз говорила костюмерше, а она отвечает, что все нормально, а я говорю, что так просто ходить невозможно и тем более думать о роли! Вот вы сами примерьте их и поймете, о чем я говорю! — хорошо поставленным голосом провозгласила актриса, и не успел режиссер театра и глазом моргнуть, как она водрузила на него гуттаперчевый бюст.
— Вот, а теперь посмотрите, что с вами будет через полчаса!
— Аллочка! Я не могу сидеть здесь в кабинете с бюстом, ты же видишь, что у меня люди. — Петр Михайлович указал рукой на присутствующих мужчин в кабинете.