Море серебряного света
Шрифт:
— Я знаю, что все это не настоящее, — сказал он. — Но для чего ты сделал весь этот мир? Почему ты просто не убил меня, когда прорвался в мое сознание?
— Ты… ты другой, — сказал механической голос корабля. За толстым окном продолжали кружиться снежинки-звезды. — Сделан из света и чисел. Как я.
«Моя проволока — моя внутренняя система. Неужели он действительно думает, что я такой же, как он сам? Неужели он ищет… родственную душу?» Он не мог поверить в собственную догадку — неужели операционная система давно почувствовала его и изучала,
Селларс, растерянный и измотанный, никак не мог сосредоточиться. Его искушали мечтой, выполнением самого заветного желания, сгоревшего дотла много лет назад.
— Звезды, — сказал голос, как бы почувствовал его мысли. — Ты знаешь звезды?
— Я должен был, — сказал Селларс. — Я думал, что проведу среди них всю жизнь.
— Очень одиноко, — опять сказал корабль.
Это, по меньшей мере, настоящее. Никакая корабельная программа не могла говорить с такой душераздирающей тоской.
— Некоторые люди думают иначе, — сказал он, почти дружески.
— Одиноко. Пусто. Холодно.
Селларс не стал отвечать — тяжело слышать отчаяние ребенка и не говорить ничего — но странность и нелогичность происходящего начала давить ему на нервы.
«Если он хотел только поговорить со мной, почему именно сейчас? Он давно умеет выходить из своей сети — достаточно посмотреть на то, что он делал в Мистере Джи, когда начал исследовать остальные системы настоящего мира. Тем не менее он не стал обращаться ко мне, а ждал, когда я попытаюсь войти в сеть Грааля. Но я был в сети множество раз — значит он ждал какого-то особого момента. Он попытался собрать вместе куски того, что случилось перед контактом. Мы сражались, по меньшей мере я сражался с системой безопасности. Потом она оставила меня в покое, я открыл канал данных… вся эта информация из сети Грааля, огромный все смывающий поток… и в этот момент он напал опять. Смял мою защиту.
Когда я открыл канал данных».
— Ты, как я — мы одинаковые, — внезапно сказал голос-корабль. В голосе прозвучал откровенный страх.
— Ты использовал, меня, на так ли? — Селларс кивнул. — Ты умный ублюдок. Ты ждал, пока я взломаю систему Жонглера, а потом влез в нее за закорках у меня. Есть что-то, что ты не можешь сделать сам, так? Что-то специально защищенное от тебя? И я нужен тебе живым, чтобы ты мог дотянуться до него, через меня. — Вместе с пониманием пришел глубокий страх. «Чего хочет его соперник, ради чего он сражался так упорно и умело? И что он делает прямо сейчас, пока развлекает меня, воскрешая давно забытые воспоминания?
И что он сделает, когда я больше буду ему не нужен?»
— Нет. Одиноко в темноте. Больше не хочу быть там. — Механический голос исказился и чуть не плакал.
— Тогда дай мне помочь тебе, — попросил Селларс. — Ты сказал, что я как ты. Дай мне возможность! Я хочу того же, что и ты — спасти детей.
— Не спасти, — прошептал голос. Даже звезды за окном потускнели, как если бы сейчас
— Каких именно детей? — резко спросил он.
— Всех детей.
— Что ты делаешь? — требовательно спросил Селларс. — Как ты используешь меня? Если ты скажешь, то, быть может, я смогу помочь тебе — или, по меньшей мере, помочь детям.
— Не помочь, — печально сказал голос, и запел траурным запинающимся голосом.
«Ангел коснулся меня, ангел коснулся меня, река омыла…»Селларс никогда не слышал этих слов или этой простой мелодии.
— Я не понимаю — просто скажи мне, что ты сделал. Почему ты держишь меня здесь? Что ты сделал?
Голос опять запел. На этот раз Селларс узнал песню.
«Баюшки, на ели мальчик засыпает»Потом корабль исчез, звезды исчезли, вообще все исчезло, и он оказался в знакомых границах своего Сада.
Но это больше не было садом, тем уютным ухоженным местечком, которое он так долго нежил и лелеял. Теперь он вытянулся на километры, стал больше Кенсигтона или Версаля, почти невероятное буйство зелени, распространившееся во все стороны.
«Теперь они вместе,— сообразил Селларс.— Система информации Грааля поглотила мой Сад, и теперь они вместе. И я еще жив, тоже. Иной сделал то, что хотел, и освободил меня». С облегчением он убедился, что его связь с сетью все еще открыта и что он может связаться с Чо-Чо.
«Так что же сделала операционная система?— спросил он себя.— Что она хочет?»
Он перебросил себя в акры данных, к невероятному количеству информации; команде экспертов потребовались бы годы, чтобы проанализировать ее. Но он был только Селларсом, у него не было в запасе лет или даже месяцев. На самом деле, как он подозревал, у него есть день или два, прежде чем все полностью развалится.
Открытия, во всяком случае некоторые, последовали очень быстро. Со скоростью света пробежав через все, что случилось с того мгновения, как он открыл канал данных, изучив самые последние события, касающиеся сети Грааль и бешено покопавшись в файлах Братства Грааля, он понял, что такое операционная система и что она сделала.
И все оказалось намного хуже, чем он себе представлял. У него не было дней. У него осталось всего три часа, чтобы спасти друзей и бесчисленных невинных жертв. И то только в том случае, если ему повезет.
Если безумно повезет, то четыре.
На руинах табора цыган Азадора они разбили что-то вроде лагеря. В полумраке обломки фургонов казались скелетами странных животных. Повсюду лежали тела сказочных персонажей, изломанные и, зачастую, расчлененные. Многие остатки унесли друзья, а цыгане собрали всех своих мертвых на краю лагеря, покрыв цветными покрывалами, но дюжины трупов все еще лежали не оплаканные и не погребенные. Пол не мог смотреть на это. Еще счастье, что Колодец умирает и свет постепенно гаснет.