Моргейн

Черри Кэролайн Дженис

— Вперед, — приказала она Чи и Хесиену, взмахнув рукой. — Я еще должна кое-что посмотреть на этой стороне. Я догоню вас, не бойтесь.

Чи подобрал поводья, ударил пятками в бок жеребца, рыжий чалый заупрямился, хотел повернуться, и Хесиен подался в сторону, чтобы его конь не увидел борьбы.

— Ранин, — сказал Чи.

— Ворота закроются без предупреждения. Нет времени! Если он успеет, придет. Мы не можем ждать его. Вперед!

Чи, усиленно

работая поводьями, старался сдержать чалого, но тот сражался и грыз удила. Лицо Чи нахмурилось. Он смотрел на Вейни, только на него, и Вейни на мгновение перестал дышать, когда Чи опять повернул своего коня.

Опять и опять. Когда он повернулся в следующий раз, он взглянул на Вейни усталым взглядом, все более и более недовольным.

— Как и лошадей, да? Послать нас — первыми?

— Миледи дарит вам проход! — крикнул Вейни. Сила ворот сжала воздух, как надвигающийся шторм. Волосы трещали, металл жалил, когда рука касалась его; он почувствовал это, когда рука легла на рукоятку меча. — Вперед, в Ворота!

— Милорд, — взволнованно сказал Хесиен, сражаясь со своим конем.

— Милорд, наверно это безопасно. Леди сама установила это в воротах, — сказал Чи и посмотрел в ее направлении, а потом на Вейни, медленно, тяжело поднимая поводья. — Не так ли? Там ловушка, а?

— Она не ставила никаких ловушек, — тихо ответил Вейни.

— Нет? — Долгое молчание. — Значит леди подозревает, что ловушка уже там. Разве нет? Разве нет?

Вейни не сказал ничего. Он не мог придумать никакого ответа.

— О, мой друг, — тихо сказал Чи. — Что вы собираетесь сделать? Грозить нам смертью — и заставить рискнуть?

— Смерть вам не грозит, — сказала Моргейн. — Это точно. Там, в воротах, вас ждет нечто. Примете его.

— Иначе вы убьете нас. И что в этом хорошего, для нас? — Чи опять повернул жеребца, твердой рукой держа поводья. — Как вы узнаете? Как вы знаете, что это безопасно?

— Риск только для одного, — сказала Моргейн. — Это правда. И этот один не будет мной. И не Вейни. Обещаю тебе. — Она подняла руку. — То, что в воротах, не убьет.

Чи долго глядел на нее, очень долго. Потом медленно перевел взгляд на Вейни.

— Прости ее, — сказал Вейни, глядя в землю. — У нее нет выбора.

— А тебя?

— У нее нет выбора. У меня есть. Ради ее безопасности — я не могу. Я даже не могу предложить тебе честный поединок.

— Это нечто отвратительное?

—

Нет, милорд. Совсем нет. Это Скаррин, ждущий в воротах. Мы не в состоянии избавиться от него, увы. Вот правда. И ловушка. Один из нас — должен стать хозяином для нашего врага.

Чи рассмеялся, коротко и тихо; потом рассмеялся во второй раз, заставив своего жеребца повернуться еще раз. — Он мог. Мог, ублюдок. Так вот что он имел в виду.

Третий смешок, самый короткий из всех. — Малыш настаивает, что все логично. Он берет реванш. Он смущает меня. Он приказывает мне — мы лучше приспособлены для боя. В этом он видит свой реванш, по отношению ко мне. А я — по отношению к нему. Провались ты в ад, парень! Пошли ли вы все с вашими выборами. Хесиен! — Он натянул поводья, повернувшись в сторону ворот. — Хесиен!

— Нет, милорд! — крикнул Хесиен и его конь загородил путь Чи.

— Давай устроим скачки, — сказал Чи, ударил концами поводьев чалого по спине, пятками по бокам. Рыже-чалый полетел, и Хесиен устремился вслед за ним на своем жеребце. — Пусть онвыбирает!

Ворота взяли обоих. Одного — и второго. Хесиен не отстал ни на йоту.

Вейни закрыл глаза, и долгое-долгое мгновение сидел, пока не услышал, как Моргейн подъехала к нему, ее живое тепло коснулось его. Он открыл глаза и посмотрел на пустые ворота, вздымавшиеся к небу перед ними, и синее небо опять мерцало там, где мгновение назад была чернота космоса.

— Теперь безопасно, — сказала она, протянула руку и коснулась его руки.

— Это был Чи и Киверин, — сказал он и задрожал, как будто холод ворот пронзил его со костей. — Скаррин — их враг. Но Чи не победил. Они оба — побеждены.

— Скаррин может взять только одно тело, — сказала Моргейн.

Он посмотрел на нее.

— Чи был прав, — продолжала Моргейн, — как всегда. Очень странно, но они подходят для этой борьбы. А Скаррин — их враг. — Ее пальцы дрогнули. — Мы дали им все, что смогли. Все милосердие, какое у нас было. Нхи Вейни.

В конце концов в ее голосе появились слезы. Вейни обрадовался. Она очень давно несла свое огромное бремя, и то, что она может плакать, давало ему надежду, надежду для себя, со временем, после множества путешествий.

Он взял ее руку и держал, пока лошади скакали рядом, кончики пальцев за кончики пальцев. Потом Сиптах прыгнул в ворота, Эрхин за ним, сама.

Серая лошадь и белая. Темный всадник и светлый. Они не знали, куда попадут, но и там будут вместе.