Морильское время
Шрифт:
Ещё несколько мгновений и их уже ничто не смогло бы остановить. Во всяком случае, он так думал, пока не услышал телефонный звонок. Вначале решил на него не реагировать. Не останавливаться же на самом интересном в жизни месте! Но мелодия всё играла и играла, и он вдруг понял, что это — его служебная трубка. Этот номер был только у Веры и у нескольких человек в Диортаме. Вера ему звонить никак не могла, так что звонит либо высокое начальство, либо коллеги, но по вопросу настолько важному, что отлагательству оно не подлежит. Эта одиноко прорвавшаяся в сознание мысль его слегка отрезвила и вернула на землю. Так что пришлось
Пока он слушал говорившего, Вера изо всех сил старалась сделать вид, что совсем не огорчена внезапным оборотом, разглядывала что-то за окном и потихоньку кусала губы.
Андрей молча слушал. Но не долго, через минуту сказал в трубку:
— Ага, понял. Через четыре часа поднимается? Без меня ничего не предпринимайте, отправляйте машину, собираюсь.
В его оправдание нужно сказать, что он постарался использовать пятнадцать минут до прибытия машины с максимальной отдачей. Тем более что раньше утра вернуться не рассчитывал.
Глава 19
Косик вначале не принимал идею, утверждая, что она такая же бредовая, как и первая. Боря даже начал подозревать, что он струсил и пошёл на попятную. Но через пару дней тот сам позвонил и сказал, что всё может получиться. После этого почти две недели обсуждали возможные способы проведения акции, перебирали разные версии и прикидывали, что понадобиться для их реализации.
С Диортамом вырисовывалась следующая картина. Так как бороться с этим монстром не представлялось возможным, решено было основной вектор воздействия направить на людей. Для того чтобы открыть им глаза, казалось достаточным хотя бы на короткое время избавить население от воздействия триколитрона, а затем через средства массовой информации довести до них правду. После того, как они пришли к таким выводам, Кос пропал ещё на неделю, сказав, что нужно ещё кое-что уточнить, чтобы вынести свой вердикт о возможности нанесения удара по Диортаму.
В средине августа Бориса приняли в институт, правда, ему предстояло повторно поучиться на третьем курсе. Впрочем, он понимал, что при намечавшемся раскладе, учиться ему, возможно, и не придётся.
Эти августовские дни тянулись почему-то особенно медленно. Наш герой работал как обычно. Старался даже не вступать в споры с коллегами, понимая, что этим может привлечь к себе внимание. Занятия в институте начинались ещё не скоро — в октябре. Зная, что вот-вот из-за учёбы свободного времени станет совсем мало, он старался в эти дни побольше отдыхать и развлекаться. В одни выходные съездил со знакомыми на катере на рыбалку, в другие — ходил вместе со всем участком на шашлыки. Но во всех этих событиях участвовал без особого энтузиазма.
В Морильске был самый разгар ягодно-грибного сезона. В тот год тундра была просто усыпана грибами. Ягод было не так много, но никто с пустыми руками не возвращался. Встречая на улицах многочисленных грибников, Боря неоднократно ловил себя на мысли, что прежние радости и развлечения не доставляют того удовольствия, что раньше. Не тянуло его, как в прошлом году, ни на грибную охоту, ни на рыбалку. Вспоминая, свои прежние вылазки с Сашей, он только грустно улыбался. Да, прошли деньки, когда они запросто после утренней смены могли на Сашином джипе укатить на ночь глядя за грибами. Борин друг был ярым противником монотонных занятий, поэтому ягоду признавал лишь в виде варенья и тому подобных продуктов. Обычно они отъезжали километров на двадцать-тридцать в самые безлюдные места, о которых знал, видимо, только один Саша. Пользуясь тем, что полярный день в это время только начинал идти на убыль, они возвращались домой лишь под утро, после того, как все имевшиеся ёмкости заполнялись урожаем.
Боря, как правило, отдавал свою часть добычи Люде. Та, конечно, ворчала, но перерабатывала с помощью родителей продукцию, угощая потом и Бориса… Сейчас же это вряд ли повторится. Саша перестал общаться с другом, продал машину и ведёт нормальный образ жизни: пьёт пиво и смотрит телевизор. Вылазки на природу использует как способ оживления повседневного гастрономического процесса.
Постепенно внутри него росло состояние тревожности, бороться с которым было бесполезно. Если бы рядом была Люда, возможно, всё воспринималось бы по-другому. Но девушке предстояло ещё месяц отдыхать в пыльном Таганроге. И вряд ли она догадывалась, что творится в душе у её возлюбленного.
Почему-то зачастили со звонками родители. Оно и понятно: сынуля больше года не был в отпуске, не навещал стариков. Отец уговаривал всё бросить и приехать хотя бы на недельку — не с кем дегустировать свежую наливочку. Да и за грибами съездили бы в заказник на старой машине. Мама по-бабьи причитала, говорила, что на последней присланной фотографии он выглядит болезненно, весь худой и неухоженный. Долго расспрашивала про отношения с Людой и сетовала на то, что до сих пор нет внуков. Боря на счёт приехать пока не обещал, но про внуков дал слово подумать.
В один прекрасный вечер позвонил Кос.
— Привет, Борь! Как дела? — по его довольному голосу было понятно, что он не с пустыми руками.
И точно, оказалось, что у него имеется готовый план операции. Спринтер, всё же, был человеком дела. Договорились встретиться через день.
Часть 4
Обречённые на счастье
Глава 1
Геннадий Иванович пытался вести себя сдержанно и солидно, но видно было, что он возбуждён. А круги под глазами говорили о долгой и напряжённой работе.
— Представляете, последний начальник был в списке. Уже собирались заниматься мастерами. Да и этого уже собирался отпускать. Но решил ещё опросить на счёт признаков деактивации триколитрона. И тут он понёс! Мужик этот работает не на его участке, но они знакомы. Он в курсе того, что этот мужик вымораживает воду, подбирает продукты с пониженным содержанием триколитрона (он-то, конечно, не знает, что это такое, но я у него узнал весь его рацион).
— А что-то по поводу аварии сказал? — поинтересовался Андрей.
— Был! Был он в аварию под землёй! Когда тот точно поднялся, он не видел, но слышал, что поздно.
— Уверен, что это ПГ? — спросил Андрей, которого на курсе следственного дела в Академии учили искать ошибку в любой гипотезе.
— Думаю, на этот раз да, — сказал после небольшой паузы Геннадий Иванович, — этот — точно „чистый“…
ПГ должен был подняться со смены в начале первого ночи. Предусмотрительный Геннадий Иванович уже определил места установки низкочастотных модуляторов и выдал спецгруппе шахтёрские робы — специально слегка затёртые и не совсем чистые.