Моритур
Шрифт:
Взрыв разорвал не только тишину площади, но и защитный купол. К месту трагедии, больше не скрытому от посторонних глаз, подтянулись новые свидетели. Увиденная картина напугала их куда больше предыдущей. Начался хаос и Карро, находящийся вне зоны поражения, вызвал подкрепление. На помощь переместились новые малумы, после взрыва получившие возможность ступить на святую землю. Они накрыли защитной стеной место двойного преступления. В обычный день малумы бы порадовались тому, что их соратники пострадали, а Гадриэль походит на выпотрошенного гуся, но не сегодня. Сегодня они выкладывались по максимуму, чтобы поддержать огромный защитный купол, стирали память свидетелям, спешно убирали следы преступления и помогали раненным. Вслед
Бонумы и малумы недолюбливали друг друга несмотря на то, что делали общее дело, но в критических ситуациях работали как команда. Бойцов обоих сторон трудно было отличить друг от друга, учитывая схожую темную форму, отличающуюся только нашивками. Они функционировали как единый механизм, в котором каждый знает свое место. Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего слова, каждый винтик на своем месте и выполняет поставленную задачу, разгребая царящий вокруг хаос. И все как один слушаются руководителя, которым пришлось стать Карро. Понимая, что каждая дополнительная минута рождает дополнительных свидетелей, которым придётся стирать память, он был включён в работу вместе со всеми и снимая безобидные воздушные шары, попал в ещё очередную ловушку.
Раздался второй взрыв, площадь погрузилась в ещё больший хаос, а командир малумов также выбыл из строя. В отличие от Гадриэля, Карро стал походить не на рождественского гуся, а на злодея из комиксов Двуликого, потому что граната разорвалась у его лица. Взрыв нанес повторные увечья и бонумам, которых не успели переместить в лазарет, а также покалечил тех, кто пришел им на помощь. Сильно пострадал и Вар, стоявший неподалеку от Карро.
Повторный взрыв разрушил и без того хлипкую защиту, а кустодиамов, способных ее восстановить и подкорректировать память свидетелям, больше не осталось. Неожиданно появившийся Дарк и вернувшийся с артефактами Михаил закрыли территорию для перемещений. Они лично перепроверили площадь, переместили раненных в лазареты, подкорректировали память прохожим и восстановили разрушения. Закончив зачистку, Михаил вызвал старейших кустодиамов, которым предстояло восстанавливать святость изуродованного места.
Пока бонумы и малумы перемещали сородичей в лазареты, Лиза изводила себя тем, что не могла отправить свою подругу ни в лазарет бонумов, ни в больницу. Весь день она не отходила от спящей Селены, переживая за состояние подруги. Спокойно выдохнуть Лиза смогла только ближе к вечеру, когда Селена очнулась от лекарственного сна и немного поела. Но тревога вновь настигла обоих девушек, когда вечером в коттедж вернулись Мэшер и Ингвар.
Несмотря на собственные травмы, Вара интересовало только состояние Селены. Убедившись, что с ней все в порядке, парень выпустил ее из объятий и позволил осмотреть себя. Бонум, успевший во время взрыва только глаза закрыть, появился в коттедже в темных очках. Его израненные осколками веки распухли, и он старался их защитить. Вар плохо видел и попадающий в глаза свет доставлял ему боль. Пострадало и лицо парня. На щеках заживали глубокие порезы, а на рану на лбу стягивали скобы. Никто не утруждал себя зашиванием, в лазарете готовились к операции и на легкие раны как у Вара времени не тратили, зная, что они скоро затянутся.
Селена, позабывшая о своих печалях, ринулась лечить пострадавшего возлюбленного. Травмпункт перенесли в спальню будущей стратеры, подальше от света огромной люстры, висящей в гостиной. Девушку волновало состояние парня, но Вар уверил ее, что к утру будет в норме и предложил не думать о том, что произошло, а отключиться от всего произошедшего и устроить пижамный вечер. Селена согласилась, решив, что сегодня заслужила отдых.
Переодевшись
Вар лечил пострадавшую от видений душу Селены забавными байками, а Селена лечила пострадавшего от взрыва Вара нежными поцелуями. Они прижимались друг к другу покрепче и старались не думать о том, что их ждет завтра. Сегодня вечером они были просто парой влюбленных. Просто Варом и Селеной, которые наслаждались обществом друг друга и поцелуями. Уснула счастливая девушка под тихие напевы «Хочешь сладких апельсинов? Хочешь вслух рассказов длинных? Хочешь, я взорву все звёзды, что мешают спать?».
А оставшиеся в гостиной Лиза и Мэш о сне и романтическом вечере не думали. Девушка внимательно изучила раны малума, а потом принесла раны на лице парня.
Но все же не сдержалась и озвучила вслух свои предположения:
— Неудачная драка с Гадриэлем — не самый лучший способ вернуть расположение Дарка.
— Так было нужно. — пояснил кустодиам, который таял в руках девушки.
Лиза так нежно касалась лица Мэшера, что он уже не жалел об утраченном доступе к лучшим малумским лекарям. Опальным малумам — таким, каким он стал, доступа к ним не было, а персоне номер один в списке ликвидации Дарка вообще не стоило появляться в «Парадизе» и просить помощи медиков. Но сейчас Мэш считал это не проклятьем, а благословение. Лиза была куда лучше всех малумских лекарей вместе взятых и была так близко, что Мэшу не составляло труда ее поцеловать. Но он сдерживался, помня разговор с Гадриэлем и предупреждение.
Лиза себя не сдерживала, потому осторожно поцеловала синяк Мэша. Всего один. Потом еще один. И еще. И еще. Она не остановилась пока не вылечила таким образом каждую ранку на лице малума. Замерла она только оказавшись рядом с губами.
— Мои поцелуи, это конечно, не ваши волшебные мази… — прошептала девушка и легонько поцеловала парня в губы.
— …Но лечат они куда приятнее. — улыбнулся Мэш и все же подарил ответный поцелуй. — Другая медицина мне больше не положена. Я же не бонум.
Лиза поцеловала малума еще несколько раз, а потом отстранилась. Осторожно проводя рукой по уже зажившим из-за чудо-мази ранам, спросила:
— Кстати, о бонумах. Вы с Варом ранены, а что Гадриэль?
— У него дела похуже нашего. — не стал скрывать Мэш.
— Ты что с ним сделал? — Лиза испугалась за беллатора.
— Дня начала дал по морде, выбил парочку зубов, ну и ребер парочку сломал. А потом еще и поспособствовал тому, что он подорвался на растяжке. А может и нет. Может он и сам бы обратил внимание на эти чёртовы сердца. Но как бы там ни было, я обернул ситуацию в свою пользу и выиграл немножко времени.
— На какой еще растяжке?
— Бонус из видения Селены. Там такое кровавое месиво началось, что даже вспоминать не хочется, не то, что рассказывать, еще и перед сном.
Лиза крутила в руках банку с мазью и обдумывала услышанное. Ситуация с видениями и убийствами все накалялась, а Мэшер использовал ее в своих интересах, подставив Гадриэля, но она не могла его винить, хотя и стоило бы. Просто Мэш очень хотел жить, а она хотела его не меньше.
— Скоро он поправится? — проявила отнюдь не праздное любопытство девушка.