Мороз по коже
Шрифт:
Когда еда была упакована в контейнеры и размещена на полках холодильника, я отправилась спать. Но сон не шёл. Мысли кружились вокруг Морозова, и его поганого характера, вокруг однокурсников, которые наверняка уже собираются в клубе… Так и не сумев задремать, я выскользнулаиз теплой постели и отправилась гулять по дому.
В прошлую субботу Роман Сергеевич не ночевал дома, значит и сегодня тоже может не вернуться. Наверняка, после службы оправился к себе в квартиру, где снимает напряжение… Обычно он немного спокойнее, когда дотрахается. Слово-то какое похабное… Интересно, сколько Морозову нужно раз, чтобы…?
Ладно, неважно.
Между тем,
Изучив спальни на втором этаже, я снова спустилась вниз и вдруг остановилась у дверей кабинета. Морозов часто пропадал там вечерами, хотя я ни разу не заходила внутрь. Так почему бы не поинтересоваться содержимым этой комнаты сейчас, пока хозяин отсутствует?
Дверь была не заперта, поэтому я проскользнула в темноту и, щелкнув выключателем, осмотрелась. Красиво. Темно-зеленый ковер оттенял почти полностью деревянные стены, а приглушенный теплый свет создавал атмосферу некой интимности. Чувствуя себя, как воровка или шпионка, я приблизилалась к большому дубовому столу и провела ладонью по полированной поверхности, а затем уселась на большое кожаное кресло. Было бы гораздо веселее, если бы оно крутилось вокруг своей оси, но мне все равно понравилось. От каждой детали кабинета исходила невероятная уверенность и сила, которая невольно наполняла и меня.
Казалось, что если я еще немного посижу здесь, то точно стану успешной бизнес вумен. Сначала в голове даже мысли не было рыться в бумагах и что-то выискивать, но потом рука почему-то потянусь к одному из ящиков. И именно он один из всех оказался закрытым. Наверняка, там оружие, ведь Морозов и так ходит со служебным пистолетом.
Немного порывшись в других отделениях, я обнаружила ключ и почти завизжала от радости, когда он с легкостью открыл нужный ящик. Не знаю, зачем мне это было нужно, но женское любопытство подталкивало к действиям. На первый взгляд показалось, что внутри нет ничего интересного. Какие-то документы и папки… Но когда я пробежала глазами по строчкам, внутренности словно скрутило в узел.
В файлась располагалось два анализа на родство между предполагаемым дядей Морозовым Романом Сергеевичем и племянницей Кругловой Ксенией Васильевной (как говорила тётя Люся, отчество давала мне мать). Результаты обоих тестов были отрицательными и дотировались серединой февраля… То есть были проведены почти три недели назад!
Нет, я, конечно, была практически не удивлена результатами, но совершенно не понимала, почему Морозов ничего мне не рассказал? Вместо того, чтобы выгнать меня, этот мудак потащил меня к врачу, заставил докладывать о каждом своем шаге и контролировал, как маленькую. А еще долг… По какой причине он не потребовал его отдать?
Мысли закрутились, словно рой пчел, и я совсем перестала себя контролировать. Сначала расхохоталась, как безумная, потом разревелась… Но время шло, а понимание ситуации, в которой я оказалась, так и не приходило.
Чего хочет этот красивый мудак с поганым характером? Проучить меня? Зачем тогда деньги? Совместное проживание… А эти его взгляды… Теперь понятно, что Морозов смотрел на меня совсем ни как на племянницу. Похотливый козел! Может он вообще маньяк?!
Это уже не важно, ведь я в любом случае с ним не останусь!
Ярость и злость так стремительно поднялись внутри, что я даже не сразу поняла, что надеваю одно из самых откровенных коктейльных платьев и крашу губы алой помадой. Я не просто поеду в клуб,
Глава 19
День с самого утра не задался. Сначала спустило колесо и пришлось ехать на работу на майбахе Олега, который уже полгода пылился в гараже. Я знал, что это было не очень хорошей идеей, но время пождимало, поэтому другого выхода просто не оставалось.
— Морозов, зайди ко мне, — рявкнул начальник, увидев, как я паркуюсь у входа в управление. Предчувствуя знатный разнос, я щёлкнул брелоком от тачки и понуро поплелся за полковником. Он был гораздо ниже меня ростом, но имел такую энергетику, что иногда казалось, что он выше на целую голову.
Предчувствия оказались верными. Начальство имело меня всю первую половину дня. Причин было много: басновловно дорогая тачка, которая, по словам Сечина, компроментировала всё управление… Потом незаполненная документация, и невыполненный план, ярмом повисшие на моей шее…
После обеда полковник укатил, но начались новые проблемы: Света вдруг поняла, что кроме секса ей ничего не светит и закатила мне первую истерику за полгода общения. В итоге она успокоилась только тогда, когда я, в свойственой мне культурной манере, предложил нам прекратить встречи. Дальше была новая порция слёз, извинения и просьбы приехать, чтобы она могла попросить прощения за несдержанность и помочь мне снять напряжение. Тут я немного задумался, но все таки согласился. Лучше минет от Светы, чем безответный стояк на Ксюшу. И это в лучшем случае, ведь если я в таком настроении заявлюсь домой, то рискую испортить и без того сложные отношения с пигалицей. Буду раздражаться, придираться, приставать, раздевать, трогать…
Стоп, Морозов… Тормози…
По моим подсчетам к моменту объявления наследства эта коза станет совсем послушной, и тогда можно будет раскрыть все карты. А пока нужно еще немного потерпеть. Хотя, как же это сложно…
В итоге, я согласился на вечернюю порцию ласк от любовницы, но еще не подозревал как проведу эту ночь на самом деле.
Проблемы начались еще с того момента, когда я решил заехать к себе на квартиру, чтобы принять душ и переодеться. Не успел я раздеться, как в дверь позвонили. Неужели та соседка — депутатская дочка, которая уже давно стреляла в меня своими красивыми глазами? В принципе, почему бы и да…
Но когда я открыл дверь, все эротические фантазии насчет соседки-кокетки рассеялись, как дым. На пороге стояла Кулецкая.
Татьяна застыла с открытым ртом и задранной вверх головой, и на первый взгляд показалась мне ещё красивее, чем раньше. В её кошачьем взгляде ясно читалось то, что она до сих пор влюблена. Сильно и безнадежно. Глупая дурочка… Я же тебя пережевал и выплюнул… А ты как будто рада…
Когда привыкаешь к обожающим женским взглядам, то они уже совсем не впечатляют, но здесь всё было по-другому. Взгляд Кулецкой всегда был особенным. Для неё я был не просто идеальным мужиком, она считала меня богом и готова была на любое унижение, только чтобы быть рядом. Невольно вспомнилось то, как она приперлась после смерти моего брата и расставания с Машей. Тогда Таня попала под горячую руку. Я был груб и даже жесток, но она с готовностью и полной покорностью принимала всё, что с ней происходило. Я никогда особо не жаловал жестокость в постели, но тогда просто не мог по-другому, и всю боль от потери брата выпленул на неё. И она правда помогла снять напряжение, толькот сама утром выглядела, как сломанная кукла.