Морозная гряда. Первый пояс
Шрифт:
— Леград, Гунир, Зимион, — я перечислил, косясь на тонкую книгу-кодекс, что старший достал и теперь перелистывал в поисках.
— Ты, — палец попечителя указал мне в грудь, — останешься ожидать людей из отделения дознания. Остальные следуйте дальше на получение заданий.
— Слушаемся, старший.
Я не показал голосом своей досады. Все планы рухнули. Придётся изменить очерёдность дел. И надеяться, что отработка займёт меньше половины дня, а рынок подождёт, и на нашу долю останется товар.
— У Золотого вяза, — шепнул Гунир.
А я остался ждать орденца из дознания.
— Парень, ты что-то слишком часто получаешь наказания, — он тоже помнил меня и покачал головой, едва заметив на площади. — Раз в месяц, не то чтобы рекорд вольников, но многовато. Я вот не видел ещё и четверти из ваших в этом году, а тебя уже дважды.
— Простите, старший, — я согнулся в приветствии идущих, — но не понимаю, о чём вы. Меня ещё не за что наказывать.
— Ты все задания сдавал в срок? — усмехнулся дознаватель. — В первую неделю тоже?
— Я на найме, старший, — коротко объяснил свою уверенность.
— Бывает. Просто не глянулся кому-то, — служитель пожал плечами, огляделся. — Получается, ты только шёл в город.
— Так и есть, — я кивнул на тела. — Они загорелись прямо за моей спиной.
— Это метки массива, чтобы можно выделить сектантов в толпе. Убил кого?
— Четверых.
— Тебе стоит думать об этом с хорошей стороны, — дознаватель повернулся, глядя мне в глаза. — Не знаю, говорили тебе, нулёвка, или может ты сам слышал, но они ведь пришли сюда, следуя чужой воле. Всё понимали. Но ничего не могли поделать. Так что смерть, тем более простую честную смерть, а не превращение в вытяжку для пилюли или жертву, они приняли как избавление. И были тебе благодарны.
Я сжал губы, сдерживая ругательства, от таких подробностей. Хорошо, что могу сжечь себя, но не допустить подобного. Кивнул с благодарностью дознавателю. А тот продолжил рассуждения.
— Даже не знаю, что лучше. Когда под боком появляется старый опытный урод, чьих кукол не сразу и определишь? Или вот такой наглый щенок, что только и умеет мелко гадить, кичась обретённой силой?
Я промолчал, всё ещё не зная, что отвечать. Да от меня, похоже, и не ждали ответа. Служитель ходил между телами, разглядывал их и продолжал говорить. Похоже сам с собой.
— Не Воины. Поймал недавно, оценил, что не стоят усилий, наполнил заёмной силой и отправил пошуметь. Безмозглые куклы.
— Они разговаривали, — всё же я подал голос.
— Вот как? — служитель уставился на меня. — Что именно говорили?
— Они разгоняли перед собой младших. Один из вот этих двоих, — я кивнул на тела тех марионеток, что увидел первыми. — Говорил: " С дороги".
— Уже интересно, — дознаватель нахмурился. — Значит, с них и начнём. Тебя для этого здесь и оставили. Нужно осмотреть их: нет ли амулетов, камней, нанесённых символов, странных свежих шрамов, следов изъятия костей.
— Если для этого нужен я, — уточнил, прищурившись, — значит, это опасно?
— Нулёвка, конечно, это опасно! — недовольный дознаватель повысил голос. — Они враги, и, как ты видишь, не жалеют никого. Мы для них не более чем ресурс. И можно ожидать любую гадость. Не трогай ничего сразу голой рукой. Возьми меч. Когда пойдёт волна чужой силы — успеешь отбросить. И будь осторожен.
Впрочем, все эти предосторожности оказались излишними. Ни моя готовность бросить меч, ни применить Покров оказались не нужны. Ни у кого из погибших не оказалось при себе ничего странного. У них, вообще, ничего не оказалось. Даже ни одной монеты. Хотя на поясах виднелись потёртости от кошелей. На них мне указал сам дознаватель. Несмотря на все мои усилия в учёбе следопытству у Гунира и Зимиона, такие вещи, требующие внимательности и знания куда смотреть, проходили мимо меня. Я готовился к лесу, а не к раздеванию мёртвых тел. А большего, кроме как обыска, от меня и не требовалось. Тела на повозки грузили уже балахонщики. Те самые, что следят за порядком в городе и делают его чистым.
Вот сегодня грязью стали люди, которые ещё недавно и знать не знали, что им предстоит умереть, только чтобы послужить кому-то инструментом на один раз. Как молот из камня, о котором я когда-то думал в песках. Но молот, сделанный из живого, всё понимающего человека. Неудивительно, что ненависть к сектантам так сильна, что его кукол бросились убивать все, кто стоял рядом, невзирая на силу. Никто из Закалки, у кого было оружие, не побежал. Два мужчины из таких храбрецов даже погибли. И по словам служителя, Орден выплатит награду их семьям. Но даже так... Поможет ли это не скатиться им на самое дно, туда, где и находятся вот эти обладатели зелёных балахонов?
С этими мыслями я вдруг понял, что знаю одного из парней, закидывавших тело. Того, что лишь на пару лет меня старше. Это тот парень, над которым месяцы назад, в лесу, надсмехался Зимион. Варикол? Мы встретились взглядом, но он тут же отвернулся. В его глазах не оказалось ничего, кроме равнодушия. Окликнуть я его не решился. Разговаривать со мной он явно не хочет. Да и мне... Нужно ли?
Думая обо всём этом и вспоминая его взгляд, я и ждал парней в харчевне. Вышло так, что освободился раньше их. Помощь с телами дознаватель обещал засчитать как полноценную работу, вот я и не пошёл во двор отделения, а сидел в тени навеса Золотого вяза. Отличное место для тех, у кого в кармане маловато монет, а живот подводит от голода. Здесь за пару зеленушек можно получить большую миску каши, кусок варёного мяса и толстую мягкую лепёшку. Поэтому первый вопрос, что я задал появившемся парням был прост:
— Поедим?
Конечно, деньги нужно беречь, но просидеть столько времени под навесом, глотать вкусные запахи и уйти отсюда просто так? Боюсь, нас не поймут.
— Давно ждёшь? — уточнил ватажник, бросив взгляд на раскрытые двери харчевни.
— Часа два.
— Тады давай. А то Гмур обидится и в следующий раз сразу будет гнать, чтоб место не занимали и посетителей не отваживали, — Гунир рассудил так же, как и я, сел рядом. — А ты пока рассказывай.
Этим я и занялся. Не упустил ничего. Ни слов служителя, ни лицо увиденного Варикола.