Морриган. Отраженье кривых зеркал
Шрифт:
– Если это потребуется, чтобы помочь ей жить нормальной жизнью и исполнить мечту стать врачом, я сделаю это, – твердо сказала Морриган. – А разве ты не пошла бы на это, будь у тебя такая возможность?
Бадб отвела взгляд. Зябко поежилась.
Доминик, Дэмьен и жрецы вуду оставили семью Блэр наедине друг с другом. Воспользовавшись этим, Морриган сказала матери:
– Тебе нужно исчезнуть. Я же вижу, как тебе тяжело.
Бадб с видимым усилием кивнула. Она дышала часто, прерывисто, бледная кожа покрылась испариной – толща мира живых давила на ее плечи тяжелым
– Я ни на шаг не отойду от Риан, – заверила Морриган, и, успокоенная ее словами, Бадб обратилась в ворона. Спустя несколько мгновений в комнате не стало и его.
Какое-то время Морриган заставляла себя сидеть спокойно на постели рядом со спящей сестрой, любовалась умиротворенностью на ее милом личике. Как скоро эта умиротворенность разобьется, как скоро Риан начнет ненавидеть себя, ее и весь окружающий мир? Чаша терпения переполнилась – Морриган вскочила и принялась нарезать круги у кровати. То подходила к окну, замирая, но не видя ни силуэтов, ни лиц, то вновь подходила к сестре – чтобы услышать ее размеренное дыхание, чтобы убедиться, что она все еще жива.
Ресницы дрогнули, светло-зеленые глаза распахнулись.
– Привет, – тихо сказала Морриган, осторожно беря руку сестры. – Я рядом.
– Мои глаза…
– Все еще не видят? – Возродившаяся, словно феникс, надежда, снова рассыпалась в пыль.
– Что произошло?
Морриган рассказала все без утайки. Просто не видела – уже не видела – иного пути. Оправдания не помогут, зрение не вернуть мягким тоном и уклончивыми фразами. Рианнон – ведьма, она – Блэр, и должна принять правду, какой тяжелой бы та ни оказалась.
– Значит, я воскрешенная…
– Ты – такая же живая, как я, Ник или кто-либо другой. Ты не лич, как Бадб, в твоих жилах течет кровь, а сердце бьется. Просто…
– Просто я слепа, – тихо закончила Рианнон.
– Прости меня.
Тонкие брови удивленно приподнялись.
– Тебя? За что?
– Ты знаешь, Рианнон, ты знаешь. Ритуал воскрешения всегда непредсказуем. Бадб говорила, что это слишком большой риск… Но я все равно отдала твое тело и душу в руки бокора.
Веки устало опустились, полностью закрыв зеленую радужку глаз с застывшим зрачком.
– Ты хотела как лучше, я знаю. Я… я не хочу отправляться в мир духов, Морриган. Понимаю – этого не избежать, но… сейчас не хочу. И я жива – благодаря тебе. А то, что я стала слепой… Я научусь жить с этим.
– Это еще не все, – обронила Морриган. – Из-за того, что бокор воскресил тебя… В твоей крови слишком много черной магии. Ты… источаешь ее, ты – ее вместилище. И это значит…
– Значит, в Кенгюбери мне не вернуться, – обреченно произнесла Рианнон.
– Я не сдамся, Риан, и ты не должна сдаваться! Я найму для тебя лучших целителей, я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебе глаза. И тэна… я думаю, есть способ ее развеивать – мне нужно только понять, как…
– Все в порядке, Морриган. – По бледным губам Рианнон скользнула слабая улыбка. – Все будет в порядке.
Морриган нежно провела тыльной стороной ладони по прохладной щеке сестры. Совсем молодая, но такая мудрая и всепрощающая. Несмотря на то, что она была старше, опытнее и сильнее как ведьма и зеркалица, ей многому можно было поучиться у Рианнон.
Обессиленная от эмоций и переживаний, сестра снова уснула. Морриган вышла в коридор, тихонько прикрыв за собой дверь, коснулась медальона, вызывая в памяти образ Ника. Противоположная стена коридора тут же превратилась в своеобразный экран, проекцию, изображающую не на шутку взволнованного Николаса Куина.
– Слава богу, ты объявилась, – выдохнул он. – Почему ты не отзывалась?
Морриган и впрямь несколько раз игнорировала пульсацию медальона, догадываясь, кто именно пытался до нее достучаться. Впрочем, на это у нее была вполне весомая причина.
– Я в Пропасти, Ник.
Глаза инспектора удивленно округлились.
– И Риан… У меня получилось ее оживить… – Она больше не имела права скрывать от него правду. Рианнон и Ник были по-настоящему близки – наверняка совсем скоро настанет тот час, когда Риан захочет поговорить со своим другом. И он должен быть к этому готов.
– Что?! – изумлению Ника не было предела. – Как? Прошу тебя, только не говори мне, что ты прибегла к некромагии.
– Нет, – сухо ответила Морриган. – Бокор вдохнул жизнь в ее тело.
– Так или иначе, это черная магия.
– Черная магия, которая спасла жизнь моей сестре, – обрубила она.
Ник долго молчал. Морриган понимала, каково ему сейчас, но облегчать его терзания не собиралась.
– Что с Риан?
– Она еще не пришла в себя. – Солгать было легче, чем объяснять подробности ее воскрешения.
– Но…
– С ней все будет в порядке, – убежденно сказала Морриган. Говорить о побочных эффектах воскрешения Рианнон не хотелось. – Что насчет поиска того, кто напал на нее? Что-нибудь прояснилось?
– Не совсем. – Ник пятерней взлохматил и без того не слишком аккуратную прическу. – Мы обнаружили еще один труп – не уверен, но между ним и Рианнон – тем, какой мы нашли ее в Восточном квартале, есть нечто общее. Гуща тэны, окружающая тело, но источник не определить. Следов насилия нет – словно в какой-то момент просто остановилось сердце. А когда я отправился в дом жертвы – случайные прохожие ее опознали – то увидел там то же, что в доме Рианнон: нет следов взлома или кражи, ценные вещи не тронуты, но большое зеркало в зале не просто треснуто, а превращено в зеркальный паззл, словно что-то разбило его, а потом собрало снова.
– Мне нужно это увидеть, – быстро проговорила Морриган. – Давай встретимся у центрального портал-зеркала. Только мне понадобиться какое-то время – нужно нанести на руку печать или что-то, что пропустит меня обратно в Пропасть.
Сказанное ею Нику не понравилось. Нахмурившись, он обронил:
– Обратно? Зачем тебе возвращаться в Пропасть?
Морриган вздохнула. Итак, разговора по душам не избежать. Будь на месте Ника любой другой, она бы и мысли не допустила, чтобы перед ним распинаться, но… Ник приглядывал за Рианнон, пока ее, Морриган, не было рядом. И он действительно беспокоился о ней.