Морская инквизиция: Мир колонизаторов и магии
Шрифт:
Отпустите меня домой в Москвуууу! Я готов жениться, на первой ду…, красавице, и жить с ней долго и очень счастливо, правда, правда. Ааааа!
Мой крик долго бродил под куполом красивой церкви, пугая своим эхом, всех присутствующих. Где-то заплакала, судя по голосу молодая женщина, где-то зарыдал навзрыд ребёнок.
Донья Анна, облив меня холодным презрением, прошептала слова молитвы, провела несколько раз руками, и боль ушла, принося облегченье. Раны не зажили, нет, но они перестали сочиться сукровицей, а пузыри, нагло выставившие свои бельма наполненные жидкостью, несколько опали.
Боль притупилась и
– Стыдно, сыну моряка и обладателю магического «ядра» так себя вести! Стыдно! Посмотри, те, кто не имеют его, терпят боль, стойко перенося лишения. А ты, словно кусок собачьего дерьма, как трусливый петух, мычишь. Ты не дитё неразумное, ты прошёл инициацию и вправе отвечать за свои поступки, а также сдерживать свои эмоции. Разве тебя не учили этому. Ты ведёшь себя, как кусок гуано, стыдись!
И разозлённая донья, отошла от меня, взмахнув своей длинной юбкой, и направившись к очередному пациенту, которому требовалась её помощь. Судя по побледневшему лицу доброй женщины, имя которой, я так и не узнал, меня сейчас только что оскорбили, причём очень сильно. Но как ответить на это, я не знал. Да и ругаться с женщиной было стыдно и некрасиво, даже в моём времени это не приветствовалось, и было достаточно унизительно, не говоря уж о том, в которое я попал.
– Какой сегодня год, – спросил я у женщины, что продолжал сидеть возле меня.
– Тысяча шестьсот семьдесят первый от сотворения мира господом нашим.
Понятно, всё у них тут, как у не людей. Не от Рождества Христова, а от сотворения мира. И что, они ещё помнят, как этот мир творили, интересно?
Остался не выясненным последний вопрос. Что такое магическое «ядро» и кто такие магессы, а если есть магессы, то есть и маги, ведьмы и колдуны, или нет?
– А кто такие магессы, и что такое магическое ядро? – всё же решился я спросить, пожелав сделать этот вечер, вечером вопросов и ответов.
– Ты и это не помнишь малыш? Ужас, какой ужас, что же это делается… – запричитала женщина.
Что делается, история сейчас делается, причём кровавая и некрасивая, не такая, как в любовных романах и беллетристике о рыцарях-пиратах.
– Польо!
Блин, и эта туда же! Ну, гад, я забывчивый, гад. И носитель, который бывший, то же исчез и видимо навсегда, не хочет мне подсказывать ничего. До всего самому приходиться доходить, но я въедливый, за ночь в новой игрушке разбирался, да и в программе, которая небольшая по объёму, тоже мог.
– Донья Анна, целитель, она обладает магией исцеления, её даже пираты не тронули. У них на две тысячи человек, всего два целителя и те слабые. А донья Анна, очень сильная, очень.
Так, с этим всё понятно, попал в магический мир, что просто невероятно. Можно было бы не поверить, но и в то, что я вообще куда-то попал, нельзя верить, да ещё и заняв чужое тело. Ладно бы сам перенёсся сюда, ещё как-то объяснить можно, а так, никакого внятного объяснения произошедшему, я не имею. Всё это фантастика. А может здесь и Гарри Поттер существует. Вот было бы интересно с ним поболтать. Он мне палочкой взмах и это «круцио». А я раз и… обгадился… от боли.
Да, так, что там с моим ядром. Я его хоть метать то могу? Или там не его самое, а фаерболы там всякие, костяные иглы, мороз насылать на чудиков этих. Ой, мороз, мороооз, не мооорозь меня, моего кон…
Да, что это со мной, как после наркоза, отходняк словил. То ли ещё будет, то ли ещё буудет, ой-ой-ой! Да, потянуло попеть, наши русские, казачье-пугачёвские песни. Шлягеры, я бы даже так сказал. А ведь я староват для них, в смысле молодцеват. В смысле не моего поколения это песни, это мамкины и отцовские, а первая так и вовсе, дедовщинская, нет, я имею в виду дедовская песня.
Вот и армия вспомнилась. Эх, год, пролетел, ничего я не успел. Ни из автомата стрелять, ни мозгов набраться. Бац, и демобилизовался. То ли ещё будет ой-ё-ой… Блин, да что это со мной. Тут мои идиотские мысли, прервал дальнейший рассказ женщины.
– У тебя есть «ядро», Эрнандо! У всех дворян есть ядро, у кого оно сильное, у кого слабее, всё от крови зависит, и от этой, как её по церковному, от вариативности, – с трудом выговаривала трудное слово женщина.
Это «ядро», находится у тебя с правой стороны, оно, почти, как сердце, только если сердце можно остановить, то ядро умирает только вместе с мозгом. А когда ребёнку исполняется десять лет, его инициируют специальным обрядом. Оно начинает работать, сначала слабо, потом сильнее и даёт тебе, разные способности, которых нет у простых людей.
Конечно, и среди простых людей, рождаются «атомы». Заметив мой непонимающий взгляд, она пояснила.
– «Атомы», это не дворяне, которые постепенно выделились из общей массы людей, и у которых самопроизвольно рождается магическое ядро. Никто не знает, почему и как, но очевидно, что это подстраховка человеческой сущности творца. Потому как, если элита выродится и потеряет способность к магии, это приведёт человеческий род к гибели.
– Ведь нас тогда уничтожат катаклизмы и магические животные, которых не убить простым железом или пулей. Всё у нас сложно малыш. А каждый род обладает определёнными способностями, но даже в роду они разняться и никто не может предсказать, с каким именно даром, получится ребёнок.
Только у тех, кто связан с морем, они стабильны, но бывают, что и не предсказуемы. Мы так и не поняли, каким именно даром обладаешь ты, собираясь выяснить это в море. Но твой отец погиб, так и не сделав этого.
И женщина грустно замолчала, а потом, поднявшись, сказала.
– Спи малыш, завтра тебе понадобятся все твои силы и мужество, которое на время оставило тебя. Крепись, будь достойным своего отца, не оскорбляй его светлой памяти своей трусостью. И ушла.
Я остался один, в моей голове пылал пожар, а щёки нагрелись от стыда, жар которого я чувствовал всей кожей. Один раз я уже умер, неужели это придётся сделать во второй раз. Я не хочу, а ещё больше я не хочу, испытывать чувство стыда.
Но кто эти люди, я не чувствую к ним никаких эмоций, они чужие для меня. И что мне теперь делать? Как быть? Я живу среди них и не могу равнодушно относиться к ним, от них зависит, выживу ли я сам, и в то же время, не хочется брать на себя ответственность ни за кого, и корчить из себя крутого мачо.
Но и чмом, как-то неохота быть. Отец всегда говорил, что лучше сдохнуть человеком, чем жить, как свинья в помойной яме. Но тут уж есть варианты. Так ничего для себя, и, не решив, я попытался устроиться на куске тряпки поудобнее, и заснул. Благо, здесь всегда лето, а не так, как у нас, немного лета, а всё остальное зима.