Морские короли. Дороги судеб
Шрифт:
– Я - уродина. Последний ребенок, нелюбимый ребенок, ненужный, откровенно презираемый. Вы наверняка говорили со слугами! Но я буду герцогиней Карнавон! Это дорогого стоит!
– Так чего вы хотите?
– Я хочу Карнавон, - Алаис пожимает плечами.
– Я не так сильна, чтобы удержать эти земли, но у меня будет муж. А у вас будет жена, которая будет рожать детей, следить за Карнавоном и молчать. Что бы вы ни делали. Вы можете удержать Карнавон, но люди будут бунтовать. Ваше положение при дворе достаточно устойчиво, но оно именно при дворе. Не в Карнавоне.
В черных глазах появляются заинтересованные искорки.
– Вы предлагаете мне...
– Брак по расчету и крепкий тыл. Я не буду настаивать на вашей верности - я уродина. Я знаю. Даже если вы привезете любовниц сюда, я не стану возражать. А я получу то, о чем мечтала с самого детства. Мой дом. Мой Карнавон.
Таламир смотрит с недоверием и удивлением.
– Я не ожидал таких слов.
Алаис позволяет себе пожатие плечами.
– Но вы же наверняка расспросили слуг. Вы слишком умны, чтобы этого не сделать. Меня зовут уродиной, да. Но назвали ли меня дурой?
Таламир качает головой. Алаис понимает, что идет по тонкому льду, но пока еще она не получила пощечину. Пока...
Она забавляет чудовище, как лягушка, перед тем, как быть сожранной, забавляет змею.
– Вы умны. По мнению некоторых - слишком.
Алаис пожимает плечами.
– Я получу свое, вы - свое.
– Что мне помешает...
– Убить меня? Ничего.
– Тогда какой смысл в ней для вас?
Алаис пожимает плечами.
– Я получу несколько лет жизни хозяйкой Карнавона. И... возможно, вы решите, что со мной удобнее. Так что убивать меня не обязательно. Или...
– Или умру раньше?
– Раз уж вы сами об этом сказали... милость короля эфемерна.
Таламир протягивает руку и крепко цепляет косу Алаис.
– Если ты меня обманываешь, девчонка, ты пожалеешь, что родилась.
Черные глаза встречаются с красными. Алаис смотрит спокойно. Ей надо выдержать. Совсем немного...
Но и Таламир умен. Впрочем, Алаис не допускает и тени сомнения. Она справится.
– Наконец, рука разжимается.
– Что ж. Я хочу получить с тебя задаток.
– Задаток?
– В честь твоих добропорядочных намерений.
Алаис смотрит непонимающе и мужчина едко ухмыляется.
– На колени, девка.
Алаис покорно опускается на колени. Если надо - она хоть весь день простоит.
– А теперь...
Завязка штанов распускается нетерпеливой рукой. Впрочем, того, что появляется на свет, Алаис уже не видит. Как и подобает благородной девице, она уходит в обморок. Кстати - непритворный. Просто разговор потребовал дичайшего нервного напряжения, а требование мужчины оказалось последней каплей.
Но своего она добивается.
Ей разрешают передвигаться по замку, к ней относятся уважительно, даже Таламир не настаивает на своих правах... а Алаис ведет себя паинькой. Ровно шесть дней.
К ней приставляют служанок и Таламировых проституток. И каких усилий стоит девушке держать себя в руках - знает только Таня. Она справляется. А потом получает возможность утром выйти на улицу.
К морю.
Таня напряженно размышляет.
Да, она не религиозна, более того, она искренне считает, что любая религия - это такой коммерческий проект, часто весьма удачный для служителей культа. Но здесь-то не так! Безусловно, здесь есть храмы. Даже в замке Карнавонов есть такой. Он великолепен, отделан в сине-белых, серебряных и золотых, королевских тонах, сюда приходят люди и молятся, здесь есть служитель Ардена и жрица Мелионы. Но...
Герцог всегда считал унизительным для себя молиться вместе с обычными людьми. А еще... аристократия - она немного не такая, как обычные люди. Алаис вместе с семьей всегда ходила к морю, в маленькую, незаметную, скрытую за скалами бухточку. Здесь ничего не было. Ни икон, ни символики, просто скалы были построены самой природой так, чтобы здесь можно было встречать восход солнца. Ибо молиться всегда надо на восходе. На закате же служат только Ириону.
Алаис дико страшно, но все же она верит в себя.
Она из рода Карнавон, ее желание может исполниться...
Только платить за это надо кровью и болью. Наверное, даже смертью. А желание у нее только одно - отомстить Таламиру. За все хорошее!
Сейчас Таня, живущая в ее разуме, могла осознать происходящее - и подивиться изощренности ума высших сил. И... результату неточного формулирования желаний. Не исключено, что если бы Алаис пожелала Таламиру сдохнуть - они бы умерли. Но она....
Девушка желала мести.
И высшие силы, живущие в океане, забрали ее душу. А вместо нее в разуме девушки очутилась Таня. Сильно подозревающая те самые силы в нечестной игре.
Интересно, не оказалась ли Алаис в ее теле?
И как тогда родные?
Нет, лучше об этом не думать.
Лучше вообще ни о чем сейчас не думать. Надо просто спать и восстанавливать силы.
И в снах девушки плескалась синяя вода мирового океана.
***
Снов хватило на два дня, потом пришлось выползать в реальность. Окружающий мир нестерпимо вонял медом и чесноком, суетились рядом слуги и лекари, и кто-то громко заорал:
– ОЧНУЛАСЬ!!!
Над Таней склонилось озабоченное лицо пожилого человека.
– Тьерина, вы меня слышите?
Заяц, ты меня слышишь!?
– Слышу, слышу, - голосом Клары Румянцевой пискнула Таня. Получилось, видимо, неплохо.
– Вы кто?
– Я лекарь, тьерина. Вас нашли без сознания на берегу моря. Что вы там делали?
– Молилась, - отрезаля Таня.
– И о чем же?
Голос от двери окатил девушку такой волной холода, что у Тани даже волосы на ногах дыбом встали.
Таламир!
Так это НЕ СОН!?
Тане очень повезло, что высшие силы позаботились сохранить ей память Алаис Карнавон, иначе она бы вообще влетела, как кур в ощип. А так просто пискнула и уставилась остановившимися глазами. И - сознание отключилось. Перегрузки оказались слишком большими.