Морские солдаты Российской империи(Очерки истории морской пехоты)
Шрифт:
Эскадру Рожественского посылали на Дальний Восток в надежде переломить неудачный ход войны и нейтрализовать активность Японии, которая чувствовала себя все уверенней.
Эскадра должна была пересечь несколько морей и океанов, а также разные климатические зоны и в результате продолжительного плавания появиться в Тихом океане. В течение лета 1904 г. эскадра готовилась к походу и только в конце августа вышла из Кронштадта в направлении Ревеля. Там л/с совершенствовал свои боевые навыки, участвовал в нескольких учебных стрельбах. В начале ноября через Либаву вышли в открытое море. Об этом походе и последующих событиях, кончившихся цусимской трагедией, написано достаточно, по крайней мере, фактография собрана относительно полная. Напомним, что переход совершался в нелегких условиях и личный состав был не особенно привычен к тропическому климату.
Не вступая в соприкосновение с противником, корабли эскадры 13 мая подошли к Цусимскому проливу. В Цусимском сражении 14–15 мая 1905 г. судьба кораблей, на которых находились чины Гвардейского экипажа, сложилась по-разному. Броненосец «Александр III» шел в колонне вторым вслед за флагманским крейсером «Князь Суворов» — на этих кораблях и был сосредоточен огонь японской артиллерии. Первым вышел из строя флагман, получивший серьезные повреждения; практически лишившись рулевого управления, он продолжал отстреливаться. После этого во главе колонны оказался гвардейский броненосец, также пострадавший основательно и оказавшийся под обстрелом 12 японских кораблей. Тем не менее он остался в боевом ордере и пытался вести эскадру на север, одновременно стараясь прикрывать поврежденный флагман. Удачным маневром в тумане ему удалось вывести эскадру из-под огня, но это была лишь передышка. Огонь настолько охватил корабль, что возникла реальная угроза взрыва, так как могли загореться бомбовые погреба и крюйт-камеры. Корабль выбился из строя, но продолжал держаться на плаву и даже отстреливался из уцелевших орудий. Затем он сумел вернуться в колонну, но уже в ее середину.
Трагедия погибавшего броненосца продолжалась еще около получаса. Помощи ему было ждать неоткуда. Получив еще несколько попаданий, он потерял рулевое управление, но пытался не вывалиться совсем из колонны. И вот тут при циркуляции из-за испорченности руля корабль сильно накренился вправо. Вода начала быстро заполнять броненосец. Мгновение, второе — и он повалился набок, а затем перевернулся килем вверх. Напрасно люди пытались удержаться на его днище; тех, кто плавал рядом, засосала в пучину огромная воронка, хотя корабль находился в таком положении достаточно времени. Погиб весь экипаж.
Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» шел и замыкал колонну восьмым. Ввязавшись в бой и получив более 30 надводных пробоин, корабль продолжал вести огонь, хотя часть орудий получила серьезные повреждения так же, как надстройки и разные приборы. Потери составляли 20 человек убитыми и 50 ранеными. К вечеру командир капитан 1 ранга А.А. Родионов приказал приготовиться к минной атаке. Однако корабль сам стал мишенью для вражеских миноносцев. Он открыл огонь и сумел уничтожить 2 японских судна, но все же получил попадание в правую носовую часть. Экипаж пытался задраить двери, чтобы вода не поступала в еще не затопленные отсеки. Но двери были проржавевшие, а резиновые прокладки не могли воспрепятствовать мощному потоку. Корабль имел крен на правый борт, а нос все более погружался в воду. Положение усугублялось тем, что спасение корабля проходило в темноте, так как поступила команда погасить все наружные огни, чтобы не дать обнаружить себя противнику. Для того чтобы подвести пластырь под пробоину, пришлось отклепать мешавший этому правый якорь и скинуть его в воду.
Однако, несмотря на все усилия, вода продолжала прибывать, хотя ее откачивали три помпы. Застопоренные машины, крен, большое количество воды внутри — положение если не безвыходное, то очень сложное, тем более что эскадра уже вышла из пределов видимости. Было решено взять курс на корейский берег и там попытаться справиться с пробоиной, чтобы добраться до Владивостока. В противном случае затопить корабль. По инициативе судового механика, к берегу пошли не носом, а кормой. Притом что корабль продвигался в темноте, практически не слушаясь руля. В конечном итоге корабль еле-еле приблизился к берегу, который оказался не корейской территорией, а северной оконечностью о-ва Цусимы. Часть команды — без офицеров — туда переправить удалось, прежде всего раненых в сопровождении старшего врача Зорта. Однако доставить на сушу остальных было не суждено: показался японский миноносец, а чуть позже и вражеский крейсер, который на ходу спускал шлюпки.
После того как попытка взорвать крейсер не удалась, командир приказал открыть кингстоны. Японцы, видя, что скоро крейсер пойдет на дно, поспешили удалиться. Капитан Родионов и штурман, лейтенант Клочковский, держались до последнего. Затянутые водоворотом при погружении, они все-таки оказались на поверхности благодаря спасательным поясам и позже были подобраны рыбаками. Большая часть команды оказалась в японском плену.
И наконец, вспомогательный крейсер «Урал», командиром которого был капитан 2 ранга М.К. Истомин. В задачу этого корабля и еще ряда других входило прикрытие транспортов. Однако ситуация в сражении сложилась таким образом, что они сами стали объектом массированной атаки со стороны японцев. Плотный и прицельный огонь японцев нанес существенный урон не только кораблям прикрытия, но и транспортным судам, строй которых пришел в совершенное смятение: их движение нарушилось, началась неразбериха. В это время «Урал» продолжал вести огонь по противнику, и в этой артиллерийской дуэли он получил серьезные повреждения, в результате чего в переборках появилась вода, вышло из строя рулевое управление. В результате корабль навалился носом на крейсер прикрытия «Жемчужина», помяв ему лопасти правого винта и разломав заряженный торпедный аппарат. Получив несколько серьезных пробоин в правом борту, «Урал» дал сигнал о бедствии: «Имею пробоину, которую не могу заделать собственными средствами».
Спасением экипажа занялись транспорты «Русь» и «Анадырь», а также буксирный пароход «Свирь». Японцы продолжали обстрел, в результате которого «Анадырь» протаранил «Русь» и транспорт стал погружаться в воду, а его экипаж перебрался на «Свирь». Перегруженный пароход через шхеры сумел достичь Шанхая. А «Урал» более двух часов держался на поверхности и был пущен на дно случайно проходившим японским кораблем.
Так закончилось для чинов Гвардейского экипажа Цусимское сражение, снискавшее позор властям и славу большинству его участников.
Что же касается сухопутных частей, пехотных и саперных, то в их рядах гвардейцы, за исключением уже упомянутой роты лейтенанта Тимирова, участия в войне не принимали. Многие чины Экипажа, включая и нестроевые подразделения, несмотря на обращения о посылке их на Дальний Восток, оставались в столице. Потери гвардейских моряков и так впечатляли — только при Цусиме погибло более 850 чел., не считая тех, кто был убит на берегу, умер от болезней и ранений в плену. Возвращение с позорно проигранной войны было нерадостным, хотя многие гвардейцы и получили награды. Страна находилась в глубоком политическом кризисе, будущее представлялось неясным. Весьма кстати были деньги, собранные с вычетов кают-компании на лечение раненых, а также для семей убитых или потерявших по здоровью способность к работе.
Пополнив свой состав из нескольких флотских экипажей, гвардейцы приступили к боевой учебе. Поскольку строевой навык прибывших в Экипаж не соответствовал уровню элитной, гвардейской части, пехотному образованию в это время уделялось большое внимание. В этой связи число отправляемых в учебные стрелковые команды существенно увеличилось. Командование было настроено как можно скорее восстановить прежний «гвардейский» блеск. Последние публичные мероприятия большого размаха, в которых Экипаж принимал участие до войны, связаны с 200-летним юбилеем Санкт-Петербурга. Там морякам пришлось не только продемонстрировать строевую выправку на гвардейском параде, но и показать себя именно морскими гвардейцами, поскольку праздник сопровождался представлениями на Неве и Финском заливе, своего рода сценами из исторического прошлого города. Теперь же в подобного рода праздниках могли участвовать возвратившиеся из плена гвардейцы, остальным необходимой подготовки пока не хватало.
Представительские функции выполняла главным образом 1-я рота. Однако и она не всегда оказывалась на высоте, и с ней происходили конфузы. Один из них имел место во время посещения вел. кн. Борисом Владимировичем дворца вел. кн. Марии Павловны. На карауле там стояли как раз гвардейские моряки 1-й роты. Борис Владимирович обратил внимание на то, что они не отдали ему честь, плохо знали свои должностные обязанности, одеты с нарушениями. Обо всем было сообщено командиру Экипажа.
Все же такие случаи бывали нечасто, нареканий по несению караульной службы в царских резиденциях, как правило, не возникало.