Морские террористы
Шрифт:
Флин выслушал Накамуру и с минуту провел в молчании. Шон не был уверен — размышлял ли босс над его словами или, может, даже задремал.
— Ну и чего ты всполошился? — наконец подал он голос. — Знаешь, что сгубит тебя, Шон? Информация. А знаешь, что сгубит нашу страну? Информация. ЦРУ, АНБ сейчас захлебываются в океане информации. Добрую половину бумажек, магнитофонных лент и лазерных дисков пора бы и сжечь. Устроить аутодафе публично, как сделал это Гитлер.
«Понеслось, — Накамура незаметно от хозяина покачал головой. — Сел на любимого конька».
— Я на недавнем заседании комитета спросил директора ЦРУ: «Куда ты несешься во весь опор? В XXXI век? Но там не вспомнят даже твоих отпрысков». Информация, — старик пожевал губами. — Секреты. Ведомства. В конгрессе столько комиссий,
Флин прошелся по комнате и остановился, облокотившись о мраморную полку камина.
— Ты зачем приехал, Шон?
— Наверное, устал немного, сэр.
— Я могу прервать твою командировку хоть завтра. Это я поддерживаю твою группировку, и она не единственная. На заседаниях я открыто говорю о глубинных морских рейдах как универсальном инструменте. Главной составляющей частью их задачи являются нападения на военные суда — даже китайские. Это документации, зачастую — секретные. Это новое вооружение и отдельные узлы агрегатов и установок. Это живые люди, нередко — разработчики элементов вооружения. Эти желтолицые ублюдки скоро перешагнут через нас. Мы если что-то и маскируем, то зачастую делаем это в открытую. Русские, которые напугали тебя двумя патрульными катерами, удивляются: «Такая твердолобая и бессовестная политика, которую кроют все ведомства, включая международные, всегда приносила Штатам успех в любой области». Что такое твоя работа сегодня, Шон? Это контроль над определенной частью акватории. Этот метод я считаю наиболее эффективным. Что такое сегодня подразделения, подобные твоему? Это проведение тайных операций — физическая ликвидация конкретных лиц, подготовка государственных переворотов, помощь в создании и обучении вооруженных формирований из числа иностранных граждан. Такие операции обычно проводятся по рекомендациям Национального совета по разведке — когда задачи внешней политики США не могут быть достигнуты стандартными дипломатическими методами, а применение вооруженных сил нежелательно. ЦРУ поручается, а нами рекомендуется проведение спецопераций за рубежом для поддержки действий американских дипломатов и в тех случаях, когда Белый дом не хочет обнародовать свою роль в происходящих событиях. О каждой тайной операции директор ЦРУ отчитывается перед комитетами по разведке сената и палаты представителей конгресса. Все мы тесно связаны друг с другом. Не будет нас, не будет и тебя, Шон.
— Понимаю, сэр. — Японец надолго задержал взгляд на толстых, выпирающих вперед и вечно приоткрытых губах Флина, словно он туго обжимал ими теннисный мяч.
— Я видел — ты рассматривал мои стеллажи. Ты прав, коллекционирование — это мое хобби. Это и побочный продукт твоей основной работы. Ты больше для себя стараешься. Твои лихие набеги скрашивают твою рутину — подготовка госпереворотов, помощь, поддержка американских дипломатов. Скиснуть можно. С другой стороны, скиснуть не дает и откровенное непонимание своей миссии, туман в поставленной задаче. Это придумано специально. И на этом держится твоя работа. Ты нужен мне, Шон. Может быть, однажды я тебе скажу: «В Таиланд с рабочим визитом прибывает президент Соединенных Штатов. Убей его, Шон». Что бы ты ответил мне?
Накамура промолчал.
— Я шучу. Но мне будет откровенно не до смеха, когда я перешагну через так называемый штат исследователей, сотрудники которого трутнями торчат в нашей палате, и лично дам согласие на спецоперацию: например убрать какого-нибудь косоглазого лидера. И буду лично контролировать операцию.
Старик запросто может потребовать нечто подобное, невольно поежился Накамура, проглотив «косоглазого». Остин Флин стоял во главе начальников штабов, которые требовали увеличить военный бюджет через голову своих шефов. То было расценено как политический удар в спину администрации демократов. На что Флин заявил в прессе: «Не надо мешать меня с демократами и республиканцами. Я просто старый засранец». Ему многое сходило с рук.
Накамура тоже считал свое подразделение уникальной единицей. В штате лишь наемники, что тем же Флином объяснялось просто: «Солдаты в пластиковых мешках — плохая новость для политиков». А наемник в пластиковом мешке — даже не повод для обсуждений. В свое время с правительством Таиланда была заключена сделка: «Мы поддерживаем порядок и защищаем часть ваших рубежей от вылазок красных кхмеров и прочей швали, а вы закрываете глаза на наши интересы». Сумма за аренду «Фермы» не могла измениться согласно договору и составляла около полутора тысяч долларов в год.
— Что я собираюсь предпринять в будущем? — спросил Флин и ответил на свой вопрос: — Скоро аукционный дом Сотбис в Нью-Йорке начнет распродажу работ импрессионистов прошлого века. Говорят, на продажу выставят «Дору Маар с кошкой» Пикассо. Прицениться, что ли?.. Кстати, ты не надумал продавать твои самурайские мечи? Помнишь, в последний раз я тебе давал за них два миллиона?
— Извините, сэр, нет.
— Возвращайся на базу... — Флин подсчитал, шевеля своими верблюжьими губами... — дня через три. Я наведу кое-какие справки и тут же сообщу тебе. Как и ты не забывай сообщать мне обо всех звонках и поручениях твоего куратора из разведки. Верь в себя. Сам себе не поверишь, другие — тем более. Обосрешься — мы спрячем тебя. Но спрятать — не значит забыть.
Накамура знал это правило, точнее, урок мафии и закон омерты, когда человека закапывали и заливали сверху бетоном. Он впервые услышал угрозу от Флина, который вот сейчас как никогда походил на ядовитого бродячего бразильского паука.
3
Малайзия — Таиланд, апрель 2002 года
На американском флоте Службу военно-морских уголовных расследований называют элитной федеральной организацией, оберегающей интересы личного состава и гражданского персонала ВМС и Корпуса морской пехоты, а также членов их семей. Как самостоятельный элемент правоохранительной системы, аналогичный ФБР, служба выделилась из Управления военно-морской разведки ВМС еще в годы Первой мировой войны с девизом «Служить и защищать».
Расследованиями тяжких преступлений на бытовой почве, включая убийства, изнасилования, кражи, ограбления, шантаж, поджоги, занимаются в основном специальные агенты из числа гражданского персонала службы. Они действуют по всему миру: на кораблях ВМС в море, портах, на военно-морских базах. Двадцать четыре часа в сутки спецагенты ведут дежурство, чтобы в любой момент ответить на угрозу преступников флоту, его личному составу или имуществу. Для обеспечения этого постоянно возрастающего массива дел у службы имеется своя надежная, отвечающая последнему слову техники система телекоммуникаций. По этой связи можно в течение секунд передать указание или получить ответ на запрос. Спецагенты обладают доступом к секретным компьютерным базам данных оперативных подразделений правоохранительных ведомств [2] .
2
«Независимое военное обозрение».
Система телекоммуникаций и стала самым слабым звеном в судьбе членов экипажа «Пегаса» и самого диверсионного катера. Шон Накамура получил сообщение, основанное на перехвате секретных переговоров между агентами службы уголовных расследований и их боссов в штаб-квартире, расположенной в здании ВМС в Вашингтоне:
"17 апреля. Брошенный причал в пяти милях к северу Куантаны. Катер типа «Пегас». Десять сотрудников Службы сойдут на берег в 19.30 — 20.30 и пересядут на микроавтобус. Охрана катера — от четырех до шести «тюленей».