Морской бой
Шрифт:
– Языки нужны, информация нужна, – глубокомысленно заметил Андрей. – Пока что мы видим перед собой каких-то уголовных элементов, бандитов, сутенеров. А кто стоит за ними? Надо брать и допрашивать, выходить на заказчиков этого бедлама, на теневых дирижеров.
– Надо, – согласился Ломашевский и почему-то не съязвил. – Вот с этого и начнем. Тем более что он всего лишь курьер, но курьер информированный. И тем более что Пересто передавал не свой приказ, а ссылался на кого-то поважнее. Думаю, что приказ все равно продублируют другими способами. Поэтому пропажа курьера не должна повлиять на развитие событий.
Андрей посмотрел сбоку на холодный сосредоточенный профиль командира. Сейчас он открыто намекал на то,
– Этот Луис, – продолжил Ломашевский, – доложил о последней неудаче с «Архангельском». Ребята там без нас хорошо справились. И твой друг тоже. Пока мы тут гуляли по суше, они выдержали одну подводную атаку и предотвратили попытку минирования.
– Ну, кое-что мы умеем, – скромно ответил Андрей. – Боевые ордена нам дают не за показательные выступления на 9 Мая.
Такси несколько минут виляло по городу, потом направилось на юго-запад. Андрей сидел на заднем сиденье с Аугусто и занимался тем, что пытался успокоить парагвайца. Уж больно заметно было на его лице, что он ожидает смерти, потому что свою работу выполнил и русским больше не нужен. Андрей расспрашивал Аугусто о жизни его большой семьи, рассказывал, как тот теперь заживет спокойно и счастливо, потому что бандитов больше не будет. И на работу к русским газовикам они его тоже устроят.
Правда, Андрей не забывал следить за машиной, которую они преследовали. Ломашевский сосредоточенно крутил руль, заставляя Андрея удивляться тому, как легко он ориентируется. Потом такси свернуло к заброшенному кварталу, видимо, предназначенному для сноса. Ломашевский ругнулся и прибавил газу. Но они все равно опоздали, потому что такси остановилось, и смуглый человек в зеленой куртке вышел из него. Еще несколько секунд, и он скрылся за углом одного из домов.
Остановив свой старенький «Плимут», Ломашевский кивнул пассажирам выходить и сам вылез на растрескавшийся асфальт. Жизнь шумела, гудела, ревела моторами где-то в квартале отсюда, а здесь не раздавалось даже голосов или шороха осыпающейся штукатурки. Воздух на улице как будто остановился, стал вязким и непроходимым для звуков. Или все звуки пожирали пустые дома с широко разинутыми дырами вместо дверных проемов и черными пустыми глазницами окон.
– Давай, Андрей, – приказал командир, с неудовольствием посмотрев на наручные часы, – найди его и сообщи по коммуникатору. Живым найди! Помни, что это наш единственный информатор. Мы с Аугусто пойдем улицей и будем тебе подсказывать, если что-то услышим.
Андрей кивнул и бросился за угол. Не очень удобно было преследовать человека в костюме и туфлях, но делать нечего. Этот Луис, если он не побежал, а пошел обычным шагом, уже оторвался метров на тридцать-шестьдесят. А если он здесь вышел не зря, если он заметил «хвост», то его единственная сейчас цель – скрыться. И значит, он удирает только ему известными путями сломя голову. Даже если и так, то это тоже хорошо, потому что когда удирают «сломя голову», то обычно при этом очень шумят.
Андрей выскочил за угол и быстро осмотрел улицу до конца видимого участка. Никого! Сделав еще несколько шагов до первого же подъезда, Андрей остановился, закрыл глаза и с шумом выдохнул. Через несколько секунд
Не все постигли эту науку, хотя учили этому всех. Андрей постиг. Наверное, у него был талант к таким вещам. Он умел максимально активизировать свои органы чувств, умел этим пользоваться. Например, никто лучше его не умел стрелять на слух. А он, настроившись и закрыв глаза, с десяти метров попадал в консервную банку, которая катилась по полу. С двадцати попадал в баскетбольный мяч, который отскочил от стены.
Услышал или почувствовал? Да, на той стороне дома, с другого фасада… кусок штукатурки упал с балкона. Почему именно штукатурки, почему не с подоконника, а с балкона? А черт ее знает, просто подсознание почему-то так подсказало, такие возникли ассоциации. И скорее всего сейчас этот человек перелезал там с одного балкона на другой. И значит, он сейчас окажется в квартире другого подъезда. Следующего.
Стараясь наступать мягко, Андрей бросился бежать ко второму подъезду. Где его ловить, этого Луиса? С четвертого этажа он прыгать не будет, он даже со второго не будет, потому что его могут услышать преследователи. Он постарается тихо спуститься на первый этаж и вылезти в окно на другую улицу. И он сейчас в одной из квартир по правую сторону от лестничной клетки.
Прижавшись спиной к стене, Андрей замер. Шаги сверху. Человек тоже прижимается спиной к стене и медленно спускается по ступеням. Если ему не помешать, то он сейчас дойдет до окна на площадке между первым и вторым этажами и вылезет через него. Или зайдет в квартиру первого этажа и вылезет оттуда через окно. Главное, не пропустить момент, если он все-таки шмыгнет в квартиру второго этажа или выше. Нет, идет вниз!
Андрей подобрал половинку кирпича и взвесил в руке, приноравливаясь к броску. Нужен отвлекающий фактор, и очень весомый, чтобы чуть поубавить у этого Луиса прыти. Вот шаги уже над головой. Если пойдет в квартиру, то кирпич не нужен, если прямо с лестницы к окну, то…
Шаги стали удаляться. Андрей все ждал смещения шороха вправо или влево. Но нога Луиса задела обрезок водопроводной трубы, который лежал ближе к окну. Все, пора! Андрей размахнулся и одновременно высунулся из-под лестницы. Луису до подоконника оставалось буквально два шага. Подоконник низкий, и он с разбегу вспрыгнет на него, а потом исчезнет по ту сторону. И все!
Кирпич вырвался из руки и полетел, чуть вращаясь, в Луиса. Тот, наверное, услышал шорох одежды или еще что-то, и его движения стал порывистыми. Он даже не оглянулся. Два быстрых шага, толчок левой ногой, правая взлетела вперед, но именно в этот момент кирпич, брошенный с большой силой, угодил Луису в ногу чуть повыше пятки. Приземления ноги на подоконник, как и последующего толчка от него, не получилось. Сам удар, сбивший толчок, боль в ноге… Луис вскрикнул, правая нога соскользнула, и он во весь рост грохнулся на пыльный пол. Андрей был уже рядом.
Когда Андрей подскочил к упавшему человеку, то первым делом подготовился к отражению вооруженного нападения. На него с досадой и ненавистью смотрели темно-карие глаза. Широкий нос типичного мулата раздувался, с шумом гоняя воздух, а правая рука уже лезла куда-то под зеленую куртку.
Не церемонясь, Андрей стиснул эту руку, согнул рывком кисть, а потом повернул ее на сто восемьдесят градусов. Луис вскрикнул, ругнулся невнятно, но послушно повернулся на бок и от боли засучил ногами. Андрей похлопал его по груди, и рука тут же наткнулась на подплечную кобуру. Продолжая надавливать на руку, Андрей расстегнул куртку и вытащил пистолет. Игрушка была не ахти какая, но мощная. Стандартная аргентинская 13-зарядная 9-мм «Берса».