Морской узел
Шрифт:
— Ну вот, чайка и улетела, — с таинственным видом проговорил Конни.
— Какая чайка?
— Белая. Да, Лои, чайки — они такие… Пожалуй, теперь она не скоро передаст нашему Гюнни привет в программе для рыбаков…
И тут наконец Лои кое в чем разобрался. Значит, это и есть дама, пославшая Гюнни по радио сердечный привет. Загадочная незнакомка, которая еще совсем недавно молила о встрече, превратилась в заплаканную бабенку, утиравшую кровь из разбитого носа другого парня. Когда они нетвердой походкой побрели прочь,
Бедняга Гюнни…
Лои еще в первый раз приметил возле клуба необычайно рослого и широкого в плечах молодого человека. Народ с уважением посматривал на огромную грязную пятерню, которой он опирался о стену.
Теперь этот великан снова попался Лои на глаза. Он хотел пройти в клуб, но его все время отпихивали от дверей.
— Не лезь ты сюда, — крикнул ему кто-то, — иди лучше домой и проспись.
— Замолкни, Бьярдни из Грюнта… Не то я тебе шею сверну, — отвечал верзила, показывая кулак.
— Конни, ты не знаешь, с какого судна этот парень? — спросил Лои.
— Он здешний, гримсейский, — сказал Конни и увел Лои подальше от клуба.
Навстречу им семенила вдоль берега старушка. Она шла, опираясь на палку и согнувшись в три погибели. Не обратив на них внимания, словно они были бесплотными духами, старушка направилась к клубу.
— Идем. — Конни повернул обратно. — На всякий случай нужно быть там.
При виде старушки великан рассвирепел.
— Какого черта тебя сюда принесло, прабабка? — вскричал он, сжимая свою пятерню в кулак.
— Успокойся, Оули, пойдем лучше домой. На сегодня с тебя хватит.
— Никуда я не пойду, — рявкнул исполин, хватаясь за лежавшие на земле грабли, — Мне уже стукнуло шестнадцать, и я сам себе хозяин!
Двое мужчин бросились было на помощь старушке, но отступили к клубу, когда Оули чуть не задел их граблями по лицу.
— Ничего, ребятушки, я сейчас с ним поговорю, — пробормотала старуха и решительно двинулась к великану, который, видно, чуть не с младенчества привык баловаться граблями.
— Оули, милый, не делай глупостей…
Но прирожденный граблеметатель не желал ничего видеть и слышать, он продолжал что было силы размахивать граблями, а потом запустил ими в старушку. Грабли упали и сломались пополам. Только тут парень открыл глаза и обнаружил, что его прабабка, прикрыв рукой окровавленное лицо, лежит на земле.
Все застыли от ужаса. Парень переводил взгляд со сломанных грабель на скрючившуюся старуху.
Конни выпустил Лоину руку и побежал к ней.
Четверо рыбаков обрушились на граблеметателя, но тот стряхнул их с себя, точно мух, и сломя голову понесся в сторону обрыва. Мужчины побежали следом, крича, чтобы он остановился, однако парень только припустил еще быстрее, а потом вдруг исчез с берега, словно в воду канул.
Ауси тоже подбежал к обрыву, Лои за ним. У мальчика закружилась голова, когда он взглянул вниз, на полосу прибоя. Упасть с этой кручи на каменистый берет и остаться в живых было невозможно.
Двое мужчин попытались спуститься вниз, но вынуждены были повернуть назад.
— Надо попробовать с другой стороны. Может, слезем вон там, по уступам, — сказал один из них.
— Носилки, пусть кто-нибудь захватит носилки…
На фоне моря виднелись исчезающие вдали пятнышки — это улетали птицы, которых, очевидно, вспугнул упавший человек. Больше никакого движения заметно не было.
Лои отошел от края обрыва, огляделся вокруг. Ауси тем временем вскарабкался на небольшой утес, откуда лучше просматривалась полоса прибоя. Старую женщину возле клуба все еще обступал народ.
Лои вздрогнул, услышав крик Ауси. Неужели упал? Но Ауси, живой и невредимый, стоял на утесе.
— Вы только посмотрите на этого негодяя! — воскликнул он, указывая куда-то вниз.
— Что с ним? Не разбился?
— Куда там, вышагивает гоголем… Не иначе как у него крылья выросли, провалиться мне на этом месте!
И в самом деле, из-под обрыва на берегу моря появился верзила, как ни в чем не бывало отряхивая свою одежду.
— Оули, с тобой все в порядке? — прокричал Ауси.
Парень взглянул наверх, помахал рукой и опрометью бросился прочь от берега.
Лои вместе со всеми вернулся к клубу. Старушка уже поднялась на ноги и стояла, прижимая ко рту окровавленный платок.
— Неужели мой Оули спрыгнул с обрыва? — не совсем внятно произнесла она.
— Не беспокойся, с ним ничего не случилось…
— Каждому мужчине хочется показать себя, — заметила она.
Подошел Бьярдни из Грюнта, взял старушку под руку.
— Пойдем, бабуля, я провожу тебя домой, — сказал он, уводя ее.
— Здорово он ее покалечил? — спросил кто-то.
— Выбил последние несколько зубов, — буркнул Конни, вытирая с руки кровь.
После этого происшествия Лои потянуло обратно на корабль. Крики и взрывы смеха окончательно заглушили звуки гармони. Мужчины по-прежнему пускали по кругу фляжки, женщины выходили подышать свежим воздухом, отдельные парочки потихоньку удалялись в глубь острова.
То и дело вспыхивали драки. Одни дрались из-за женщин, другие пускали в ход кулаки из-за водки, некоторые готовы были подраться из-за спичек.
— Пожалуй, нам пора обратно, — сказал Конни, обращаясь к Ауси. Тот с увлечением наблюдал, как двое рыбаков расталкивают прикорнувшего у стены гармониста.
— Конечно.
Гюнни нигде не было видно, поэтому решили, если он не отыщется по пути к пристани, оставить его на берегу: наверное, у него нашлись на Гримсее какие-то дела.
Но Гюнни ждал их возле причала. Велев всем забраться в ялик, он легко, словно пустую коробку, столкнул его в воду.