Мошенник
Шрифт:
“Я видел Хороших парней”, - говорю я, наблюдая, как бывший послушник Дюка смотрит на меня с другого конца комнаты. “Вот как это выглядит прямо перед тем, как на меня нагрянут федералы”.
Фенн вздыхает. За последние несколько дней он добился прогресса, если угрюмое завершение трапезы можно считать прогрессом. Но большую часть времени он все еще в депрессии. Дуется из-за потери Кейси и любых внутренних потрясений, которые заставляют его защищать свои секреты, как
Приятель Дюка шагает к нам. Фенн знает его по футболу, но я никогда с ним не разговаривал. Лавируя между столиками, он лезет во внутренний карман куртки. Я тоже видел эту часть фильма. "На взводе" в мае. "Сбит в июне".
“Все, что я сделал, - это принял несколько ударов от Дюка”, - напоминаю я Фенну. “Люди убивали и за меньшее”.
– Ты слишком драматизируешь ситуацию.
И все же часть меня вздрагивает, когда парень подходит и вытаскивает руку из кармана. Но он не размахивает оружием — скорее, он вытаскивает пачку банкнот, перетянутую резинкой, и тихо протягивает ее мне через стол.
“Вечером в следующую пятницу”, - говорит парень, слегка скривившись. “У меня намечается небольшая партия в покер. С вашего разрешения, конечно. Пожалуйста, приходите.
“Какая мне, блядь, разница?” Я отталкиваю деньги. “Скажи людям, чтобы перестали спрашивать о дерьме. Делай все, что хочешь”.
Сбитый с толку, как будто это я сумасшедшая, он уходит, нахмурив брови, и оставляет пачку позади.
– Ты видишь? Я хмуро смотрю на удаляющуюся спину парня. “Это все равно что разговаривать с кирпичной стеной”.
“Они думают, что это проверка”, - говорит Фенн. “Они в замешательстве”.
– Скажи мне, как, черт возьми, я объясню появление ящика с носками, набитого пачками стодолларовых банкнот, когда ФБР ломится к нам в дверь? Я быстро кидаю наличные в свою курьерскую сумку и застегиваю ее, пинком задвигая под стол. “ Если уж на то пошло, как мне их депрограммировать? Это дерьмо больше не смешно”.
– Хотел бы я знать твои проблемы, - бормочет Сайлас себе под нос.
Это не все, чего он от меня желает.
Фенн откладывает вилку и делает глоток воды. “ Сразиться с Дюком было твоей блестящей идеей. Вот последствия.
“Сколько у меня способов сказать им, что теперь они свободны? Мне не нужны их чертовы откаты”.
“Ты появился здесь пару месяцев назад и думал, что изменишь весь мировой порядок вещей”, - разочарованно говорит Фенн. “Но это похоже на американскую интервенцию на Ближний Восток, чувак. Это тысячелетняя культура, которая не исчезнет в одночасье. Не при нашей жизни”.
– Не в мое дежурство.
Я забираюсь на свой стул.
– Какого хрена ты творишь? он стонет.
– Сядь, идиот.
–
– Серьезно, чувак, ” настаивает Фенн.
– Заткнись нахуй.
“Старый режим мертв”, - говорю я своим одноклассникам. “Я объявляю эту землю благожелательной анархией. Здесь нет лидеров”.
Какое-то время они неподвижно смотрят на меня. На лицах ничего не выражается. Затем двери столовой распахиваются.
– Мистер Шоу. ” Мистер Колсон, сотрудник факультета естественных наук, хмурится и указывает пальцем в пол. “Оттуда вниз”.
Я сажусь на свое место, и нормальная обстановка немедленно возвращается, когда комната наполняется разговорами.
“Теперь ты счастлив?” Фенн говорит, качая головой. “Все, что я сделал, это убедил их, что ты сумасшедший”.
Я приближаюсь к этому.
В дальнем углу сидит Дюк со своим лакеем Картером. Они оба наблюдают за мной, выражение лица у Картера убийственное, в то время как у Дюка - смесь раздражения и смирения. Я знаю, его сводит с ума то, что он потерял статус лучшего игрока в Сандовере, но тот факт, что я смог так легко опустошить его банковский счет, теперь заставляет его смириться с такой судьбой.
Что касается меня, то сейчас я почти сожалею об этом. Да, избиение его в драке и повторная угроза ограбления привели к тому, что Дюк больше не сталкивался со мной в коридорах со смутными угрозами и не бил себя кулаком в грудь. Но я скучаю по тем временам, когда каждый чувак в школе не приставал ко мне ежедневно, выпрашивая разрешения подрочить.
Я отвожу взгляд от Дюка и пытаюсь сосредоточиться на том, что говорит Фенн.
“Им не нравятся перемены. Они не в духе, и ими нужно управлять. Вы думаете, что хотите анархии, но я не уверен, что вы понимаете, как это выглядит в данных условиях”.
– Повелитель мух был бы предпочтительнее этого, - бормочу я.
Сайлас отрывает взгляд от телефона и насмехается надо мной. “О, да отвали ты с этим представлением”.
– Что ты хочешь этим сказать? Осторожно спрашиваю я.
После того дерьма, которое случилось со Слоан, Сайлас в основном держался на расстоянии. Он холодно встречал меня на тренировке, довольствуясь тем, что бормотал ехидные замечания себе под нос. Думаю, сегодня он чувствует себя смелым.
“Твоя единственная жалоба сводится к тому, что ты злишься из-за того, что получаешь кучу денег, для заработка которых ты практически ничего не сделал”, - отвечает Сайлас. “Тебе не нравится договоренность, прекрасно. Но избавь нас от неискреннего дерьма”.