Московский выбор. Альтернативная история Второй мировой войны
Шрифт:
На следующий день обе танковые армии на всех парах продвигались в направлении Волги к своему предполагаемому месту встречи в окрестностях города Горького. Но как раз в этот вечер фюрер решил вмешаться в ход событий и изменить план Гальдера. Для Гитлера, вышедшего из длительной комы, июль 1941 года был всего три месяца назад. Единственное, что он слишком хорошо помнил, так это то, что очень многим русским солдатам удалось ускользнуть из крупномасштабного окружения вокруг Минска и Смоленска. Впоследствии вопреки противодействию своих танковых генералов он настаивал на том, чтобы операции по окружению противника были не такими крупными, но более плотными. Так же он поступил и теперь. Наблюдая по карте в своем Вольфшанце, как Гудериан и Манштейн продвигаются к далекой Волге, фюрер снова почувствовал опасение, что русские смогут ускользнуть
И Гудериан, и Манштейн резко выразили свой протест фон Боку, Бок дипломатично выразил свое несогласие Браухичу. Браухич очень дипломатично выразил несогласие Гитлеру. Пока все это происходило, целый день был потерян понапрасну. Фюрер остался непреклонным. Браухич сообщил об этом Боку, который передал эту информацию Гудериану и Манштейну. Оба в должное время повернули скорее танковые корпуса, чем целые армии навстречу друг другу позади отступавших русских.
Они думали, что этот маневр им удался, но на самом деле формирования Красной Армии, которым препиравшиеся немцы подарили лишний день для отступления, сумели ускользнуть от клацнувших челюстей германского окружения. Когда вечером 27 мая подразделения Гудериана и Манштейна встретились восточнее города Коврова, они окружили огромное пустое пространство. Общая численность военнопленных не превысила 12 000.
Однако Гитлер не был обескуражен. Небольшое количество пленных, заявил он Гальдеру, свидетельствует о слабости противника. Гальдер готов был с ним согласиться, но командиры на местах были не слишком уверены в таком объяснении. Но, как бы там ни было, потеряно было всего несколько дней. А что такое несколько дней?
Однако впоследствии эти потерянные дни приобрели гораздо большее значение. В тот момент, когда Манштейн получил первоначальное указание Гитлера, он готовился отдать приказ 41-му танковому корпусу войти в незащищенный город Ярославль. Однако поставленный перед необходимостью замкнуть окружение, он потерял возможность войти в город. Для немцев это была большая потеря, поскольку впоследствии вермахту пришлось заплатить за Ярославль гораздо больше, чем стоили русские военнопленные, захваченные в результате маневра Гитлера.
Между тем те советские армии, которые ушли от окружения, находились уже за рекой Клязьмой, и бронетанковым частям Гудериана пришлось еще в течение двух дней преодолевать решительное сопротивление противника. Затем, к удивлению немцев, в ночь на 30 мая русские неожиданно отступили. По-видимому, они больше не собирались сражаться до последней капли крови, как поступали в прошлом году. Такое использование эластичной обороны стало новостью для немцев.
К счастью для немцев, в тот же день стало ясно, что Красная Армия не вполне избавилась от своих вредных привычек. С той же некомпетентностью, которую господствующая раса считала более типичной для своего врага, советские войска в Муроме позволили 2-й танковой армии захватить дорогу и железнодорожные мосты через Оку нетронутыми. К утру 31 мая был установлен плацдарм внушительных размеров, и весь 47-й танковый корпус был переправлен на правый берег реки. Спустя два дня, когда танки Манштейна достигли Волги к северу от Горького, танки Гудериана отрезали дороги и железнодорожные пути, ведущие в город с юга и востока.
В этот момент Гитлер опять попытался вмешаться, хотя на этот раз ему удалось добиться меньшего успеха. Он запретил Гудериану входить в город, поскольку танки плохо подходили для городского сражения, и приказал ожидать подхода к Горькому пехоты, находившейся в восьми милях к западу. Гудериан был вынужден согласиться, хотя считал бессмысленным давать противнику, засевшему в лишенном укреплений городе, три или четыре дня на возведение оборонительных сооружений. Он сообщил Боку, что приказ не может быть выполнен, поскольку 29-я моторизованная дивизия уже находилась в черте города. Гитлер вынужден был покориться неизбежному. 3 июня последние подразделения Красной Армии отступили, перейдя через Волгу, а над Красной площадью Горького уже реяло полотнище со свастикой.
Но над Ярославлем германский флаг пока еще не развевался. Обойденный танковыми войсками в тот момент, когда оккупация города могла стать не более чем формальностью, город лихорадочно готовился к обороне, когда 9-я армия с грохотом приближалась с запада, видя впереди горящие сигнальными огнями заводские трубы. 3 июня в западных пригородах древнего города,
Между тем в Куйбышеве Ставка ожидала дальнейшего развития событий. В каком месте враг нанесет свой следующий удар? Жуков, который в течение двух предшествующих недель являлся представителем Ставки в главном штабе Западного фронта, с облегчением видел, что немцы не делают попыток обезопасить плацдарм за Волгой между Горьким и Ярославлем.
Наступление бронетехники вниз по течению вдоль обоих берегов реки могло бы стать серьезнейшей проблемой. Но в случае, если противник остережется воспользоваться такой заманчивой возможностью и если его бронетехника будет продолжать концентрироваться к северу от Оки, более вероятно, что он предпримет дальнейшее продвижение на восток через Волжскую возвышенность. А это было бы гораздо менее опасно. Ставке было известно, что вблизи реки не было никаких естественных препятствий, на которых Красная Армия смогла бы закрепиться. Все имевшиеся в распоряжении силы необходимо было бросить на удержание самой реки. Всем командующим фронтами, армиями и дивизиями было дано четкое указание — ни в коем случае не допускать, чтобы вверенные им формирования попадали в окружение германских бронетанковых частей. Они должны сражаться, отступать, затем опять сражаться и снова отступать. При необходимости, а вероятнее всего так оно и будет, им придется так поступать всю дорогу до самой Волги.
В Ставке Гитлера в Растенбурге, находившемся теперь на расстоянии 800 миль от линии фронта, вероятные контрдействия противника не принимались в расчет. Как всегда, стратегическое мышление немцев было настолько же плохо, насколько хорошо было их тактическое мышление. Небольшое количество военнопленных, захваченных на первой стадии операции, было приписано недостатку личного состава Красной Армии. Поступавшим с фронта сообщениям о том, что советские войска демонстрируют новую тактику, предпочитая отступать, не придавали особого значения. Было установлено, что на линии Горький — Азовское море находится приблизительно 120 советских дивизий, и фюрер рассчитывал, что большая их часть попадет в мешок во время осуществления второй стадии операции. В эти дни начала июня атмосфера в Растенбурге была близка к эйфории. Каир пал, Горький был захвачен. Японцы одержали крупную победу на Тихом океане. Все шло как по маслу. Не было никаких предпосылок к тому, что вторая стадия операции закончится неудачей.
Утром 17 июня группа армий «Центр» в очередной раз двинулась вперед на врага. На этот раз 2-я танковая армия находилась на левом крыле. В течение всей второй недели месяца 4-я танковая армия продвигалась в район Рязани. Обе эти армии продвигались быстро. Они двигались с такой скоростью, что даже Гальдер стал испытывать определенные подозрения. Военнопленных было мало, отступая, русские сражались без особого пыла. Танки Гудериана уже вошли в Арзамас, а Манштейн добрался до реки Цны южнее Сасово. Вторая армия на правом фланге Манштейна захватила Ряжск, 4-я армия продвигалась вперед между двумя танковыми армиями.
В течение нескольких последующих дней танковые части катились вперед через пастбища, перемежаемые крупными лесными массивами. Немецкие самолеты «Штука» пикировали на отступавшие части Красной Армии, под гусеницами танков клубилась пыль, немецкие командиры отмечали свое положение на неточных картах при свете горящих деревень. Это был знакомый и наводящий ужас блицкриг, разворачивавшийся в южном направлении к открытым степям.
Танковые гусеницы отмеряли милю за милей с невиданной скоростью по сравнению с предыдущим летом. 23 июня наступавшие подразделения Гудериана оставили за собой двести миль и приближались к Пензе с севера. На следующий день они встретились с авангардом Манштейна к юго-востоку от города. Еще одно огромное кольцо было замкнуто. Но опять количество военнопленных и захваченного снаряжения было обескураживающим. Кроме того, большая часть пойманных в кольцо войск без особого труда ускользнула из окружения через тонкий заслон Гудериана и ушла на восток.