Москва 2087
Шрифт:
Как никто, разумеется, не возражал и против того, чтобы сделать работу метрополитена круглосуточной. Московское метро всегда выручало горожан. Ни разу не прекращало оно своей работы с момента открытия в 1935 году, и в годы войны было самым надежным бомбоубежищем советской столицы. А теперь превратилось в средство спасения от колберов, которым ни разу не удавалось пронести капсулы Берестова через детекторные рамки при входе.
Конечно, были еще сотрудники метро, которых колберы могли залучить себе в союзники подкупом или угрозами. И кое-кто из пессимистов предостерегал мэра Москвы, говоря, что подобное вполне может произойти.
Ольга Булгакова с трудом смогла выбраться из толпы, которая текла к наземному вестибюлю метро со стороны Храма Христа Спасителя, откуда доносился торжественный колокольный звон. Москвичи не побоялись: отправились в эту рождественскую ночь в Храм, где только что завершилась праздничная служба.
С некоторым трудом выбравшись на Пречистенку, Ольга осмотрелась и тотчас нашла то, что ей было нужно: будку таксофона. По счастью, сумка оставалась при ней, а в сумке нашлось несколько телефонных жетонов. Мобильная связь формально была под запретом, проводные аппараты в Художественном театре вечно оккупировали артисты, и Ольге частенько приходилось звонить с общедоступного аппарата в фойе. Ринувшись к будке — словно боясь, что её опередят, — Ольга влетела в неё, захлопнула дверцу и стала набирать номер, сверяясь с той записью на картонной папке, которую сделал Ньютон.
Переговорив с кем следовало — это заняло не более пяти минут, — Ольга облегченно выдохнула, вышла наружу, аккуратно прикрыла застекленную дверцу и огляделась по сторонам. По Пречистенке двигалось не так уж мало машин: большинство из них выезжало с площади Пречистенских ворот — со стоянки перед Храмом. Однако электрокару, который поджидала Ольга, следовало подъехать с противоположной стороны. И это тоже должен был быть ярко-красный «Руссо-Балт» — как у Алексея Берестова. Трудно было поверить в то, что это простое совпадение.
Минут десять Ольга прохаживалась по улице, пару раз останавливаясь возле магазинных витрин и подолгу разглядывая их содержимое — точнее, следя за отражениями проезжавших мимо электромобилей. Даже посреди ночи на Пречистенке было светло почти как днем — можно было даже лица водителей разглядеть. Но на деле-то родственница Михаила Афанасьевича Булгакова почти ничего подле себя не видела. Мысленно она задавала себе вопрос: правильно ли она поступила, доверившись едва знакомому человеку и взявшись выполнять его указания? И не обманул ли он её, пообещав, что здесь, на Пречистенке, её подхватят?
В последнем обстоятельстве — в то, что Алексей Берестов её обманул, — она практически полностью уверилась, когда прямо у себя за спиной услышала вдруг визг тормозов, и, мгновенно обернувшись, увидела совсем другую машину — не красный «Руссо-Балт». Едва не въехав передним и задним правыми колесами на тротуарный бордюр, позади неё остановился черный «Рено-Альянс»: отличный электромобиль, стоивший, однако, раза в три дешевле по сравнению с роскошной приземистой машиной, на какоц подъехал давеча к театру Алексей Берестов — и на какой должны были прибыть за Ольгой. Да и то сказать, кто стал бы сравнивать российские машины с французскими: добротно сделанными, но, конечно же, не обладавшими конфедератским качеством и шиком?
«Быстро сработали», — только и подумала Ольга. Рядом с ней — справа и слева от неё — возникли двое мужчин: один в черном зимнем полупальто, другой — в темно-синем, но
— Главное управление внутренних дел Московской губернии, — проговорил мужчина в черном пальто — негромко, почти вкрадчиво. — Хотя вы, Ольга Андреевна, несомненно, и сами уже поняли, кто мы.
— Чем обязана? — Ольга сама удивилась тому, как холодно и твердо прозвучал её голос.
— Сегодня, — теперь уже заговорил «темно-синий», — был задержан известный вам Алексей Берестов, обманным путем втершийся в доверие к сотрудникам правоохранительных органов. Если бы ни бдительность наших коллег, Бог знает, чем бы всё обернулось: именно этот человек якобы обеспечивал контакты с террористами, захватившими заложников в санатории корпорации «Перерождение». У нас же есть все основания подозревать, что в действительности он действовал с террористами заодно.
— Ну, а я тут при чем? Кто там у вас в действительности действует, разберитесь сами, уж будьте любезны. Я — завлит Художественного театра, а не контрразведчица. Знать, кто у вас преступник, а кто нет — не в моей компетенции.
— Но вы ведь не станете отрицать, что консультировали его по каким-то вопросам? И что сегодня вы без разрешения покинули штаб-квартиру Единого новостного канала? — произнес человек в синем, и его товарищ укоризненно покачал головой: тот явно сморозил глупость.
Ольга, конечно, не оставила эту глупость без внимания.
— Я — исключительно из любезности — ответила на некоторые вопросы господина Берестова, — отчеканила она. — Однако меня не нанимали на службу в правоохранительные органы. И, стало быть, я не обязана спрашивать у ваших коллег разрешение: покидать мне или не покидать какую-либо территорию Евразийской конфедерации.
— Всё именно так! — мгновенно согласился с ней мужчина в черном пальто. — Но всё же нам хотелось бы узнать, какое у вас лично сложилось мнение о Берестове Алексее Федоровиче? А главное — о чем именно он консультировался с вами? Если вы не против, мы попросили бы вас проехать с нами — для беседы. Пожалуйста, садитесь в машину! — И сотрудник ГУВД распахнул перед Ольгой заднюю дверцу «рено».
— Ладно, — сказала Ольга, — если вы настаиваете…
И она пошла к автомобилю. Темно-синий сотрудник, успокоенный её благоразумием, тотчас сел за руль. Ольга же вроде бы тоже забралась в машину — во всяком случае, наклонилась вперед и сделала такое движение, будто намеревается усесться на заднее сиденье. Так, по крайней мере, решил стоявший рядом человек в черном.
И решил неправильно, в чем тотчас и убедился.
Вместо того, чтобы забраться в салон «рено», Ольга одновременно левой ногой и правой рукой ударила изнутри по открытой лишь наполовину дверце — на которую почти что облокотился мужчина в черном пальто, проявивший столь непростительную при его должности беспечность. Дверца ударила его по ногам — и ударила неслабо. Охнув, сотрудник ГУВД упал на одно колено. А Ольга Булгакова, будто отброшенная от «рено» пружиной, помчалась прочь: в сторону, противоположную той, куда был развернут электрокар агентов полиции.