Москва на связи
Шрифт:
– Нет. – Думала она про себя. – Алексей не офисная акула. Этот, вроде и улыбчивый, но если вдруг взглянет так на обидчика, так тот готов сквозь землю провалиться. Алексей питается акулами. Он хищник.
Глава 3.Мама.
– Что со мной произошло? Что изменилось? – Она старалась начать себя анализировать, но ничего не выходило, чувства застлали внутренний взор. Она словно пыталась смотреть на некий предмет сквозь туман, геометрические грани которого можно было разглядеть, но детали плыли обмякшими формами. Чем объяснить частую смену настроений? Почему, раньше не чувствительная к случайным проявлениям любви матерей к своим маленьким детям, она теперь безвольно шмыгала носом, растроганная. – Соберись! Соберись, кому говорю! – Требовала она. Это помогало, но лишь отчасти и ненадолго.
Ей было двадцать два. Дочь Московского штабного генерала, выросшая в строгости и отцовской любви. Она, отнюдь не избалованная «женским взбалмошным утопическим пацифизмом», как любил говорить отец про «испорченных хиппонутых мамочек», а потому все проявления «розовых соплей» отвергалось философией воспитания.
Нет, отец её любил. Вероятно, иногда даже очень, проявляя это в чрезмерной заботе. Но как только ей исполнилось восемнадцать лет, всеобъемлющий и тотальный контроль разом стих, после её ультиматума с объявлением о вступлении во взрослую жизнь. Конечно, отец не перестал за ней следить, но хотя бы не лез в её жизнь. А через пару лет, убедившись в её благоразумии, ограничился личным водителем, по совместительству игравшему роль телохранителя. Его звали Леша. То есть Алексей. С сильными руками, жесткой и твердой мускулатурой, и железным подбородком. Он часто был молчалив, но при этом отзывчив на её просьбы. И всегда улыбался ей, когда она что-то спрашивала.
А её звали Юля. Высокая, тонкая, изящная и почти всегда твердая до упрямства в своих мнениях девушка. Она себя считала достаточно красивой, чтобы останавливать на себе взгляды незнакомых парней. Но ещё ни один из рискнувших проявить себя в изящной словесности не поборол её интеллекта и сердца. Впрочем, она не особо стремилась сблизиться с этими «эмоциональными инфантильными недомерками».
Сегодня она отменила для себя все занятия в институте, попросив подруг прикрыть её от внимательного ока преподавателей. И хотя она могла попросить Лешу «договориться», сознательно не пошла на это, из-за непонятного страха перед сегодняшним событием. Юля никогда раньше так странно себя не чувствовала и теперь понимала слова отца, который как-то сказал про людей, которые никак не могут решиться и следовать своему выбору:
– Юля, это не тормоз. Это просто неуверенный человек, который не может решиться.
Теперь она понимала смысл этой фразы настолько четко, что она стала её пугать. И иногда, под влиянием внезапной рефлексии, она боялась, что это состояние будет преследовать её всю жизнь. Юля старалась найти ответ, который, как она часто думала, попав в ловушку переживаний, просто не существовал. И тогда, она первый раз наткнулась взглядом на Лешу, который, она просто была в этом уверена, никогда не переживал о пустяках и был, словно вылит из единого куска чугуна. Монолитный, тяжеловесный, уверенный, не колеблющийся. И тогда она успокаивалась.
Они приехали в пункт назначения. Водитель легко вышел из машины, обошел её сбоку, открыл ей дверь, помог ей выйти. Юле трудно было это признать, но последнее время, все то, что делал Леша, вызывало в ней теплые чувства. Какую-то привязанность. Словно Леша был её самым близким другом, с родственной душой, которому можно сказать все и он поймет. Не спрашивая, не осуждая. Поддержит.
Зашли в здание. Прошли мимо регистратуры. На них оборачивались интересующиеся посетители, но видя спокойную реакцию персонала, успокаивались сами, пропускали взглядами. Леша открыл белую дверь кабинета, мягко, по-доброму улыбнулся ей глазами, провожая. Её встретил доктор, указал рукой на кресло. Что-то ей говорил, о чем-то расспрашивал. Юля механически отвечала, дрожа от ожидания.
– Ну, вот и все. – Заключил доктор. – Можете идти.
– Как все? – Не поняла она. Опешила.
– Так я Вам уже сказал. – Доктор посмотрел на неё внимательно, приглядываясь, а потом, поняв, повторил. – Поздравляю, Вы будите мамой.
Конец ознакомительного фрагмента.