Москва - Сталинград - Берлин - Прага
Шрифт:
Еще с осени советское командование начало разрабатывать план зимней кампании 1941 - 1942 гг. Как главная стратегическая задача Красной Армии предусматривалась ликвидация угрозы, нависшей над Москвой, затем деблокирование Ленинграда и закрытие ворот на Кавказ. В соответствии с этой целью Ставка в конце ноября передала Западному фронту 3 резервные армии, 9 стрелковых и 2 кавалерийские дивизии и значительное количество вооружения.
Фронт стал пополняться не только личным составом, но и улучшенным вооружением, особенно танками Т-34. Шло оснащение войск автоматическим оружием (ППШ). Организационно окрепли части и соединения. Воины закалились в борьбе с сильным врагом. Командный состав накапливал опыт управления подразделениями, частями и соединениями в сложной обстановке боя.
Защитникам столицы помогала вся страна. Только на
.
Советские войска наносили сокрушительные удары по наседающему врагу, но и сами несли значительные потери. В полках 30-й армии, например, насчитывалось по 150 - 200 бойцов; 58-я танковая дивизия почти полностью потеряла боеспособность и была переформирована в танковую бригаду; 107-я мотострелковая дивизия была сведена в 2 малочисленных полка.
Для перехода в контрнаступление сил было мало: стратегические резервы только еще формировались на Урале и в Сибири.
30 ноября штаб армии готовил предложение по закреплению обороны. Наш сосед слева - 1-я ударная армия - продолжал сосредоточиваться восточнее Дмитрова. По приказу командования фронта 1-й ударной армии передавался плацдарм на западном берегу канала Москва - Волга, в районе Дмитрова. И в район южнее города начали прибывать соединения 20-й армии. Поступало пополнение и в 16-ю армию. На левый фланг Западного фронта подходила новая, 10-я армия.
Частые снегопады и облачность мешали противнику вести воздушную разведку, нам же это было на руку.
Поздно вечером 30 ноября, будучи на КП, мы услышали сильный взрыв со стороны Дмитрова. Это саперы 1-й ударной взорвали в городе мост через канал. Галицкий добился-таки своего...
1 декабря меня и члена военного совета Н. В. Абрамова вызвали в штаб Западного фронта. Командующий фронтом генерал армии Г. К. Жуков ознакомил нас с замыслом Ставки Верховного Главнокомандования и военного совета Западного фронта. Предстояла наступательная операция большого масштаба, конечная цель которой - разгром немецко-фашистских полчищ под Москвой.
Начальник штаба фронта генерал-лейтенант В.Д. Соколовский изложил подробный план контрнаступления. Для разгрома фашистских войск северо-западнее и юго-западнее Москвы создавались две группировки: северная, включавшая 30-ю, 1-ю ударную, 20-ю и 16-ю армии, и южная в составе 10-й и 50-й армий и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. Остальным армиям фронта на первом этапе контрнаступления поручалось наносить удары местного характера.
30-й армии предстояло, наступая от Волжского водохранилища на Клин, ударить во фланг и тыл 3-й и 4-й танковым группам противника и во взаимодействии с 1-й ударной армией и войсками левого крыла Калининского фронта окружить и разгромить клинско-рогачевскую группировку гитлеровцев. Для выполнения этой ответственной задачи к нам в армию должны были подойти 5 - 6 свежих сибирских и уральских дивизий. Операцию следовало подготовить в строжайшем секрете и в предельно короткие сроки.
Начало наступления ориентировочно планировалось на 5 декабря.
В Дмитров мы с Н. В. Абрамовым возвращались в приподнятом настроении. Скоро и мы начнем наступление. Времени было в обрез. Не теряя ни минуты, еще в пути начали обсуждать план операции. Вскоре в штаб 30-й армии пришла письменная директива командующего Западным фронтом, содержавшая в основном уже известный нам план контрнаступления, но с некоторыми уточнениями.
За 2 - 3 дня мы должны были спланировать операцию, дать приказ войскам, довести конкретные задачи до командиров всех соединений и отдельных частей, принять новые прибывающие дивизии, скрытно сосредоточить их, своевременно вывести в исходные районы, поставить задачи частям и подразделениям. Вся эта работа ложилась на плечи командиров, начальников штабов и политорганов всех степеней. Здесь нас подстерегали и свои трудности, присущие именно 30-й армии. Как уже было сказано, штаб армии и политотдел были сформированы из командиров-пограничников, имевших хорошую тактическую выучку и боевой опыт, но недостаточную оперативную подготовку. Поэтому наряду с планированием операции
Готовя войска к наступлению, мы продолжали укреплять оборону, что, как известно, очень трудно, но необходимо. К тому же дивизии, ожидавшиеся из Сибири и с Урала, находились еще в пути.
Член военного совета Н. В. Абрамов, и. о. начальника штаба армии М. М. Бусаров, начальник артиллерии Л. А. Мазанов, начальник политотдела Н. И. Шилов, начальники родов войск и служб - словом, весь коллектив полевого управления армии трудился с огромным подъемом, разрабатывая план операции.
Следовало выбрать направление главного и вспомогательного ударов, определить силы и средства по направлениям, сроки начала наступления, рубежи и сроки выхода дивизий на них, оперативное построение армии (первый эшелон, второй эшелон и резервы), ближайшие и последующие задачи войскам (к исходу каждого дня) и направления их дальнейшего наступления; применение средств усиления (артиллерия, танки) в полосах наступления дивизий; сроки артиллерийской и авиационной подготовки; за сколько часов до начала наступления и где занять исходное положение; снабжение боеприпасами, горючим и продовольствием; политическое обеспечение предстоящей операции. Необходимо было также решить, какую дивизию и куда назначить (в первый или во второй эшелон), дать полосы для их наступления, определить, что иметь в резерве, и т. п.
На первый взгляд это кажется нехитрым делом: посмотрел таблицу укомплектования и решай. А в действительности все значительно сложнее. Нужно учитывать моральное состояние войск, партийную и комсомольскую прослойку в частях и подразделениях, подготовленность командного состава, когда и где были сформированы дивизии, проводились ли в них и сколько раз учения перед отправкой на фронт и, наконец, время их прибытия.
После всестороннего обсуждения военным сонетом армии был определен замысел, утвержден план наступления, подготовленный штабом и начальниками родов войск. Главный удар должен быть нанесен на Клин - с плацдарма в районе Иваньково, Конаково, Большие Ручьи, Раменье (5 - 12 км южнее Волжского водохранилища) во фланг и тыл 3-й танковой группы противника силами 4 стрелковых дивизий, прибывающих с Урала и из Сибири. Был избран наиболее слабый участок врага, где оборонялись весьма потрепанные 36-я моторизованная и 86-я пехотная дивизии. В первый эшелон наметили: 371, 365 и 379-ю дивизии, 8-ю и 21-ю танковые бригады, 363-ю дивизию решили держать во втором эшелоне, так как прибытие ее ожидалось позже других. Этот план говорил о возросшем военном искусство нашего командования.
185-я стрелковая и 46-я кавалерийская дивизии удержали оборону в тяжелых боях и поэтому были в значительной мере ослаблены. Им поручалось обеспечивать правый фланг ударной группировки. В первый день их части должны были демонстративными действиями помешать противнику снимать с этого участка свои войска и перебрасывать их против наших основных сил, наступающих на Клин. На второй день 185-й и 46-й дивизиям предстояло перейти в наступление.
Вспомогательный удар решено было нанести из района севернее Дм.итрова в направлении Рогачево - Клин. С этой целью 348-я стрелковая, 18-я и 24-я кавалерийские дивизии и 923-й стрелковый полк 251-й стрелковой дивизии, взаимодействуя с главной группировкой армии и частями 1-й ударной, должны были освободить Рогачево, а затем продолжить наступление на Клин.
Для развития оперативного успеха создавалась подвижная группа в составе 107-й мотострелковой и 82-й кавалерийской дивизий (командир дивизии Н. В. Горин). Среди кавалеристов 82-й дивизии было много башкирцев. Этой группе придавался 145-й отдельный танковый батальон майора Савченко. Общее командование группой поручили полковнику П. Г. Чанчибадзе.
К вечеру 2 декабря прибыли первые части 365-й стрелковой дивизии. Ей, как уже говорилось, предстояло наступать в первом эшелоне армии.
– Давайте съездим к уральцам, - предложил я Абрамову. На месте выгрузки встретились с командиром дивизии полковником М. А. Щукиным и военкомом полковым комиссаром А. Ф. Крохиным. Выслушав их доклад, пошли знакомиться с бойцами и командирами прибывшего полка. Настроение у них было хорошее: все горели желанием вступить в бой. Сообщив Щукину, что мы решили поддерживать его дивизию 8-й танковой бригадой, посоветовали ему встретиться с комбригом и договориться о взаимодействии.