Москва - Сталинград - Берлин - Прага
Шрифт:
Катя быстро научилась стрелять не только из автомата, но и, из пулемета. И била врага умело, ни в чем не уступая мужчинам. Много гитлеровцев уничтожила храбрая девушка. Быстро нашла она свое настоящее призвание: быть бойцом, а не медицинской сестрой. Стала мечтать о военном училище. Одно огорчало: не было у нее громкого голоса, который необходим командиру в атаке. И все же мечта нашей Кати осуществилась, правда, несколько позже. Закончив войну в 1945 г. командиром стрелковой роты. кавалером ордена Красного Знамени, девушка поступила в Военный институт иностранных языков.
4 декабря начали
Наступал вечер. Мы с Абрамовым решили, не откладывая, познакомиться по рекомендации командования дивизии с полком Куценко. В одной из рот я как бы невзначай спросил:
– Что скажете, братцы, если начать наступать не днем, а ночью?
– Это дело знакомо, товарищ генерал, - ответил за всех боец-свердловчанин А. В. Борисов54
.
– В тайге часто приходилось охотиться ночью, и не было случая, чтобы головой бились о пихту.
Навсегда запомнился этот солдат, стоявший в центре пятерки: немногословен, внушительного вида, он как бы олицетворял дружный коллектив уральцев и сибиряков.
Самое благоприятное впечатление оставили командиры и комиссары, с которыми довелось побеседовать, особенно Люхтиков, Куценко и военком полка старший политрук Н. Д. Хархота. По моей просьбе Люхтиков вкратце рассказал, как шло формирование его дивизии:
«Срок для формирования дали жесткий. Люди приходили прямо с заводов, фабрик, из сельской местности. Почти все добровольцы. Народ замечательный, только с военными знаниями дело обстояло слабо: большинство ушли в запас лет 10 тому назад. А опытных командиров у меня почти не было, лишь единицы бывалых фронтовиков попали в дивизию из госпиталей после выздоровления. Их и назначили инструкторами. Они подготовили командный состав, а уже затем командиры рот и взводов приступили к обучению бойцов.
Была и еще одна трудность, не меньшая, чем первая: не хватало оружия. Как обучать бойцов? Детали учебного оружия пришлось сделать из... дерева, и все же занимались день и ночь. За неделю удалось обучить новичков элементарным навыкам обращения со стрелковым оружием. Командиров взводов, рот, батальонов учили методам организации разведки, ведения наступательного и оборонительного боя, им показывались приемы самоокапывания и маскировки, и они, в свою очередь, обучали бойцов. Прошла еще неделя. Наши подразделения стали уже выглядеть более или менее по-военному. Перед самым отъездом провели дивизионное учение на местности в условиях, приближенных к боевым. Но даже в вагонах по пути на фронт наши воины продолжали занятия и, конечно, с нетерпением ждали, когда им вручат настоящие боевые винтовки и автоматы.
В те дни стояли сильные морозы. В вагонах имелись печки-времянки, но дров недоставало. За два дня до прибытия к месту выгрузки в эшелоне появились квартирьеры из 30-й армии. Они сообщили, что сразу после прибытия весь личный состав получит оружие. «Вот теперь-то доучимся владеть настоящим
В таких же сложных условиях формировались 371-я и 379-я стрелковые дивизии, о чем обстоятельно рассказали начальник штаба 371-й подполковник Иван Фомич Щеглов и командир 379-й полковник Владимир Афанасьевич Чистов.
Дивизии, прибывшие с Урала и из Сибири, естественно, не имели всего того, что было положено. В частности, у них не хватало орудий и минометов, особенно в 348-й и 365-й дивизиях. Чтобы оказать помощь в подготовке наступления, в части срочно выезжали представители командования, штаба и политотдела армии. В один из дней мы с Н. И. Шиловым присутствовали на занятиях в 371-й дивизии генерал-майора Чернышева.
Стрелковые роты 1231-го полка майора Г. Д. Борданова проводили при нас учения совместно с танками и орудиями непосредственного сопровождения.
Подойдя к одному из бойцов, я заметил, что он держал флакончик и аккуратно завернутый кусок пакли.
Я спросил:
– Что это у вас такое?
– Морозы стоят, товарищ генерал. Смазка затвора может застыть. Поди тогда постреляй... А мы затвор паклей с керосинчиком протрем - как по маслу ходить будет. У нас, охотников, такой обычай: идем в тайгу, обязательно керосин и паклю прихватываем. Тогда уж зверь от ружья никуда не убежит! А теперь, думаю, и фашист тоже не уйдет...
Я заинтересовался и задал вопрос командиру полка:
– А есть ли это у других?
– Все имеют, - в один голос ответили Борданов и комиссар полка батальонный комиссар Седов.
Очень хорошее впечатление произвели на нас командир и комиссар полка.
Помню, в той же дивизии я спросил командира батальона капитана Солдатова:
– Как будете выдерживать направление, если батальону придется наступать ночью?
– По компасу определю азимут, - улыбнувшись, ответил капитан. Весь его вид говорил: «Нашел простака! Кто же не знает таких элементарных вещей».
– Компас компасом. Ну а если вас ранят? На войне всякое бывает... Как выйдет из положения командир, который вас заменит? Да и вообще, в ходе боя не всегда удается возиться с определением азимута.
Вопрос всерьез озадачил комбата, да и не только его.
Вернувшись в штаб, мы долго размышляли о том, как помочь подразделениям выдержать направление ночью на незнакомой местности. Посоветовавшись с командиром 348-й Уральской дивизии А. С. Люхтиковым, начальником штаба 371-й дивизии подполковником И. Ф. Щегловым и с начальником оперативного отдела штаба армии полковником М. М. Бусаровым, замещавшим начальника штаба 30-й армии, решили: зажигать по два костра в тылу каждого наступающего в первом эшелоне батальона, чтобы костры находились в створе направления движения, на расстоянии около километра один от другого. Если командир, оглянувшись, увидит два огня совмещенными в одной плоскости, значит, направление движения выдержано. Если же два огня будут видны порознь, значит, сбились с курса, следует уточнить направление.