Москва

Пригов Дмитрий Александрович

Стихи в чистой прозе (Стихи со слабыми отличительными признаками)

1981

Предуведомление

Вы, возможно, читали подобные тургеневские стихи. Я тоже читал в свое время. Но мне не понравилось. И понятно почему: стихи – это стихи, а это – незнамо что. Или можно вспомнить других, но вы таких, наверно, и не слыхали: Бертран, Лотреамон, Кро. Или Бодлер, Рембо – этих вы, наверно, слыхали, хоть они и французы.

Но не о них речь. Этот сборник я хочу посвятить памяти Евгения Владимировича Харитонова. И не только по причине безусловного уважения к нему и к его творчеству. Когда я начал писать эти, с позволения сказать, стихи, я припомнил Евгения Владимировича, чьи произведения, объявись они в виде подобного сборника, были бы именно стихами, и именно в чистой прозе.

Так что будь жив Евгений Владимирович, отдал бы я ему это название, а для своего сборника

взял бы какое-нибудь другое: Стихи со слабыми отличительными признаками, например.

* * *

Вот оно, так сказать, небо. И ведь не скажешь ему: Нале-во!Оно и так налево и направо.Так что же ему сказать от имени человечества?Нечего ему сказать.

* * *

Идеологическим подспорьем врагу часто служит недостаточная идейно-научная аргументация мотивов решений наших хозяйственных органов в их постановлениях по разрешению насущных экономических задач.Вот.Что вот?А что подспорьем служит недостаточная идейно-научная аргументация мотивов решений.

* * *

Иду по Ленинграду и вижу: Щеточный комбинат имени 18-ой Партконференции. Ну, понятно: 18-ая Партконференция, была там после 17-ой Партконференции, и, наверно, перед 19-ой.А имя-то у нее какое? – Софья, там, Вера, там,Надежда, Любовь…

* * *

Художник Исаян (фамилия, заметьте, армянская) и другой,с фамилией непонятной – Волохонский, пошли на рынокпокупать розы по какому-то подходящему поводу.«Дайте-ка нам, дружок, три розы», – обратился Исаян величаво к грузину (а розы у нас грузины продают) – «Дайте-ка нам три розы». «Пачему три? Пачему не пять?» – изумился грузин. «Я не могу! Я не могу! – вскричал Исаян. – Анри! (а таким непонятным именем вдобавок к непонятной фамилии, назывался Волохонский) Анри! Объясни ему!»Маленький Анри стал напрыгивать на грузина,грозно вопрошая: «Сколько лиц у Бога? Сколько лиц у Бога?»«Два падесят», – испугался грузин.А ведь это был почти Интернационал: Исаян – армянин, продавец – грузин, и Волохонский – непонятно кто.

* * *

Я знал собаку Мурри, и знал собаку Накси, знал собаку Рулли,собаку Куто.Но знал и просто собак Фрэнка, Рэкса, Кинга.И тоже – достойные животные.

* * *

Мышь мертвая посереди дороги. Целенькая, аккуратненькая —с горя, видно, померла.Что мышь – люди мрут, даже при такой активнойзаботе государства.Но смерть, видимо, заботливее.

* * *

В политических кругах Запада развернута шумная пропагандистская кампания вокруг так называемой «инициативы» Европейского совета сообществ о созыве международной конференции, которая была одобрена на состоявшейся недавно встрече глав семи ведущих империалистических держав.Вот.Что вот?А что так называемая «инициатива» на встрече глав семи ведущих империалистических держав.

* * *

Виноградье ты мое, виноградье! В смысле, садик ты мой, садик!В смысле, нет у меня садика! Бедный я, бедный, в смысле!В смысле, грузины на рынке обдирают! В смысле, я ничего не имею против грузин – хорошая нация, поэты, говорят, у них хорошие.Хочешь –

покупай, не хочешь – не покупай!Какой же я бедный?В смысле, бедный ты мой край! Русь, земля моя родная!В смысле, виноградье ты мое, виноградье!

* * *

Когда я работал на ЗИЛе (было дело), на конвейере, мы с соседомв летнее время выходили на обеденный перерыв во дворик, ложились на редкую травку, и он рассказывал, как принимал участиев венгерских событиях.«Вскакиваю я в танк», – начинал он, – твою мать, тра-та-та! И снова тра-та-та! И дальше – тра-та-та!» И обеденный перерыв кончался. И на следующий день снова. И так, сколько я проработална заводе, все вскакивал он в танк.И подумалось: если бы наша жизнь была бы не дела, а слова, то так бы и длиться вечно этим венгерским событиям. А так они – достояние истории уже.

* * *

Вот ты говоришь, Орлов, что всяк человек – хозяин своей судьбы.Помню, случай был в метро. Сидит гражданин, читает газету. Входит девица, становится прямо над ним; вынимаетиз сумочки платочек и губки начинает напомаженные вытирать.Тут она роняет платочек, и он падает гражданину прямо на это место, а девица выпархивает на первой же остановке. Весь вагон смотрит, что же дальше будет. Гражданин замечает всеобщее внимание, выглядывает из-за газеты и замечает что-то беленькое. Он прикрывает это беленькое газеткой и, делая беспечный вид, начинает запихивать. Запихивает, запихивает – запихал.Нет смысла представлять, что дальше будет. Всякий, с кем случалось нечто подобное, знает, какие продолжения бывают.

* * *

В ходе развития законы естественные трансформировались в законы социальные. А все законы взаимосвязаны. Так что, воздействуя на законы социальные, мы можем изменить законы природные.Это объективная истина.Так вот отменили частную собственность, и природа тотчас изменилась.Сомневаться может разум,А ты поверить обязан.А я не хочу! не хочу! Не хочу!И не буду!

* * *

В современных условиях, когда под воздействием социальногои научно технического прогресса произошли измененияв практике религиозных организаций, важно обеспечить комплексный подход к этой идеологической проблеме, проводя планомерную работу в неразрывной связи с трудовым, нравственным, патриотически-интернациональным и научно-идеологическим воспитанием.Вот.Что вот?А что в неразрывной связи с трудовым, нравственным, патриотически- интернациональным и научно-идеологическим воспитанием.

* * *

Вот я давлю тараканов и иногда задумываюсь: а хорошо ли это?Ведь должны же они где-то жить. Они маленькие, места многоне занимают. Они вместе взятые-то меньше меня одного.Но нет. Нельзя. Этак можно докатиться до мысли, что все дозволено. А дозволено не все. И они должны это знать.И они знают.

* * *

Отец мой до середины 60-х годов очень любил китайцев и говорил: «Вот ведь нация! Собрались – и всех мух уничтожили! Эдак они раньше нас и коммунизм построят».А после середины 60-х он уже не любил китайцев и говорил: «Вот ведь нация! Собрались – и всех мух уничтожили. Эдак они и весь мир уничтожить могут».