Москву ничем не удивишь
Шрифт:
— Не ссы, это же зажигался, — захохотал парень, увидев как побледнел Матвей, нажал на спусковой крючок и из ствола выскочил веселый маленький огонек, — я пошутил, прикольно, правда?
— Ага, — согласился Матвей, вздохнув с облегчением.
— Какой ты маньяк? — тем временем сказал парень, развязывая Матвею руки. — Я ж с первого взгляда вижу, что у тебя рожа школьного отличника, чисто «ботаник». За что тебе мешок-то на голову надели? Убивать что ли везли?
— Долго рассказывать, — неохотно произнёс Матвей, потирая затекшие кисти руки и пальцы, которые кололи со всех сторон тысячи мелких иголочек, — а и оно тебе надо, в чужие проблемы вникать?
Парень пожал плечами и ответил:
— Во, блин, представь, в Москве третий день, а уже такого насмотрелся, вообще! В кино раньше стоко не видал! Во, столица, вот тут жизнь, мне нравится! А-то сидел в деревне, тоска, блин, смертная, денег нет, бабы уродины. А тут хорошо, интересно!
Матвей согласно кивал — Москва — она ж кипит, жизнь бьет ключом, иногда правда не по тому месту. Парень протянул ему руку и представился:
— Меня Владик зовут, а тебя?
Спичкин вздрогнул, услышав ненавистное ему имя. Любовника жены магната, из-за которого его чуть не убили, тоже зовут Владик. Сколько их в Москве этих Владиков и надо же человека, который помог ему бежать, тоже зовут Владик. Спичкин пожал протянутую ему лопатообразную ладонь уроженца сельской местности и тоже назвал свое имя. Владик кивнул, выглянул наружу из домика, огляделся вокруг и засунув голову обратно, сказал:
— Вроде чисто, можно идти…
Пока они сидели в домике на детской площадке снаружи быстро потемнело — время приближалось к вечеру. Спичкин согласно кивнул, кончено, ему надо идти! Ему нужно было даже не идти, а бежать к Татьяне, найти Краба, всё им рассказать о том, что с ним случилось! Тем более, что тут до их дома совсем недалеко, да и пойти ему больше некуда! Матвей вылез из домика, но на пороге оступился и упал на снег. Пока удирал от милиции, не чувствовал, что всё тело ломит от холода и ушибов, а теперь вот расслабился и сил нет идти. Владик тоже вылез из домика, поднял Матвея и спросил:
— Тебе куда ехать?
— Мне идти надо… пешком… — ответил Матвей. — Тут недалеко… два-три квартала… проводи меня, я тебе денег дам, много… они у меня дома… сто долларов дам, только помоги дойти…
Спичкин решил, что провинциалу, который третий день в Москве и ста долларов вполне достаточно за такую услугу.
— Ну, Москва, — осуждающе покачал головой Владик, подхватив руку Матвея и положив её себе на плечо, — вообще вы все тут в столице съехали на этих долларах! Ни фига в вас человеческого не осталось, вы всё только одними деньгами меряете. А если бы война, а ты был бы ранен и я б тебя должен был бы через линию фронта тащить, ты тоже мне бы денег стал предлагать?
Спичкину стало стыдно за свои слова. Всё-таки иногда ведь попадаются бескорыстные люди, не все же еще сволочами стали! И Краб вот тоже от денег отказался, и Владик, несмотря на мерзкое имя, ненавистное теперь Спичкину, тоже оказался бессребреником. Помог бежать, а теперь еще и домой чуть ли ни на себе тащит.
«Вот каких друзей надо иметь, — подумал Матвей, — как этот Владик, таких нужно друзей! А то пока всё у меня хорошо было, так сколько всяких подхалимов вокруг меня крутилось. А как беда случилась, так ни одного не осталось!».
Пока Владик дотащил Матвея до нужной улицы совсем стемнело. Зимой в Москве темнеет быстро — оглянуться не успеешь. Остановились передохнуть. Спичкин перевел дух, опираясь на мощное плечо Владика и сообщил, показав рукой вперед:
— Немного осталось, вон до того дома с воротами, где охранник в будочке…
— Хы-хы, — усмехнулся Владик, — ну, вообще дела! Так и тоже как раз в этом доме тоже и живу. Соседи, мы с тобой, значит?
— Соседи… — ответил Матвей.
Спичкин не стал объяснять своему спасителю, что он на самом деле в этом доме не живет, а только лишь прячется от милиции у своей знакомой. Но Владик и сам особо вникать в детали личной жизни Спичкина не хотел, он уже рассказывал о себе:
— Я-то конечно, временно тут обитаю у сестры, пока себе свою квартиру не куплю. А сестра у меня известная, ты стопудово её знаешь. Певица Татьяна, у неё еще «Лексус» такой крутой, наверное видел во дворе?
И тут до Матвея дошла глубина и смысл слов его спасителя. И всё совпало — конечно, это он, тот самый герой-любовник, из-за которого его едва не убили! Спичкин оттолкнул руку, придерживающую его, повернулся к нему лицом и спросил, выпучив глаза:
— Так ты и есть Владик?
— Да, Владик-Владик, я ж тебе уже говорил, что Владик, — ответил он, сделав в своей голове вывод, что парня, наверное, сильно били, раз у него в мозгу ничего не держится.
— Ах ты сволочь! — вскричал вдруг спасенный Владиком человек, вцепился, как клещ в его ярко-красную куртку и стал трясти его, норовя плюнуть в лицо. — Мразь, подонок!!!
Новая куртка Владика треснула по швам, он рассердился на такую вопиющую неблагодарность человека, которого он выдернул из лап убийц, размахнулся по-деревенски и залепил Спичкину кулаком прямо в лицо. Матвей хрюкнул, отпустил куртку и медленно осел на снег у ног Владика.
— Дурак, какой-то, — обиженно произнёс родственник Татьяны, потирая отшибленные костяшки на кулаке, — я его спас, а он в меня плюётся… наверное не зря ему мешок на голову надели…
Глава 15 Пожар, кино и мелодрама
Краб, спрятав Татьяну и продюсера Захожина за городом в небольшом пансионате, сам отправился обратно в Москву. Он был уверен, что Матвея Спичкина забрала милиция, поэтому решил закончить начатое дело и помочь ему выпутаться, а уж затем заняться улаживанием проблемы с Насосовым. Пока он не знал как это будет делать.