Мост Верразано
Шрифт:
Берт помолчал и добавил, теперь уже снисходительно:
— Это действительно трудно усвоить… что касательное столкновение безопасно, а столкновение в лоб — нет.
Когда он повторил это в пятый или шестой раз, она спросила, отчего он так старается: ждет нападения по дороге, что ли? Он тут же надулся и ответил вопросом на вопрос: чему их учили в ее колледже, академии или где-то там еще? Не сказали разве, что готовность к инциденту есть вещь первостепенно важная?..
В общем, к отъезду Амалия успела немного потренироваться и усвоила основные правила
Уезжали ранним утром; оно опять обещало быть солнечным. Рабочие еще не прибыли, и свидетелем отъезда хозяина был один Томас. Он прикрыл дверцу «мерседеса» за Амалией, спросил без улыбки:
— Значит, ждем сутки, фройляйн Амми? Но возможно, вы еще позвоните?
— Как получится, дружок. Оружие учебное не забудьте наверху…
Томас ухмыльнулся и помахал раскрытой ладонью. Бог знает, увидимся, ли еще, подумала Амалия.
Поехали — Умник с Амалией впереди, Рон следом. Старая мельница проплыла за боковым окном, перебралась в заднее, и ее затянуло пыльным хвостом. Амалия вела машину, она была возбуждена и не понимала еще, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, жаль места, где она обрела свое счастье, и непонятно, в какую глухомань ее тащат — не похлеще ли этой. А если смотреть по-другому, то она засиделась, и впереди были три страны, и Брюссель с Парижем, которые она любила, и Испания, где она не бывала, — вино в бурдюках и все остальное…
— Рон, как связь? — спросил Берт.
У них были маленькие рации с крохотными наушниками; Амалия услышала, как в ухе Берта что-то пропищало.
Старая ферма утонула под плоским горизонтом, за пыльной дымкой. Теперь они ехали по узкому скучному местному шоссе, по которому Амалия уже много раз ездила, — на юго-юго-восток, к большой дороге на Амстердам. Так прошло минут пятнадцать — мелькнул один поворот на проселок, другой, и вдруг впереди обнаружилось темное пятно, не похожее на встречную машину. Еще тридцать секунд; пятно приобрело очертания: коричневый или черный фургон, стоящий поперек шоссе.
— Рон, включай! — рявкнул Берт. — Объезжаем по целине… на скорости…
Эйвон щелкнул переключателем, и Амалия руками ощутила — машина стала слегка плавать на дороге. Как хорошо, подумала она, что Берт заставил их испытать невре-димки при езде по целине и убедиться, что защитное поле словно расширяет покрышки и машина совсем не вязнет.
— Нет, стоим! — приказал Берт. — Дай гудок. По команде — вперед, объезжаем справа.
Амалия нажала на сигнал — два раза. Они стояли футах в двадцати перед фургоном; он оказался темно-коричневым, с темными стеклами. Длины машины хватало на три четверти ширины дорожного полотна. Никто из нее не выходил.
— А рассматривают, — спокойно констатировал Берт. — Убеждаются… Гукни им еще. Что? Что? — Он шумно выдохнул и сказал:
— Рон говорит, сзади кто-то едет. Совсем интересно…
Теперь и Амалия видела в зеркале — краем глаза, — что подъезжает машина. Светлая.
— А может, ударим? — неожиданно и с явным удовольствием спросил Берт.
— Ты же говорил, нельзя, — сказала
— На скорости нельзя. На пяти милях можно… Ого, и этот разворачивается поперек!
— Называется — коробочка, милое дело, — сказала Амалия. — Ждем?
— Ты сиди спокойно, нога на газу…
Дверца — передняя правая — коричневой машины открылась, и на асфальт, в косые лучи солнца, засвечивающие из-под ее днища, шагнул человек. Без оружия. И отодвинулась задняя дверца — на четверть. Человек был в костюме, темноволосый, слегка кривоногий; он направился не к Амалии, не к водительскому месту, а к Умнику — по краю асфальта. Похож на латиноамериканца, подумала Амми.
Умник приспустил стекло и спросил по-голландски:
— Нужна помощь?
Темноволосый ответил по-английски:
— Выходите из машины.
Амалия дрожала от возбуждения, что было ей совсем не свойственно в критических ситуациях. Странное состояние: защитное поле, одевающее их автомобиль, делало ее вроде бы зрительницей, сидящей в гостиной перед экраном телевизора. Вот лицо — крупным планом. Рука ныря-
Ег за пазуху в выскакивает с пушкой. Черная дырка в стволе, чуть дальше смуглое лицо, и совсем далеко — косо освещенная солнцем пустошь.
— Стрелять… не… советую… — врастяжку проговорил Умник и поднял стекло.
— Выхода!! — донеслось из-за стекла.
— А иди в жопу, если не понимаешь…
Амалия быстро оглянулась и увидела, что к Рону тоже подошел кто-то. А смуглый, по-видимому, растерялся: и опять гаркнул: «Выходи!» — и выстрелил.
Хлопок ударил по ушам даже в закрытой машине. Приподнявшись, Амалия увидела, как смуглого человека отбросило — назад, на спину, — нелепо взлетела рука с пистолетом в упала. И сейчас же сзади ударил еще один выстрел.
— Обходи по обочине! — рявкнул Берт.
Она нажала на газ и, энергично выправляя заносы, проскочила мимо фургона. Едва вернулась на дорогу, как в зеркале объявилась машина Рона, закрыв собою коричневый корпус фургона.
— Не спеши, — приказал Берт. — Пусть догоняют. Рон, твой тоже готов?
Он сидел, глядя в заднее стекло. Выслушав ответ, пробормотал:
— Двое с дырками в кулак… Тому голову разнесло. Мерзость. Бедняга Рон…
— Зачем тебе, чтобы догоняли? — задыхаясь, спросила Амалия,
Удивительно было, что Берт совершенно спокоен. Он положил ей руку на плечо и мягко пророкотал:
— Все равно не отвяжутся. Лучше уж сейчас, пока пустое шоссе… А! Едут.
Фургон догонял очень быстро. Бросили своих подыхать, вот же сволочи, думала Амалия. Берт крикнул:
— Рон!! Пропусти его к нам!! — Пригнулся к левому окну и объяснил:
— Рон хотел его ударить… А, вот и мы! Фургон выскочил слева, с водительской стороны. Амалия повернула к нему голову и увидела, что из окна на нее смотрит автомат. «Мы под защитой поля», — напомнила себе она, и сейчас же черный ствол выплюнул в нее две пламенно-оранжевые вспышки и исчез, а половинка дверного стекла под автоматом мгновенно помутнела и тоже исчезла.