Мосты
Шрифт:
"Сжалься, господи, убавь и мой век".
"Беру и ее долю", - снова сказал человек.
Так и получилось, что первые двадцать лет человек живет во благе, потом женится, обзаводится хозяйством, детьми, тянет свою лямку - живет лошадиный век. Но молчит - делать нечего. Подрастают дети, он их женит, караулит их дома, на каждом шагу ему чудятся злоумышленники, воры, которые хотят обидеть или ограбить его детей. Нет теперь человеку покоя: трудные годы, собачьи годы. Но зато на исходе жизни он потешает внуков, играет с ними. И все снисходительны к человеку, впавшему в детство: "Чего хотите? У него уже ум ребенка..."
По дедовой сказке получается,
В самом деле, зачем гуляла Вика под руку с барчуками? Да еще на виду у всего села. Я принялся перебирать в памяти родословную Негарэ. Ну ее! У самой земля под ногтями, а глаза - за облаками...
4
Ах, глаза, ясные, как небо, и пьянящие, как вино...
Но что можешь ты прочесть в синем небе? Ничего. А раз нельзя ничего прочесть, можно многое придумать. Глаза Вики сливались с небом. А я лежал в траве и мысленно улетал далеко-далеко. Жевал сочный стебелек зеленой травы - и вот я уже спустился с небес в новой щеголеватой форме лицеиста: куртка из небесной лазури, фуражка ярче радуги. И будто на самом деле, а не в грезах, слышу, как мною восхищается все село:
– Чему удивляться? Или вы забыли, как директор школы надел ему на голову венок, когда он кончил седьмой класс?
– И говорят, дружит с дочкой Георге Негарэ?
– Да и она хороша... Пятки от росы потрескались, а тоже нос задирает...
– По мешку, кума, и заплата.
– Брось. Этим скорей бы положить руку на мошну, а там...
– А денежки у Негарэ, я слышала, знаешь, откуда?.. Говорят... Нагнись-ка поближе... скажу.
...Хотелось вскочить, закричать во весь голос, положить конец этой сплетне! Но легче остановить ветер, чем стоустую молву. Иногда, как говорится, все село знает, один муж в неведенье. Но про случай с деньгами знали все. Сдается мне, кривотолки потому и пошли, что сумма была большой, а монета, как известно, - чертов глаз. К тому же утопленника с камнем на шее нашли в озере возле участка Негарэ. И еще одно. Очень уж славно шли дела у Георге, и он все больше считал себя чуть ли не умнейшим мужиком в селе. И я его совсем не считал глупым, правда, думал, меры в шутках он не знал. Однажды осенью мы с ним возили с поля кукурузу. Подводы наши, нагруженные доверху, ползли в гору. И вот нас догоняет поп на бричке, просит огонька - прикурить. Негарэ вытаскивает коробку из кармана, и чирк - погасла спичка на ветру. Вторая - тоже... Так до сельской околицы доехали. А когда уже въезжали в село, поднес горящую спичку прямо к поповской бороде... Но тот хлестнул коней, разгадал хитрость. Потом долго не давал ему благословения в церкви. Георге же, радуясь собственной шутке, хохотал во всю глотку и рассказывал анекдоты о попах.
А вечером того дня хорошо отбрила Георге одна баба.
Вместе с мужем она мочила в озере коноплю и не могла найти камней, чтобы закрепить моченец. А тут мимо - Негарэ. Ни тебе здравствуй, ни бог в помощь - ржет нагло, глядя на женщину, что в реку вошла по самые ягодицы:
– Что, напоить ее решила, кума?
– Напоить, кум. Ты бы отведал жару, как она, - тоже потянуло бы на холодное...
Негарэ кашлянул, не нашелся с ответом. Всю дорогу хлестал лошадей, ворчал: не любил, чтобы не за ним оставалось последнее слово.
Сельская
Первый раз Георге споткнулся давно, в молодости. Косили пшеницу. И росло у него на поле абрикосовое дерево - развесистое, дававшее ранние плоды. Урожай выдался на славу. Взобрался Георге на дерево и к вечеру чуть не целиком объел его. Потом выдул полведра воды и... долго бегал по врачам. И пошли по селу о нем разговоры...
Другое происшествие забавней первого. На этот раз из-за жены. Проезжал через их мост цыганский табор во главе с атаманом Александром Македонским (почему-то многие предводители таборов носят имена завоевателей мира). Разговорилась жена Негарэ, тетушка Ирина, с этим покорителем. И подбила мужа послушаться совета атамана, купить новую делянку - Негарэ как раз собрал к тому времени семьдесят две тысячи лей. А тот Македонский возьми да скажи: спрячь деньги в коробке с соломой под лавку, и через четыре недели денег там станет втрое больше...
Срок истек, а цыганская ворожба не помогла. "Цыплята не вылупились": кроме соломы под лавкой не нашел Негарэ ни шиша. А атамана и след простыл!
Пересчитал тогда Георге ребрышки своей дражайшей половине качалкой. Но о деньгах никому не рассказал. А село все же прознало: скрывай, не скрывай, шила в мешке не утаишь.
Мост молчал. Затем гулко отозвался, когда по нему промчался цыганский табор. Но кто к нему прислушался? И кто слушает поныне его рассказы?
Мост молчал. Но кто знает, молчал ли бадя Василе Суфлецелу...
5
Сиднем сидеть - счастья не видать. Надо что-то делать. И вот с понедельника до субботы я без конца хожу мимо виноградника Георге Негарэ то с сапой на плече, то коней веду на поводке, пасти.
– Бог в помощь!
– Спасибо... Вот подвязываем на тычки кусты, чтобы не удрали...
Да, счастье не спешит ко мне. Вика работает на винограднике, но даже глаз не поднимет, словом не обмолвится. Будто я ради ее папаши протаптываю тропинки возле их виноградника!..
Кажется, и домашние учуяли, что со мной творится. Теперь по воскресеньям и в праздничные дни мне разрешают оставаться в селе. С лошадьми уходит отец. С овцами стали отряжать Никэ. Каждое утро он недовольно смотрит на меня: ноги у него потрескались от росы, покрылись цыпками и похожи на туфли из крокодильей кожи. Но деваться некуда! Похнычет, поскулит, потом возьмет трайсту*, колокольчик, на прощанье кинув на меня колючий взгляд, будто овцы - мое добро...
_______________
* Т р а й с т а - переметная сума.
Что он понимает? Ничего! Мама первая стала меня понимать. Ни с того ни с сего вдруг бросила:
– Дай-ка брюки поглажу!
Отутюжив их, чуть не за ус поймала отца:
– Брюки-то отглажены, а в карманах ни гроша. Тряхни мошной, муженек, не жмись! Дай ему деньжат на расходы.
Видно, я и правда стал парнем - ишь как со мной считаются...
– На, держи. Но смотри - поймаю с папиросой в зубах, заставлю съесть ее вместе с мамалыгой. И насчет выпивки... Хочешь опрокинуть стаканчик, приходи домой! Хочешь музыкантам дать денег, предупреди меня! Не суйся в отруби, чтоб тебя свиньи не съели!.. Вот что я хотел сказать...