Мото
Шрифт:
– Думаю, мне нужно еще шампанского, – смеюсь я, ошеломленная.
– Так давай украдем бутылку и вернемся в номер. – Риз скользит рукой по моему бедру, задирая подол платья. – Я умирал от желания добраться до тебя весь вечер. Эти каблуки сводят меня с ума.
– Риз! – хватаю его за запястье, а он меня за задницу. Не хочу, чтобы он устраивал шоу. – Кстати. Как, по-твоему, «презерватив» по-испански?
– Презерватив? – Риз кривит губы. – С каких пор мы пользуемся презервативами?
– С тех самых, как я выпила последнюю противозачаточную таблетку перед нашим отъездом и поняла, что у меня нет другой упаковки.
Я была
Риз тщательно обдумывает сложившееся затруднительное положение.
– К черту все. Беременеем, значит беременеем. У меня с этим нет проблем.
– Прошу прощения? – у меня отвисает челюсть.
– Кайла, мы собираемся пожениться. В конце концов у нас обязательно будут дети. Какая разница, если это случится раньше, чем позже? Я подумал, что мы могли бы пожениться в следующем месяце, пока будем во Франции. Ле-Ман – впечатляющий город. Будет незабываемо.
– В следующем месяце? – я чуть не падаю. – Тебе не кажется, что все происходит немного быстро?
Лицо Риза озаряется дерзкой улыбкой.
– Детка, разве ты до сих пор не поняла? Я все делаю быстро. Ну... – он отступает. – Почти все.
– Мне определенно нужно больше шампанского. – я одним глотком допиваю остаток в бокале.
– Не напрягайся, детка. – Риз проводит руками по моим бедрам. – Как там люди говорят? Все, что нам нужно – это любовь?
– Насколько я помню, это песня «Битлз». – поправляю я.
– Ну, в любом случае, так оно и есть. Пока мы полны любви, то справимся с чем угодно или кем угодно, кто встанет на нашем пути.
Я совершенно ошеломлена. Когда мы вышли из гостиничного номера, последнее, о чем я думала, что мы станем говорить о детях и о готовности Риза иметь их.
– Я... – ошарашенно хлопаю ресницами.
– Ты... – Риз пытается вытянуть из меня ответ, – ... за то, чтобы выйти замуж в следующем месяце и забеременеть?
– Я за то, чтобы выпить еще шампанского.
– Кайла! – он щекочет меня.
– Риз! – визжу, отталкивая его. – Ты уверен, что действительно этого хочешь? – спрашиваю со всей серьезностью.
– Это больше, чем желание. Это необходимость. – он хватает меня за талию. – Ты мне нужна.
Безумие какое-то. Все происходит настолько быстро, но я не могу устоять перед Ризом. Или отказать. От мысли, что я буду вынашивать его ребенка, у меня кружится голова.
– Согласна, – охотно соглашаюсь я.
– Согласна? – он поднимает брови.
– Да. Хорошо. Давай сделаем это. Поженимся, и пусть все идет своим чередом, – я намекаю на зачатие.
– Реально? – теперь шокирован Риз.
– А ты уже передумал?
– Черт возьми, нет. Я пытаюсь решить, в какой позе хочу тебя оплодотворить.
– О, боже, – хихикаю я. – В номере есть алкоголь, верно?
Риз притягивает меня в свои объятия.
– Я вылью его на тебя, а потом слижу.
– Мм-м. Чего же мы тогда ждем? – обвиваю руками его шею.
– Ничего, черт возьми. – Риз тащит меня к закрытым французским дверям, прежде чем с энтузиазмом врывается в них. – Мы женимся! – объявляет он на весь зал. Мне охота умереть прямо на месте. Камеры сверкают, и люди аплодируют, когда мы пробираемся сквозь толпу.
Я – ходячий клубок смущения от всего этого внимания, которое ни в малейшей степени не влияет на Риза.
Он крадет бутылку шампанского из бара, и мы
Глава 33
Риз
Я борюсь за первое место на последнем круге квалификации, доводя двигатель и себя до предела.
Что нужно для конкуренции на уровне мирового класса? Быть одним из элиты? Нет, нужно доверять себе и байку, потому что, выезжая на трассу, вы вдвоем отправляетесь на войну. Как на ней выжить? Не ломаться, доминировать на поворотах, достигнуть вершины и остаться на гребаной машине.
И последнее, но не менее важное: никогда не прекращать бороться.
Никогда.
Подлетаю к новичку, который думает, что он крут. Используя след низкого давления от его «Априлии» (прим.перев.: итальянский производитель мотоциклов), чтобы уменьшить аэродинамическое сопротивление, я в полной мере использую скользящий поток и выкручиваю газ на полную мощность, бросаясь вперед. Бедный малыш и не заметил, как я оказался рядом. Манипулирование турбулентным потоком – мой фирменный прием. Вот почему я получил прозвище Призрак.
Несусь по воздушному туннелю, набирая скорость более двухсот миль в час.
И пересекаю финишную черту с первоклассным временем, обеспечив себе второе место на завтрашнем старте.
Я возвращаюсь к пит-боксу, чтобы оставить там байк. Слезаю с работающей «Ямахи», неожиданно опустошенный. В мгновение ока у меня кружится голова, а тело горит огнем. Несколько секунд назад я был на вершине мира – теперь мне кажется, что он пытается проглотить меня живьем. Срываю с себя кожаную одежду и тащусь в дальнюю часть импровизированной рекламной комнаты в поисках своего черного кожаного рюкзака, без которого не выхожу из дома. Нахожу его в углу, прямо там, где оставил. Подхватив его, отступаю в уборную, мое зрение затуманено, а дыхание затруднено. Я запираюсь изнутри, затем падаю на колени, лихорадочно роясь в рюкзаке, пока не нахожу маленький пузырек с таблетками во внутренней подкладке. Достаю его из тайника и дрожащими пальцами открываю крышку, быстро проглатывая два маленьких синих кружочка. Втягиваю воздух, ползу к раковине, умываю холодной водой свое бледное, потное лицо, прежде чем рухнуть на пол, впитывая обнаженным торсом холод от бетона.
Лежу, рассеянно уставившись в потолок и думая о Кайле, пока головокружение не проходит. Нужно возвращаться в отель, а не разлагаться на грязном полу туалета в боксе. У нас с Кайлой планы на ужин в самом романтическом ресторане Ле-Мана. Предварительное празднование перед завтрашней свадьбой. С моим изнурительным графиком мы разместились там, где могли. Я забронировал самый красивый номер, какой только смог найти, с видом на город, за который можно умереть. Мы обменяемся клятвами на балконе на рассвете. При условии, что я до него доживу. Головокружение проходит не сразу, и я, наконец, отрываю обмякшее тело от пола. Плескаю еще немного воды на лицо и смотрю в зеркало на свои запавшие глаза. Становится все хуже. Точно так, как предупреждал Дэв. Я все чаще устаю и теряю темп, когда он больше всего нужен. Это опасная вещь для человека, чья карьера зависит от скорости, бросающей вызов смерти.