Мотылёк
Шрифт:
Калэб, как выяснилось, отлично играл в шашки. Я этому даже удивилась. С виду, ну дурак дураком, облаченный в спортивные штаны желтого цвета и футболку с изображением Чубакки и к тому же еще и с леденцом во рту. А вот мозги его все же умели правильно работать, пусть и не всегда.
Я проигрывала Калэбу каждую новую партию, и это немного задевало мое эго. Проигрыш раззадорил меня, и решила, что сделаю все, только бы заполучить победу. Но после часа полных неудач, я все-таки сдалась.
— Выиграл-выиграл! — ликовал Калэб, хлопая в ладоши, точно маленький ребенок.
Я глядела на его сияющее
— У меня вот еще что есть! — гордо заявил Калэб, указав взглядом на низкий журнальный столик, сделанный из черного дерева.
Мы разместились за ним, и я увидела коробку с пазлами на полторы тысячи фрагментов. На коробке был изображен пес с какой-то резиновой игрушкой в зубах.
— Хочешь пособирать? — спросила я.
— Почему нет? — Калэб открыл коробку и высыпал все фрагменты на стол.
Не знаю, сколько мы занимались сборкой, но в глазах у меня уже знатно начало рябить до того, как мы успели преодолеть половину намеченного пути. В желудке заурчало, и я с досадой вспомнила о своем недоеденном завтраке. А все из-за Лероя. Черт! Вновь он пробрался ко мне в мысли! Урод!
— Обед готов, — вдруг заявила Хэтти, возникнув на пороге гостиной. Это была не женщина, а настоящее золото! Как только я подумала о еде, она меня обрадовала такой шикарной новостью. Теперь-то я и крошки в своей тарелке не оставлю.
В этот раз мне удалось попробовать гребной крем-суп. Такая вкуснотища, что у меня даже слезы на глазах навернулись от удовольствия. Знаю. Мои шаловливые нервы иногда дают о себе знать. Роль няньки мне нравилась все больше. Я была готова даже рот вытирать Калэбу после выпитого им стакана молока, только бы меня никто не трогал. Но, похоже, многого я хотела.
Уже к вечеру, я сидела вместе со своим новым другом, вроде как Хозяином на диване, и читала ему всякие сказки. Калэб прижав маленькую круглую подушку к груди, с невероятным интересом слушал меня, переживая за вымышленных героев. Умора! Я остановилась на том моменте, когда путники в виде: Страшилы, Железного Дровосека, Трусливого Льва и девочки Дороти добрались до заветного Изумрудного города.
В гостиную вошел Лерой. Он был хмур и предельно серьезен. Я тихо сглотнула и крепче вцепилась пальцами в обложку книжки. Непринужденная атмосфера этой комнаты была жестоко уничтожена тяжелой энергетикой Грейсона.
— А мы сказки читаем, — проговорил Калэб, явно не ощущая того дискомфорта, что начал меня мучать из-за присутствия его старшего брата.
— Хорошо, — кратко бросил Лерой и, расстегнув пуговицы пиджака, направился к лестнице, а затем вдруг остановился. — Ты, — он глянул на меня. — Идем, искупаешь меня, а потом будешь ожидать моего прихода в спальне.
Вот так поворот! Я изумленно посмотрела на Грейсона. Совсем охренел что ли?! Я ему еще должна помогать купаться. На беззащитного ребенка, он в отличие от Калэба не
— Чего сидишь? — рявкнул Лерой. — Идем
— Продолжим позже, — обратилась я к Калэбу, вручая ему книжку. Он ничего не ответил, только растерянно поглядел на меня, а затем на брата.
Когда я поднималась по лестнице, то почувствовала, что мои ноги внезапно стали ватными. Меня охватил не то, что бы страх перед Лероем, а скорее какое-то негодование или даже тревога. Я не была верующим человеком, да и трудно являться таковой, когда вокруг происходит подобная дрянь. Но глядя на широкую спину Грейсона и сжатые руки в кулаки, я мысленно стала молиться, чтобы этот человек не навредил мне или хотя бы просто оставил живой. Молитв я никаких не знала, поэтому обращалась к богу как к другу или отцу, который мог мне помочь.
Я совершенно не знала, чего стоит ожидать от Лероя и видимо именно неизвестность и пугала меня. Мне привычней знать наперед, что меня ожидает, так ведь всегда проще. А сейчас… Все напоминало мне один из тех кошмаров, что часто мучают по ночам.
Оказавшись на втором этаже, мы прошли вдоль длинного коридора. Грейсон толкнул черную неприметную дверь, и я вслед за ним вошла в ванную комнату. Похоже, она была предназначена исключительно для Лероя, судя по всяким принадлежностям и комплекту чистого белья, что был аккуратно сложен на небольшом белом столике.
В ванной имелась и душевая кабина, и крупная джакузи. В воздухе витал приятный аромат чистоты и свежести. Я топталась на пороге, пока Лерой сняв пиджак, включил кран, чтобы наполнить джакузи горячей водой. Пока она набиралась, Грейсон принялась расстегивать свою белую рубашку. Я старалась не смотреть в его сторону, но меня уж сильно привлекла его спина, а в особенности татуировка. Вдоль позвоночника был изображен хребет, который к лопаткам расходился в разные стороны, словно крылья, то ли дракона, то ли еще какого-то мифического существа. Крылья эти захватывали собой плечи и заканчивались где-то на уровне локтей. Эта татуировка вызывала во мне противоречивые чувства: и опасность, и некий восторг и даже изумление. Лерой небрежно бросил рубашку на тумбочку, что стояла рядом с раковиной, и расправил плечи, разминая их. Мне вдруг показалось, что крылья зашевелись, будто бы готовясь к полету. У меня мурашки по коже прошлись.
Грейсон повернулся ко мне и на его рельефной груди я увидела морду быка с налитыми кровью глазами. Изображение казалось до того натуральным, что мне думалось еще мгновение и этот бык вспорет мене живот своими огромным рогами. Пожалуй, именно это животное наиболее точно подходило Лерою. Теперь я буду отожествлять его исключительно с быком — агрессивным, злым и жестоким существом.
Грейсон окинул меня тяжелым изучающим взглядом, от которого мне стало трудно дышать, будто кто-то на грудь возложил каменную глыбу. Затем Лерой стал медленно наступать в мою сторону, точно как тот его бык на груди. Я осталась стоять на своем месте, не желая проявлять страх перед этим человеком. Грейсон подошел ко мне вплотную, и я отчетливо увидела, как красные глаза быка с высока, смотрят на меня, будто в очередной раз, доказывая, кто здесь главный.