Мотылёк
Шрифт:
Кто-то резко стащил с меня одеяло, и я тут же проснулась. У моей кровати стоял Лерой, одетый в обычные пижамные штаны черного цвета. Бледный свет луны красиво отображался на его крепком подтянутом теле. Стальные мышцы, обтянутые смуглой коже сейчас были видны по-особенному отчетливо. Мне не нравилось то, что я в физическом плане находила Грейсона красивым. Так быть не должно.
Бык на его широкой груди сейчас казался мне спокойным, но красные глаза все равно полыхали адским пламенем. Аура вокруг нас медленно сгущалась, заряжалась и превращалась в подобие некой воронки. Не знаю, как это у меня получалось, что я отчетливо ощущала природную энергетику Лероя. С первой нашей
Грейсон бросил одеяло на пол, осмотрел меня с ног до головы, словно бы оценивая, достаточно ли я сегодня хороша, чтобы лечь под него. Мне стало неприятно под таким тяжелым и пристальным взглядом, но Лерою было плевать на мои ощущения. Он подошел ко мне и, схватив за одну ногу, притянул к себе, а затем одним резким движением перевернул на живот. У меня даже дыхание сбилось от таких стремительных движений.
Ухватившись за резинку моих пижамных штанов, Грейсон резко стянул их и, кажется, бросил на пол, та же участь постигла и трусики. Грубые пальцы больно сжали мои ягодицы, и сердце быстрей прежнего забилось в груди. В голове зашевелилась неприятная мысль о том, КАК именно Лерой хочет меня поиметь на этот раз.
Я брыкнула ногами, но Грейсон быстро сдавил их своими бедрами, и больше пошевелиться у меня никак не получилось. Что-то неожиданно приземлилось прямо у моего лица, я повернула голову и увидела какой-то тюбик. Зачем он здесь, я понятия не имела. Руки Лероя продолжали больно сжимать мои ягодицы, но я дала себе четкую установку, что не покажу этому уроду своих чувств и слабостей. Буду терпеть, искусывать губы в кровь, но он не дождется от меня ни единого звука, ни единой пролитой слезы.
Грейсон внезапно приподнял меня, быстро избавил от пижамной кофты и вновь бросил на кровать, словно какую-то вещь. Уткнувшись лицом в простыни, я судорожно вздохнула и поджала пальцы на ногах, когда рука Лероя скользнула между моих бедер и коснулась клитора. Тело пронзила знакомая боль, не та, что выворачивает и ломает кости, а другая — темная и вязкая. Его огрубелые пальцы надвили на клитор и стали его мучать так же, как это было в гостиной. Я ненавидела Грейсона, но в связке с непонятным приятным ощущением, что он мне приносил, подобное чувство казалось противоестественным и неуместным.
Закусив костяшку пальца на левой руке, я всячески подавляла в себе стоны, что упрямо рвались наружу. Но, кажется, Лерою этого и не нужно было, ведь я уже потекла, как самая настоящая шлюха. Но ведь невозможно приказать организму не делать тех или иных вещей. Он реагирует на внешние раздражители, не спрашивая у меня на то разрешения. Это было унизительно. Мой клитор горел и пульсировал болью, от которой внизу живота все стянулось в тугой тяжелый узел. Наконец-то Грейсон убрал руки от моего влагалища, я даже не успела перевести дух, когда один его палец с трудом, но все же проник в мой задний проход. Я застыла и даже на какой-то миг перестала дышать. До последнего я надеялась на то, что Лерой не принудит меня к анальному сексу, но все шло именно к этому. Сердце тяжелыми толчками стучало в груди, и давящая боль медленно перекатила к горлу.
Грейсон вводил и выводил из меня палец, растягивая отверстие, подготавливая его к себе. Когда он вынимал палец, то касался моего клитора, а затем вновь возвращался к заднице. Ему нужна была смазка, но мой организм видимо выделял ее недостаточно, судя по сдавленному недовольному рыку Лероя. Схватив тюбик, что лежал рядом со мной, Грейсон открыл его, и через пару секунд я почувствовала прохладную влагу на своем заднем отверстии, в которое тут же вторгся
Грейсон наклонился ко мне, и я ощутила его горячее дыхание на своем затылке. По коже прошлись мурашки, и я чувствовала себя так, будто бы находилась в закрытой клетке с быком. Он ходит вокруг меня, выжидает, оценивает свою добычу. Я испытывала страх, настоящий животный страх.
Лерой продолжал растягивать меня, его дыхание участилось и опалило мою кожу. Я продолжала лежать, уткнувшись лицом в простыни. Так было проще, когда не видишь этих глаз, в которых сейчас непременно пляшет адский огонь. Дьявол пробуждался, я это ощущала, еще немного и он вновь потребует свою жертву.
Снова приподняв меня, Лерой сжал одну мою грудь и начал больно крутить сосок между указательным и большим пальцем. Его прикосновения отзывались тянущей болью между ног. Тело сотрясала мелкая дрожь, и она лишь усилилась, когда в меня проник еще один палец. Грейсон имел меня при этом, даже не достав свой член. Его пальцы вбивались и растягивали меня и если бы не охлаждающая смазка, то мне непременно было бы больно. Лерой все это делал лишь для своего исключительного удобства, и если можно было бы обойтись без смазки, он бы это непременно сделал. Но я все равно чувствовала некоторое облегчение, потому что этому уроду хватило мозгов не брать меня «на сухую».
Оставив один сосок в покое, Грейсон принялся мучать второй. Мои руки были сжаты в кулаки, а губа до того сильно закушена, что я даже перестала ее ощущать. Лерой прижимался ко мне своей влажной грудью, и мне вдруг показалось, что я чувствую два острых бычьих рога, что впились мне в лопатки. Ко второму пальцу присоединился третий, и это уже действительно стало больно, я зашипела, но тут же умолкла.
Вдруг Грейсон отпустил мою грудь, схватил меня за волосы и впечатал в матрас, повернув мою голову на бок, чтобы видеть мое лицо. Вынув пальцы, он надавил на поясницу, я была вынуждена прогнуться, иначе бы Лерой просто сломал меня. Сейчас я находилась в ужасно унизительном положении, открытая для Дьявола в прямом смысле этого слова.
Чувство полнейшей беззащитности и безоружности пугали меня больше всего, но хуже то, что я не могла спрятать свое лицо. Мало того, что мой зад находился в полном доступе, так еще и эмоции, которые теперь находились на виду. Удерживая мою голову, Грейсон спустил свои штаны, и я почувствовала, как его горячий твердый член коснулся моих ягодиц. Мне было больно, когда он находился в мое влагалище, а что будет сейчас?! Нарастающая паника мешала мне анализировать происходящее, на глазах выступили слезы.
Лерой еще раз коснулся пальцами моего заднего прохода, а затем направил туда головку своего члена. С трудом и усилием он толкнулся в меня, в чем ему собственно и помогла смазка. Ощущения были неприятными, но пока что не такими критичными, как я думала. Помедлив немного, Грейсон толкнулся еще раз и еще раз, пока не вошел во всю длину. Стало больно, но пока этот мудак не двигался во мне, я еще могла как-то терпеть эту проклятую боль.
Первый сильный толчок вызвал уже знакомые цветные пятна перед глазами. Я зажмурилась, чувствуя, как меня будто разрывают изнутри и кожа вокруг члена сейчас вот-вот просто лопнет. Лерой зафиксировал мое тело, и я никак не могла увильнуть или избежать глубоких толчков. Он толкнулся во мне несколько раз, будто бы пробуя и знакомясь с этой частью моего тела. А затем той рукой, которой он все это время давил мне на поясницу схватил мои запястья и, заведя их мне за спину, прижал к ней. Теперь я была полностью обездвижена.