Мотылёк
Шрифт:
Часть первая
1
Космический лайнер летел в холоде безграничного пространства, бережно защищая тех, кто доверился ему — и легко и безмятежно проводил своё время на его борту. Чрево его походило на небольшой курортный городок или на богатый отель со всеми его особенностями, вплоть до бального зала, в котором основную, но незаметную роль играли распорядители отдыха — естественно, для тех, кто смог себе позволить билет на этот лайнер… Трое суток беззаботной светской жизни в глубоком космосе — не для всех по карману.
…
Мимолётно думая о бале, Лора пристально вглядывалась в отражение. Ну, что ж… Тонкое лицо, тёмные брови вразлёт; большие светло-серые глаза; небольшой носик, слегка вздёрнутый; прелестный, нежно очерченный рот и покой всех черт лица — идеальная кукла. Пусть… так думают. Она и не возражает. Прятаться легче. Так легче держать себя, а умение держать себя в свете много значит.
— Лора! — окликнул её муж, в соседней комнате апартаментов отчаянно сражавшийся с шейным шёлковым платком. — Помоги!
Она выждала, пока отойдёт камеристка, и приблизилась к мужу. Эмиль покраснел от напряжения, пытаясь разглядеть, что за узел у него получился.
— Пожалуйста, убери руки, — сказала Лора и, едва муж отдёрнул пальцы, мгновенно вывязала нужный узел.
— Спасибо, Лора, — с облегчением сказал Эмиль. И шагнул мимо, к зеркалу. Взгляд на себя — и довольно просиял. Глаза блестят давно — от предвкушения, с какими женщинами он сейчас будет общаться и как легко очаровывать их. Последнее у него получается весьма и весьма.
Поженились они с полгода назад. До замужества, со стороны глядя на Эмиля, импозантного, красивого молодого мужчину, Лора неясно мечтала, как он разбудит в ней чувственность, как будет гордиться тем, что у него такая красивая и нежная жена… Месяц они пытались стать друг другу ближе. Первым сдался Эмиль, снова начав бегать за каждой мало-мальски хорошенькой женщиной. А Лора так и осталась в недоумении, отчего знакомые светские дамы так жалеют её (пару раз она нечаянно подслушала их беседы), когда обмениваются сплетнями об изменах её мужа. Она знала всё. И ей было всё равно. Не получилось — так не получилось. Ревность? Никакой. Правда, постели разные — она настояла. Но это единственное. И Эмиль не возражал.
Когда Лора пыталась определиться с отношениями «она — муж», всего лишь спокойно думалось, что дружеские отношения — это тоже неплохо. Постель ей как-то не понравилась, а когда слышала, как восторженно говорят об Эмиле как страстном любовнике, лишь мысленно пожимала плечами: может быть — для кого-то. А может, ей постель и не нужна? Сколько вокруг семей, супруги в которых часто живут без пресловутой востребованности секса… На светских вечерах без партнёров по танцам она всё равно не оставалась, будучи в курсе основных событий в обществе и в политике, чтобы поддержать тему, предложенную собеседником. И поговорить с нею желали многие. Она знала, что красива, светски раскованна. Чего же больше — для разнообразной жизни? Тем более что ни она, ни муж не работали. Будучи младшими в своих семьях, довольно богатых, они жили на выделенные им родителями финансы, достаточные, чтобы не заботиться о хлебе насущном. Оба не стремились обзаводиться хозяйством, часто путешествовали и принимали самое активное участие во всех светских мероприятиях, в каких бы местах ни побывали. «Порхаем, как мотыльки», — улыбнулась она, глядя, как прихорашивается муж.
Эмиль нетерпеливо предложил ей руку, и они вышли в просторный коридор, а затем к лестницам, спускающим в бальный зал. Здесь уже оживлённо переговаривались люди, нетерпеливо ждущие разгара празднества. С молодой парой здоровались и раскланивались. Снизу доносились радостные для сердца звуки оркестра, а середина зала уже оказалась занята танцующими. Пара переглянулась: блеск зального пола под паркет, переливчато-хрустальное освещение сверху и со стен, сверкающие наряды присутствующих, «живая» музыка, лёгкая мебель у стен, обвитая настоящей зеленью, — у обоих немедленно поднялось настроение.
— Мы опаздываем, — нетерпеливо заметил Эмиль. — Котильон уже начали.
— Боишься, распорядитель подсунет тебе древних старушек для начала? — улыбаясь, спросила Лора, сама загоревшись предвкушением праздника при виде блестящего и праздничного зала.
— Этикет. Придётся выполнять. — Эмиль дёрнул кончик шёлкового платка.
Она снова улыбнулась. Это — да. В самом начале любого бала необходимо оттанцевать с постаревшими дамами (ей — с господами), прежде чем те отступят для болтовни к креслам у стен или уйдут в комнаты с зелёными столами.
Но появилась пара в бальном зале всё-таки вовремя. Заметивший их даже в этой кутерьме (впрочем, неудивительно: парадный вход — один для всех), один из распорядителей мгновенно подлетел к ним и увёл Эмиля танцевать с какой-то богатой старухой. Тот сначала вздохнул и поморщился, а потом, как ни странно, пошёл охотно — почти побежал. Приглядевшись к его паре, Лора улыбнулась. Риена — величайшая сплетница, которая и в тысячном зале знала всё и каждого. Эмиль получит информацию обо всех молодых дамах сразу и сможет все трое суток на лайнере провести с самыми привлекательными девицами и женщинами. Да и поболтать с ехидной старухой, обмениваясь светскими сплетнями, он любит в огромное обоюдное удовольствие.
Итак, распорядитель извинился перед Лорой и вкрутился в толпу. Он тоже прекрасно знал всех присутствующих и поэтому легко мог оставить Лору, за которой закрепилась репутация спокойной дамы, невозмутимо дожидающейся своего часа танца и беседы. В зале мужчин много, но большинство — старики, а распорядитель даже для неё, одинаково любезно относившейся к любому партнёру по танцу, не хотел такого начала бального вечера. Лора опустила глаза, слегка подняв уголки губ в лукавой улыбке: иногда распорядители на балах казались ей узаконенными своднями, которые только и делают, что сводят мужчин и женщин в пары.