Мотыльки
Шрифт:
– Ну, что, твой выход... я все сделал, моя совесть чиста, - сказал подвыпивший мужик. Он отошел в сторону, приглашая Андрея вовнутрь.
– А, да, забыл, - тебе фонарик понадобится, погоди.
– Он отошел к ближней двери кабинета, слегка надавил на ручку и, открыв дверь, скрылся за ней.
Андрея охватила паника и неконтролируемый страх. Хотелось прислониться к стене и присесть, закрыть лицо руками, а еще вернее - просто убежать отсюда. Но, через мгновение вышел дежурный и протянул ему довольно увесистый китайский фонарик.
– У тебя двадцать минут. Будешь возвращаться - стукнешь мне, я буду у себя.
Он опять скрылся в кабинете и щелкнул замком.
Андрей, на непослушных ногах, отправился искать покойную Марту.
Помещение оказалось довольно просторным и слабо освещенным. Здесь казалось прохладнее, чем с наружи. Запах был сногсшибательным! То, что он чувствовал в фойе, было лишь отголоском. Пахло формальдегидом, спиртом и еще присутствовал оттенок, который он встречал в мясном корпусе на рынках. От запаха стало слегка подташнивать. Посреди помещения стояли четыре стола из нержавейки.
Верхняя часть стола была выполнена, как очень мелкая ванночка со сливным отверстием посередине. На плоской поверхности у основания лежали блестящие шпицы, зажимы, скальпели и еще инструменты, назначение которых Андрей не знал.
На крайнем столе, справа, расположилось тело очень худого мужчины. Кожа его имела явно желтый цвет с синюшным, неровным оттенком. Нижняя часть тела была накрыта белой плотной клеёнкой. Андрей скользнул по нему фонариком и поежился. У стен зала стояли стеллажи в три яруса. Они были заполнены телами, на некоторых стеллажах покойники лежали друг на друге, просто внавалку.
Он прошел от начала стеллажей вглубь, внимательно изучая контингент, вглядываясь в каждое лицо. Делать это было очень непросто, порой лица просто поражали искаженными гримасами смерти. Для того, чтобы заглянуть в лица трупов наверху, ему приходилось подходить почти в плотную. Запах разложения рядом с трупами оказался весьма стойким. Андрея подташнивало, он закрыл нос рукавом. Обошел все стеллажи, Марты на них не было. Немного постоял, принялся светить фонарем в дальний неосвещенный угол. Луч фонаря выхватил дверь с табличкой смотровая. Удивляясь, что раньше ее не заметил, он без раздумий направился туда.
Дверь оказалась не запертой. Это была небольшая комната без окон, квадратов примерно двадцать, с небольшим канцелярским шкафом у стены, маленьким столиком, стулом и тумбочкой при входе. Все остальное пространство занимали три стола-стеллажа. В довольно скудном освещении одной лампы дневного света.
На столе, который стоял посередине, лежало тело мужчины в клетчатых брюках и измазанном землей, синем свитере. Почему-то создавалось впечатление, что он заснул. На нем лежал исписанный листок, А4-го формата. А на крайнем, дальнем столе, лежало тело покойной бабы Марты. Оно было без одежды, закрытое по грудь матовой белой пленкой. Черты ее лица заострились, резко выделялся подбородок, глаза были закрыты. Андрей подошел к ней и стал буквально рядом. Первый стол был пустым.
– Вот я и пришел, что Вы хотели? Зачем я здесь?
– Спросил он тихим хриплым голосом, чувствуя себя полным идиотом, смотрел на покойницу.
Его вопрос повис в кромешной тишине. Постояв буквально полминуты у тела, понял, что ничего не происходит и, ругая себя за глупый поступок, повернулся, чтобы уйти.
Вдруг, совсем неожиданно, в большом зале что-то упало на пол. Зазвенело, загромыхало, как будто инструменты мелко рассыпались по кафелю. Андрей невольно пригнулся. Первая мысль пришла в голову, что вернулись патологоанатомы, и куда ему теперь прятаться? Но, звука возвратившихся назад патологоанатомов, не последовало, и снова все стихло. Андрей точно понял, что ему нужно очень быстро выбираться отсюда и чем скорее, тем лучше.
Неожиданно за спиной зашелестела клеёнка. Отчетливо, не громко, но явно. На его голове зашевелились волосы. Андрей медленно повернулся и увидел, что из-под клеёнки повисла мертвая с синими ногтями рука Марты. Андрей немного отшатнулся и попятился назад к столу с телом мужчины. Вдруг, громко раздался хрип, ужасный, неровный булькающий. Труп Марты захрипел, втягивая в себя воздух. С хрустом и щелканьем позвонков, медленно повернулась голова в сторону Андрея, и открылись веки. На него уставились мертвые, подернутые белесой пеленой глаза. Взгляд был ужасным пристальным и пронизывающим. Андрей выронил фонарик, его ноги подкосились, и он сел на красный холодный кафель пола.
– Не бойся, подойди поближе.
– Почти по слогам заскрипела Марта.
– Подойди, очень мало времени!
Андрей не мог поверить, что это происходит. До этого он был уверен, что покойники не разговаривают! Он собрался с силами, встал и подошел на два шага к ней. Труп остался в таком же положении и продолжал сверлить его мертвым взглядом.
– Тебе нужно торопиться, пока не случилось непоправимое. Многим тогда придётся умереть.
– Сказала Марта.
– Он стоит там и ждет, готов с тобой говорить.
– Кто стоит и где?
– Спросил Андрей.
– Зло ждет тебя, черное, объяснения жаждет.
– Не верь ему, он сама ложь, каждое слово его неправда!
– Вещала Марта.
– Остановились Вы в тот день, где-то после нас. Там случилось все! Чувствовала я. Иди туда, говори с ним!
– Она захрипела.
Было жутко.
– Мне пора, ступай. Такого быть не должно!
– Заключила она, закрыла глаза и повернула голову назад, как прежде. Втянула руку на место под клеёнку, выпустила с шипением воздух из мертвых легких.
Все стало на прежнее место, как ничего и не бывало, погрузилось в мертвую тишину. Андрей развернулся и пулей понесся из морга. По пути возле кабинета со сторожем он оставил фонарь.
В машине посмотрел на время: было без десяти час ночи. Он завел мотор и помчался в то место, где они остановились позавчера и весело сфотографировались с Татьяной. По пути одной рукой он открыл бардачок и достал фотоаппарат. Включил его, фотоаппарат мелодично сообщил о готовности. Но, вместо фотографии, на дисплее было черное пятно, закрывающее изображение. Андрей хотел удалить снимок, на что получил сообщение об ошибке доступа. Разочарованный, он бросил фотоаппарат на переднее сидение, и продолжил путь.