Мотыльки
Шрифт:
Почти весь день они купались и загорали на летнем ласковом солнышке, ели вкусности из заботливо собранной маминой корзинки, запивали ароматным липовым чаем из термоса. И никто им не был нужен - они были счастливы, как и большинство людей, отдыхающих в отпуске.
Вечер Андрея и Таню встретил свежим прохладным ветерком и вкусным ужином за столиком во дворе, жареными карасиками и картошкой пюре, с щедро сдобренным ароматным подсолнечным маслом салатом из помидоров и огурцов. Мама поставила на стол графин с домашним вином, и Андрей, порядком захмелев, начал рассказывать байки о том, как он
– Да сто раз уже слышали!
– Шутя, нарываясь, заметила ему тоже подвыпившая Татьяна.
– Ну и что?
– Нисколько не смущаясь, продолжал он.
– А историю с медведем слышала, когда я в сортир пошел?
– Да, тоже слышали.
– Смеялась супруга.
– Скучный вы, сударь.
– Показала кокетливо пальчиком на него.
– Продолжайте развлекать дам.
– Задорно заводила его она.
– Ну, ладно, ребятки.
– Сказала мама, устало поднялась, собрала лишние тарелки, и ушла в дом.
Вдруг, Таня стала серьезной и, посмотрев в глаза Андрея, заявила:
– Андрюша, а давай ребеночка заведем?
– С чего это ты вдруг?
– смутившись, спросил Андрей.
– Да так, люблю тебя очень - ответила она тихо. И полезла к нему обниматься.
– Ай, больно!
– Таня дернулась, как ошпаренная.
– Где больно?
– Спросил он, испугавшись. Отстранил Татьяну и отпустил ее из своих объятий.
– Под мышкой.
– Воскликнула она.
– Прям, как будто оса ужалила и сейчас болит!
– Пожаловалась супруга.
– Покажи, что там у тебя.
– Потребовал Андрей. Он был напуган и сбит с толку.
– Вот, смотри под мышкой.
– Таня подняла правую руку и распахнула край халата. Андрей подвел ее поближе к лампочке, над которой вились мошки, тускло светившейся в летней кухне. Под подмышкой, немного ближе к груди, было видно темное пятнышко, размером с пятак. По краям пятна, кожа воспалилась, и отчетливо просматривались водянистые волдыри, как при ожоге. Но, главное - вид самого пятна поразил его. Пятно было абсолютно черного цвета, кожа внутри натянулась черным глянцем, как стекло. Андрей отстранился.
– Что там?
– Настороженно спросила Таня.
– Она опустила руку, запахивая край халата.
– Ничего страшного там нет.
– Ответил Андрей.
– Укусило, может, что-то. Скоро пройдет, не волнуйся.
– Он начал ее успокаивать. Почувствовав фальшь в его голосе, Таня отвернулась и добавила:
– Сейчас сама в зеркало гляну, а то я вижу, - эксперт ты еще тот. Блин, как печет-то! Она направилась в дом. А Андрей вернулся за стол. Он был обескуражен и напуган, и жутко переживал за супругу. В душу закрался холодок неприятных предчувствий. Он налил из кувшина полный бокал вина и задумчиво выпил его. Посидев еще немного за столом, он про себя отметил, что долго ничего не происходит, что не вернулась Таня и не видно ее мамы. Но, идти в дом, и их искать, жутко не хотелось. Хотелось бросить все на самотек и верить, что все образуется само собой. Он уже было успокоился, как вдруг из дома выбежала Танина мама с белым лицом.
– Андрей, что ты сидишь?! Быстро помоги мне!
– Не громко крикнула она в отчаянии.
– Что случилось?
– Воскликнул он.
Тут же улетучился хмель, исчезла истома, и тело наполнилось энергией. Он вбежал в дом. На диване с желтым пледом лежала Татьяна, она мелко билась в конвульсиях, ее лицо было очень бледно, глаза закатились, а на губах выступила белая пена. Дышала она с хрипотцой, с каждым спазмом выходил хриплый негромкий стон. Он оцепенел. Руки и ноги сковало, будто стопудовые гири внезапно повисли на нем. Дыхание сперло. Он стоял. Казалось, прошла вечность. Он не верил в реалистичность происходящего. Конвульсии Татьяны, ее хрип, пена у рта, и отчего-то очень громкое жужжание огромной зеленой мухи, бьющейся в лампочку старого светильника. Андрей не знал, что ему предпринять. Он совершенно растерялся. Преодолевая оцепенение и скованность, бросился к супруге. Взял ее голову в руки и приподнял над подушкой, поддерживая ее за спину, краем покрывала он вытер пену у рта и чисто интуитивно начал растирать свободной рукой грудь в области солнечного сплетения. Девушка вдруг затихла, ее перестали мучить судороги, и глаза закрылись. Лицо разгладилось. Дыхание стало ровным, она расслабилась.
– Тань, ты чего? Тань, очнись, что случилось?
– Запричитал он.
– Танюша, миленькая, очнись пожалуйста, родная, я без тебя умру.
– Плакал Андрей, не отпуская супругу.
В комнату вбежала Танина мама, за ней вошла соседка с озабоченным лицом. Тамара Ильинична посмотрела на дочь и немного успокоилась.
– "Скорую" вызвали, обещали, что через полчаса будут.
– Сказала она растерянно.
– Говорят, что в соседнем селе они, роженицу только заберут и к нам, схватки у нее.
– Добавила теща.
– Что тут у вас?
– Спросила она у Андрея.
– Как она?
– Немного успокоилась.
– Ответил он, приходя в себя.
– Я на кухне была, тарелки домывала, - начала рассказ теща.
– Слышу, Таня вошла. Спрашиваю: "чего тебе?"
Она: "Мне в зеркало посмотреть надо, укусило что-то, может оса?"
– Потом слышу, она вскрикнула "ого"! Потом, "ой мамочки", и что-то упало.
– Я все бросила, вбегаю в комнату Танька лежит на полу и бьется. Я ее на диван затащила, ну, и за тобой, потом к Наде.
– Она повернулась к соседке, - "скорую" вызывать - у них стационарный телефон.
– Объяснила Тамара.
"Скорая" приехала, на удивление, быстро. Бригада вошла в дом, из комнаты всех попросили выйти. Пробыли там, примерно, минут двадцать. В это время Андрей сидел на табуретке на крыльце, и нервно грыз ногти, мысленно, кидаясь из крайности в крайность. Из дома вышла врач.
Это была пожилая статная женщина, с аккуратно уложенными в кок, крашеными в темный цвет, волосами. Одета доктор была в медицинский халат лилового цвета. От нее пахло медикаментами и едва слышным ароматом, улетучивающихся духов. Два фельдшера оставались внутри. Она подозвала к себе Танину маму и Андрея.
– У вашей дочери общая интоксикация.
– Начала она.
– Может в любую минуту осложниться почечной недостаточностью, что только утяжелит положение. Мы сейчас провели терапию и поставили ей капельницу, я оставлю с ней фельдшера. Света будет за ней наблюдать.
– Заключила доктор и продолжила.
– Вашу Таню срочно нужно госпитализировать. Взять ее с собой мы не можем, на нашей "скорой" только хуже ей станет, да и ехать почти полтора часа до области. Роженица вот-вот рожать начнет. Первый раз, девочке 19 лет. А там, скорее всего, кесарево. Двоих потерять я не могу.
– Заключила она.