Мой ангел-хранитель
Шрифт:
Маркизу с супругой было трудно устоять перед приглашениями, которыми засыпал их Наполеон. Первый Консул время от времени обращался к маркизу за советами, что было комплиментом, который невозможно игнорировать. Тем не менее чета Кастильон была несколько обеспокоена, как бы амбиции Наполеона не завели его слишком далеко.
Бонапарт вдохнул в свою армию дисциплинированный энтузиазм, что сделало его грозой всего мира.
Он сказал маркизу: «За мной стоит более чем тридцатимиллионная нация, опьяненная военной славой и жадная до новых побед».
И маркиз понял, что война неизбежна.
Вся страна
Год спустя поднялись споры вокруг освобождения Мальты и о том, сохранит ли Наполеон целостность Турецкой империи.
Наполеон уже открыто говорил, что Британия, как и все остальные страны, никак не сможет противостоять Франции. Консулы начали сновать взад-вперед с сообщениями, предложениями и заявлениями, которые англичанами воспринимались как угрозы.
7
Карл Великий (742–814) — король франков. Расширил границы королевства за счет земель Западной и Центральной Европы и превратил его во Франкскую империю.
8
Колонна Траяна — колонна на форуме Траяна в Риме, созданная архитектором Аполлодором Дамасским в 113 году н. э. в честь побед Траяна над даками.
Но к тому времени, даже если бы Наполеон безоговорочно сдался Британии, ничто не остановило бы волну, которую поднял его гнев. Он считал, что Британия бросает ему вызов, тогда как британцы злились ничуть не меньше и были настороже.
Странная и весьма необычная сцена разыгралась в марте в воскресной гостиной.
Присутствовали маркиз и маркиза де Кастильон.
Наполеон прибыл и тут же набросился на посла Британии:
— Значит, вы решили воевать?
Потрясенный посол дипломатично ответил, что его соотечественники после стольких лет войны слишком хорошо понимают, как благословенен мир.
— Но, — ответил разъяренный Наполеон, — вы заставляете меня начать еще одну многолетнюю войну.
Все присутствующие открыли рты и стали встревоженно переглядываться. Затем Бонапарт сообщил русскому и испанскому послам, что британцы не сдержали слова. Наполеон остановился перед высоким солидным англичанином, потрясая тростью, словно собираясь пронзить его насквозь.
— Если вы наращиваете вооружение, — прокричал Первый Консул, — я тоже стану вооружаться! Если воюете — и я буду воевать! Если вы хотите уничтожить Францию, вам это не удастся!
Посол сохранял внешнее спокойствие, хотя и судорожно размышлял, воспользоваться ли своей шпагой, если Наполеон на него нападет. Он только сдержанно ответил, что его страна не желает ни первого, ни второго, ни третьего.
— Мы просто хотим хороших отношений с Францией, — закончил он.
Наполеон снова взревел и вышел вон, хлопнув дверью.
Но когда де Кастильоны ехали домой, они впервые засомневались, не ошибкой ли было их возвращение во Францию. Казалось, что война, как бы ее ни боялись в обеих
— Они не могут быть настолько глупы, — высказалась маркиза де Кастильон. — Право же, так много семей пострадало, что никто ни с кем не захочет больше воевать.
— Хотел бы я верить, что это так, — ответил ее супруг, — но у меня такое чувство, что Наполеон не успокоится до тех пор, пока не захватит весь мир.
На следующий год, как раз после одиннадцатого дня рождения Жан-Пьера, началась война.
Известие о том, что Королевский военно-морской флот Великобритании захватил в море два французских корабля, привело Наполеона в бешенство. Он тут же приказал арестовать всех британцев, путешествующих по Франции, и схвачено было десять тысяч гражданских лиц.
Люди в спешке и панике пытались скрыться.
Четвертому герцогу Аргайллу удалось пересечь швейцарско-германскую границу, только переодевшись горничной. А один баронет, увлекшийся весьма симпатичной парижанкой, отложил отъезд на несколько часов и оказался осужденным на одиннадцать лет тюрьмы.
Для Жан-Пьера это обернулось своей трагедией.
Среди домашних наставников и преподавателей, нанятых для него отцом, было двое англичан, которых немедля бросили в тюрьму, а двоих гувернеров-французов призвали в армию.
В течение нескольких следующих лет Жан-Пьер получал знания урывками. Отец твердо решил, что мальчик должен быть образован как можно лучше, но обнаружил, что найти хороших преподавателей чрезвычайно сложно.
Сын получал от уроков отца ничуть не меньше пользы, чем от занятий с любым из нанимаемых им людей.
Год спустя Наполеон стал «Императором Франции», и событие это, безусловно, предполагало фантастически красивую и тщательно подготовленную коронацию.
Жан-Пьер, как и все мальчишки его возраста, был в восторге от торжеств, которые проходили в Париже и других городах страны.
Он не осознавал, как расстраивали отца и мать вести о гибели их английских друзей. Один из них был адмиралом Британского флота и погиб, когда его корабль пошел ко дну в битве с французами; другого убили, когда он сражался, чтобы предотвратить вторжение французов на земли Британской империи.
Шли годы, а жителям Парижа на все лады рассказывали о французских победах.
Жан-Пьер, подобно другим мальчикам своего возраста, верил в непогрешимость Наполеона.
Пропаганда успехов императора весьма умело велась по всей Франции, и большинство молодых людей считали его героем, который, несомненно, останется в памяти потомков как величайший полководец, какого только знала армия.
Жан-Пьеру было восемнадцать. Он решал, чему себя посвятить, и тут ему пришло в голову, что он должен отправиться служить в армию.
Наполеон призывал людей в ряды своих войск и подавал это так, будто нет ничего лучше, чем стать частью его храбрейших и прославленнейших полков.
Вернувшись на короткое время с поля битвы в Париж, император присутствовал на званом вечере необычайного размаха и красочности, который давали в его честь.
Жан-Пьер спросил Наполеона, можно ли ему вступить в ряды одного из его полков. Молодой человек не посоветовался с родителями, прежде чем сделать это, и заметил, что стоявший рядом отец словно окаменел при этих словах.