Мой эльф из легенд. Спасти любовью
Шрифт:
— Ты должен был ждать меня там, где тебя оставили, — прошипела я, наклонившись к эльфу, лежащему на скамье под штангой. Я была так зла, что с трудом подавила желание дернуть его за длинный светлый локон.
— Я ждал, — невозмутимо ответил Агент.
— И?
— Мне стало скучно.
— А теперь тебе, значит, весело?
— Да. — На его губах растеклась хищная улыбка, и он зыркнул в сторону мгновенно напрягшихся под его взглядом бойцов. — Теперь весело.
— Я рада. Но благодаря твоему своевольству начальство решило, что я не справляюсь со своими
Я блефовала. Надеялась, что Эль-Охтарон успел ко мне привязаться, оценить мою лояльность по сравнению с предшественниками, и хотела преподать ему урок. Чтобы понял: каждый поступок имеет последствия, непослушание может плохо закончиться в первую очередь для него самого.
Реакция на новость о смене куратора превзошла все ожидания. Хищное, самодовольное выражение слетело с лица Агента — теперь в его чертах читался откровенный испуг. Побледнев, эльф вскочил на ноги.
— Что мне сделать, чтобы Совет отменил свое решение? — прошептал он дрожащим голосом. — Я не приму никого другого. Убью того, кого назначат на твою должность. Так и передай начальству. Мой куратор — ты.
Ого! Вот это пыл! Вот это экспрессия! Я даже опешила от такой бури эмоций. Похоже, путь к сердцу мужчины действительно лежит через желудок. Горячее ризотто творит чудеса.
— Успокойся, Агент. Это была шутка. Я по-прежнему твой куратор.
Эль-Охтарон недоверчиво прищурился, потом его широкие плечи расслабились, а из груди вырвался долгий облегченный вздох.
— Но ты должен быть послушным.
— Я буду послушным, куратор Кроу, — пообещал Агент. — Я буду очень-очень послушным.
Отводя эльфа в душ, я размышляла над одним обстоятельством: почему хрупкие дамочки из лаборатории не боятся Агента, а военные, мускулистые мужики, в его присутствии пачкают белье? Наверное, дело в том, что медики привыкли видеть Охтарона беспомощным в первые минуты после выхода из криосна. Солдаты же знают эльфа совсем с другой стороны. Они участвуют с ним в миссиях или слышат рассказы товарищей о том, как Агент мочит врагов направо и налево. Наблюдают за ним в тренажерном зале. Смотрят на него, молотящего грушу с песком, и могут легко представить себя на ее месте.
Я так глубоко погрузилась в мысли, что не заметила, как мы пришли в душевую. Это была не первая и не вторая совместная помывка, и воздух между нами больше не искрил напряжением. Раздевшись, Агент встал под струю воды, а я привалилась к стене рядом с закрытой дверью.
Какая-то доля неловкости еще присутствовала, но привычка делала свое дело. Перестав ожидать насилия, эльф расслабился. Я научилась не краснеть, словно помидор.
И опять мысли поглотили меня. Я думала о нашем разговоре с Мелиндой. О том, смогу ли набраться смелости и попросить Агента заняться самоудовлетворением. Воображала, какой невыносимый стыд буду испытывать во время этой просьбы.
Поглощенная переживаниями, я не сразу поняла, что водные процедуры подозрительно затянулись. Обычно душ после тренировки занимал пять-десять минут, а сейчас, судя по моим
— Все в порядке? — я посмотрела в сторону Агента.
Эль-Охтарон замер под струями воды, повернувшись ко мне лицом, словно намеренно демонстрируя свое красивое мокрое тело. Длинные ноги, узкие бедра, гладкую грудь с маленькими сосками. Когда наши взгляды встретились, он улыбнулся в нерешительной и неловкой попытке казаться соблазнительным, и я вдруг догадалась, что он уже давно помылся и все это время ждал, пока я обращу на него внимание. На него, полностью обнаженного и доступного. Манящего, как смертный грех. В данный конкретный момент согласного на все.
Согласного. На все.
— Что? — спросила я, продолжая играть в непонимание. С моей стороны это была защитная реакция. Потому что непривычное поведение Агента настораживало и сбивало с толку.
— Куратор Кроу, — прохрипел Агент и провел ладонью по своему рельефному торсу, мокрому от воды. Медленно провел. Томно. Будто предлагая себя. — Куратор Кроу. — Опять эта нерешительная улыбка. Словно невинная дева пытается примерить роль искусительницы-гетеры. — Хотите?
Теперь уже явно предлагая, он коснулся своей груди, напряженного живота, голого члена под шапкой мокрых волос.
Мягкого члена. Невозбужденного.
Я-то хотела. А он?
Какого черта здесь происходит! Что ты задумал, Агент?
Глава 6
Когда древний эльф, считающий себя киборгом на службе империи, вдруг ни с того ни с сего начинает тебя соблазнять… это пугает.
И ясно же, что мотивы Агента далеки от простого желания затащить в постель понравившуюся женщину. У него не стоит. Да и физически не может стоять, учитывая препараты, которыми его пичкают не один год и даже, вероятно, не одно столетие.
Зачем тогда он предлагает себя? Зачем вымучивает улыбку и пытается изобразить интерес? Чего он, черт возьми, добивается?
Молчание затягивалось. Агент потупил глаза, так очевидно стараясь выглядеть покорным, что это коробило. Сыграть роль соблазнителя не получилось, поэтому он, похоже, вернулся к привычной схеме. Опыт научил Эль-Охтарона, что женщинам на базе нравятся послушные красавчики, неспособные себя защитить. И сейчас передо мной под душем застыл этакий уязвимый зайка с опущенным взглядом и дрожащими ресницами. Притворство чистой воды. Никакой ведь он не покорный зайка.
— Если хотите меня, — сказал он, осознанно или безотчетно переходя на «вы», — я не буду сопротивляться.
Зашибись. Не будет сопротивляться. Услышав такое щедрое предложение, я, наверное, по его мнению, должна от радости подпрыгнуть до потолка, а потом наброситься на свою жертву голодной до секса волчицей. Серьезно? Он так думает о человеческих женщинах? В каждой видит потенциальную насильницу?
В ожидании моего ответа Эль-Охтарон переступил с ноги на ногу и тихо вздохнул. Его член, обрамленный струйками воды, — Агент все еще стоял под душем — был по-прежнему вялым и безучастным.