Мой горячий Север
Шрифт:
Вдох за вдохом.
Ее отпускает.
— Прости, — снова повторяет Север. — Я должен был позвонить раньше. . .
— Но, если посмотреть на ситуацию трезво, — отзывается Марк, — я рад, что я не единственный мудак в семье.
Анна шипит на него, но без огонька. Она отпускает Севера и переносит ладони на его лицо. Проводит пальцами по острым скулам и несколько раз кивает, будто принимает все его “прости”, которые он успел произнести.
— Мы совершенно точно напугали Юлю, — произносит она невпопад и ищет меня взглядом.
— Нет, — я качаю головой. — Я сама с чудинкой.
Север
Север прав, их прошлое надо оставить за спиной.
Эпилог
Существует ли рецепт счастливой жизни?
Да и возможен ли он?
Ведь всё течет и меняется, невозможно поставить на паузу лучший момент, он в таком случае потускнеет и перестанет вызывать малейшую эмоцию. Привычка враг удовольствия. Мы не в силах трезво оценивать то, что имеем день за днем. То, что уже наше и никуда не денется. Строчки меню быстро начинают казаться унылыми, если все они по карману. Нет ни изюминки, ни вызова, ни простора для мечты...
Так может дело не в рецепте, а в поваре?
Я поворачиваю руль к карману парковки и останавливаю машину. Выхожу на улицу, где уже вовсю дышит осенняя свежесть. Еще чуть и летние дни покажутся миражом, которого вовсе не было в реальной жизни. Я притягиваю к груди офисные набитые до отказа папки и уже представляю, как сброшу их на комод, а потом упаду в низкое кресло. Рабочий день выдался не самым легким, мне пришлось сделать невозможное количество звонков и в ушной раковине то и дело отдается эхом секретарское “Добрый день”.
Я жалею, что капризничала и выдвигала свои условия Северу. Когда ему понадобился личный помощник, я зачем-то вмешалась и затянула процесс. Но как было не вмешаться? Мне попались на глаза верхние анкеты соискателей и все они оказались соискательницами! Причем внешний вид позволял им искать не должность в строительном бизнесе, а какую-нибудь корону какой-нибудь территории.
Краса города или Мисс Вселенная.
Север даже не повел бровью, когда я сказала, что возьму этот вопрос на контроль, а пока помогу ему сама. Правда, в тот вечер он зажал меня в кабинете и так оттрахал, что мы не дошли до самого разговора. И слава богу, не представляю, с каким бы лицом выслушивала его заверения в верности. Я бы точно раскраснелась и почувствовала себя идиоткой. Север слишком тактичен, чтобы ставить меня в неловкое положение, и поэтому обошелся другими методами. Тактильными и безумно приятными.
Но помощник ему нужен. Или помощница, черт с ней. Меня банально не хватает на две должности. Я вернулась в рекламный отдел его компании, которая, если честно, усохла на глазах. Исчезли две трети сотрудников вместе с моей однокурсницей, исчезли две трети нулей с банковских счетов и столько же заказов. Но мы на плаву, а Север прирожденный бизнесмен и явно собирается вернуть наш корабль в порт успешности.
Я захожу в подъезд и вызываю лифт. Мы переехали в соседний район, сделав выбор в пользу метража, а не центральных модных улиц. Трехкомнатная квартира на десятом этаже оказалась нам по карману, хотя я подозреваю помощь Марка. Он с Анной и детьми остался в Грузии, а мы с Севером
— Ты уже дома? — я захлопываю дверь и замечаю его ботинки, который стоят рядом с дверью в небольшую гардеробную. — Я думала, ты задержишься…
— Я уехал из офиса сразу после обеда.
Север появляется из-за поворота. На нем спортивные брюки и мокрая от пота футболка. Волосы тоже влажные. Значит только сошел с беговой дорожки.
— Я недавно приехал. Заезжал к твоей маме.
— Черт, точно! Я забыла утром напомнить тебе.
— Она сама написала мне, кинула список в чат, — Север подмигивает. — А ты говорила она не справится с Ватсапом.
— Не жалуйся потом, когда тебе на каждый малозначимый праздник будет приходить открытка от нее.
Север смеется.
— Всё хорошо?
— Да, стиралку подключил, — он кивает. — Кажется, Нина Тимофеевна осталась довольна.
— Она тебя обожает, если ты не заметил.
Север имеет просто запредельный поражающий эффект на женский пол. Я раньше не замечала, да и когда? Сперва я была занята отчаянным сопротивлением его чарам, а потом видела вокруг него только мужчин. Причем, мужиков, которые его не особо жаловали.
А теперь любуюсь на чудо-эффект почти каждый день. Наверное, я еще не привыкла, и странно чувствую себя в роли девушки, которой достался главный приз. Мне временами хочется, чтобы Север был попроще, вот без этой харизмы уверенного в каждом жесте и слове самца. А еще идеальные манеры и безупречный вкус в одежде. Опустошенные банковские счета пошли ему только на пользу, Север завязал с показной роскошью и стал напоминать именно себя, а не брата.
А он такой, что замирает дыхание.
Я до сих пор подвисаю, если забываюсь и начинаю любоваться им. Правда, я ловлю в его крепком взгляде то же самое. Север иногда останавливается посреди обычных дел и самым наглым образом прикидывает, есть ли шанс уединиться. Есть шанса нет, то он ограничивается одними взглядами. Жаркими и тягучими. У меня идут мурашки от них.
Ближе к вечеру мы отправляемся за город. Я показала Северу классное место, о котором знают немногие местные. В каждом городе есть такие точки, они вроде бы ни от кого не спрятаны, но знают только единицы. Мы поворачиваем в сторону эко-поселков, а там выше и выше по холмам. Дорога становится извилистой и убитой, но тряска того стоит.
Вскоре показываются сосновые верхушки. Мы проезжаем по бору, открыв окна, чтобы приятный хвойный аромат зашел в салон. Я люблю этот запах, но к нему слишком быстро привыкаешь. Только первые глотки яркие и насыщенные, а потом уже не то.
— Купи себе пихтовое масло, — бросает Север. — Я даже готов его терпеть по вечерам.
— Готов, — я усмехаюсь. — Твое либидо ничто не перебьет.
Мы поднимаемся на самый верх, чтобы после крюка получить прекрасный завораживающий вид. Внизу, как будто под ногами, лежит наш город. И с каждым шагом скорого вечера зажигаются новые разноцветные огни, а трассы превращаются в рождественские гирлянды.
— Останемся в машине и расстелим плед?
Север толкает дверцу и смотрит на меня. Я пару мгновений раздумываю, взвешивая, что лучше, остаться в мягком салоне или с чистой совестью жаться к Северу, ища тепла.