Мой горячий сосед снизу
Шрифт:
— Ты что, занималась этим для того, чтобы потом вскочить и куда-то побежать? Тебе что, настолько не понравилось?
Не то чтобы мне нужны обнимашки, или нежность, или вообще хоть какое-то подобие близости, но… серьезно? Тебе не хочется поваляться и тупо посмотреть в побеленный потолок? Отключиться после секса от всех мыслей и хоть немного побыть в состоянии блаженной истомы — это круто.
Но Саша, видимо, так не считает. К тому же, к ней вот-вот придут рабочие. Я оказываюсь выставлен за порог, да еще и с ироничным «или не встретимся». У меня в голове тут же звенит тревожный звоночек. Что это —
Неудивительно, что на четвертый день, когда мы сталкиваемся с Сашей в продуктовом магазине, я предпочитаю ее проигнорировать.
— Ты что, ничего не ешь? — спрашивает она заботливо, и меня почти выворачивает от этого участливого тона. Я тебе что, ребенок? Уж как-нибудь сам разберусь со своим питанием.
— Тебя бы съел, — бросаю я мрачно в ответ, и на этом разговор заканчивается.
Избегая столкновения в маленьком закрытом пространстве, я даже не придерживаю для нее дверцу лифта. Если мы окажемся рядом — я могу сорваться. И это будет плохо.
9 глава
Целых два дня мы не видимся. Оно, наверное, и к лучшему, хотя я, признаться, немного скучаю.
Через несколько дней придется вернуться в офис: срок, выделенный мне на правку новой программы, подходит в концу. Как только работа будет закончена, а программа отправлена на продажу, мне на карточку прилетит аванс. В этот раз он должен быть больше обычного — хватит на то, чтобы сгонять на недельку в Европу или, если захочется, даже на какие-нибудь острова. Что там у нас есть? Карибы, Канары, Сейшелы, Гавайи, в конце концов… Мне больше нравится интеллектуальный или активный отдых — но поваляться на пляже после тяжелого развода тоже не помешает. Накупаться, заняться дайвингом, полопать на обед свежих морепродуктов, вернуться домой с равномерно загоревшей кожей.
На следующий день я старательно работаю, исправляя последние недочеты в программном коде. Запиваю свое сонное состояние крепким кофе, заказываю на дом китайскую лапшу и две пиццы, выбегаю в продуктовый за сигаретами.
Звонок в дверь раздается так неожиданно, что я даже подскакиваю на месте. Компьютерная мышка дергается у меня в руке. Я лениво соображаю, кто это может быть? Вечер же. Неужели Саша?
От мысли о ней у меня становится горячо в паху. И пускай мы плохо расстались, если она сейчас войдет в мою квартиру, то через минуту останется без одежды…
На пороге стоят Кристина и Мила.
— Привет, папочка! — ко мне тянутся маленькие руки, и я присаживаюсь на корточки, обнимая дочь:
— Привет, малышка! — а потом смотрю укоризненно на Кристину: позвонить или написать заранее не могла? А если бы я был не один?
Кристину, конечно, не особенно беспокоит, есть ли в квартире кто-нибудь еще. По-хозяйски она сбрасывает с себя легкую кофточку, оставляя на тумбе, и остается в вышитом пайетками серебристом топе. Хороша, зараза. Вообще, Кристина — настоящая красавица. Таких, как она, называют роковыми женщинами. Но меня уже давно не трогают ни ее формы, ни томный взгляд из-под длинных ресниц. Я лишь пропускаю ее мимо себя, все еще глядя сердито и сухо.
Кажется, я начинаю догадываться, почему она оставила мне квартиру.
Сначала я верил ее признаниям, что стены общего жилища будут напоминать ей о прошлом. Зная ее эмоциональность — это казалось довольно логичным объяснением. Она, конечно, забрала немало вещей, а я выплатил ей нехилую компенсацию за ее долю в квартире, но в целом лично меня такой вариант устраивал. Я собирался сделать ремонт и остаться жить здесь. Теперь мне было ясно: Кристина отдала мне квартиру, чтобы вот так вот беспардонно заявляться сюда в любое время дня и ночи… Если бы я переехал, вряд ли она стала бы приезжать так в мой новый дом. А эта жилплощадь для нее навсегда останется «общей» — хоть и не юридически.
У Милы в бабушкином доме нет своей собственной комнаты — а здесь детская все еще в таком состоянии, словно дочка ушла погулять, а вечером вернется и будет тут играть и читать свои любимые книжки про динозавров. Как я должен объяснить ребенку, что скоро все ее вещи окончательно переедут в новый дом, а ее старая детская будет перекрашена и переделана в мой рабочий кабинет, куда я поставлю несколько компьютеров, массивное черное кресло на колесиках и вентилятор?
Но пока Мила отправляется в свою детскую, а Кристина располагается в столовой, принимаясь невозмутимо заваривать зеленый чай.
— Мы ненадолго, — объявляет она. — Мила не могла найти свою любимую книгу, и мы решили, что наверняка оставили ее здесь…
— Ты могла бы позвонить мне, — отвечаю я. — Я поискал бы и завтра привез. Ну, или на днях.
— Мы были недалеко, — отрезает бывшая жена.
— А если бы меня не было дома? Или я был бы не один?
Кристина смотрит на меня долго и пронзительно, а потом кривит губы:
— Что, уже нашел себе новую шлюху?
Будь в квартире только Кристина, я бы давно выставил ее за дверь. Но вместе с ней Мила. Бывшая жена использует дочку как щит, за которым можно укрыться от моих попыток выдворить ее прочь.
Поэтому я терпеливо жду.
Когда они наконец собираются уходить, я предлагаю отвезти их на автомобиле. На Кристину мне плевать, а вот Мила в легком платьице и может замерзнуть, пока доберется до дома на метро — на улице к вечеру как-то очень резко холодает.
Кристина милостиво соглашается, и я везу их домой. По дороге Мила донимает меня вопросами о том, когда мы пойдем в детский парк и кукольный театр. Я говорю, что скоро.
Правда скоро, малыш. Папочке нужно только закончить важный проект — а потом он проведет с тобой много летних деньков. И даже, может быть, возьмет тебя с собой на гавайские пляжи. Если мамочка, конечно, разрешит.
Возвращаясь обратно, я неожиданно обнаруживаю, что мое парковочное место занято. Быстро соображая на ходу, куда поставить машину, я пытаюсь понять, какая зараза поставила свой автомобиль на давно застолбленный мною прямоугольник асфальта.
Вижу серебристую «мазду».
Саша. Ну конечно.
Когда она только успела?!
Я быстро поднимаюсь на седьмой этаж. Нажимаю на кнопку звонка рядом с дверью Сашиной квартиры. Долго давлю. Наконец слышу шаги.
— Какого хрена?! — рявкаю я через дверь, зная, что она услышит. — Зачем ты поставила свою машину на мое место?!