Мой король
Шрифт:
— Стой. Мы оба знаем, что ты утрируешь, — спорила я. — И прекрати говорить об этом, я не про секс. Я говорю о более «прекрасных качествах».
Я узнала, что Кинг способен на невероятное сострадание. Наверно, из-за того что дни его проклятия подходят к концу. Я увидела версию Кинга с сердцем. Но также я видела версию Кинга, которым управляла одержимость Артефактом. Из-за этого проклятого камня он лгал, манипулировал и заставлял меня делать ужасные вещи просто для того, чтобы я стала ближе к нему.
Да,
— Я хуже, чем ты могла когда-либо себе представить, — сказал он. — Очень скоро ты в этом убедишься.
Кинг посмотрел в сторону дверного проема, где по стойке смирно стоял официант. Было жутко видеть пустой пятизвездочный ресторан с видом на город. Как будто мы пришли слишком рано, но на самом деле было десять вечера, и Кинг снял для нас весь ресторан.
— Здравствуйте, сэр. Что я могу вам подать? — спросил официант.
Кинг отдал ему меню.
— Пожалуй, я буду стейк Дайен. С кровью. Моей спутнице принесите то же самое.
— Очень хорошо, сэр, — сказал официант и ушел.
Стейк? Я склонялась к чему-то вроде салата, чему-то, от чего мой живот не будет выпирать, пока…
Я сглотнула.
… Мы занимаемся сексом.
Кинг хмыкнул в ответ на мои мысли.
— Ты очень красива, Миа. И я с нетерпением жду возможности показать тебе, что я имею в виду, — он допил свое шампанское. — Кстати, этот стейк поможет тебе поддерживать силы. Я ненасытен в спальне.
Слюна застряла у меня в горле, когда я представила себе нас вдвоем, наши обнаженные тела, сплетенные друг с другом на огромной кровати, в роскошном люксе пентхауса, который Кинг снял для нас на эту ночь. Кинг был великолепен. Он был сексуальной фантазией любой женщины — большой, мускулистый, высокий, но другая сторона медали состояла в том, что я буду спать с призраком. Мертвецом…
— Прекрати! — Кинг стукнул кулаком по столу, а я подскочила на своем месте.
— Я не могу удержаться от мыслей о своих чувствах.
— Ты прикасалась ко мне прежде. Обернула руку вокруг моего члена и не заметила никакой разницы. Так что перестань так себя вести…
— Замолчи! Прекрати разговаривать со мной так, будто я твоя собака или твоя женщина, или жена, или твоя кто-то еще.
— О! — хмыкнул он. — Так ты ею и станешь!
— Чего?
— Ты станешь моей женой и точка.
Я заморгала в замешательстве от того, правильно ли я его поняла.
— Да, ты поняла правильно.
— Я никогда с этим не соглашусь.
— Ты уже согласилась подарить мне спасение и свободу от моего адского существования.
— Брак мы даже не рассматривали.
И это никак не связано с тем, что я могу согласиться
— Ты серьезно думаешь, что у тебя есть выбор?
— Да, — у меня всегда был выбор.
— Ошибаешься. Сегодня ночью мы трахнемся. Потом ты выйдешь за меня, полюбишь меня и положишь конец моему проклятию.
У меня отвисла челюсть.
— Ты серьезно думаешь, что я сделаю все эти вещи?
— А ты, блядь, как думаешь?
Думаю, что ты чокнулся.
— Да мне похер на то, что вы думаете, но вы сделаете то, что вам говорят, мисс Тернер, потому что таковы условия нашей сделки.
Я хотела возразить, но вдруг в моей голове возник острый вопрос: к чему вся эта суета, шквал угроз, запугивание? Ведь испытывать меня — было его классическим ходом. Этот ублюдок что-то замышляет.
Поправив свои серебряные запонки, Кинг посмотрел на меня через стол.
— Ты смеешь сомневаться в моей честности? Мы же договорились, и я всегда выполняю свои обещания.
— Но мы говорим не просто о каком-то соглашении, не так ли?
Что-то тревожное поднялось в моем желудке. Кинг манипулировал мной, как крысой в лабиринте.
Так было всегда — он манипулировал мной, даже если я думала, что это я управляю ситуацией. Но это была неправда.
Ладно. Возможно, мне следует отступить и пересмотреть условия нашего соглашения. Я согласилась снять его проклятие, но вопрос «как» это сделать был открыт для обсуждения, особенно учитывая, что, чтобы сделать это, мне нужно что-то чувствовать к этому человеку.
Я глубоко вздохнула и пожелала себе не поддаваться его первобытной мужественной чувственности.
— Кинг, прости, но сегодня у нас ничего не выйдет, — я встала и положила свою салфетку на стол.
— Куда ты, блядь, собралась? — угрожающе прорычал Кинг, и его голос эхом отозвался в моем сердце.
— Я не куплюсь на твои манипуляции. Если мы собираемся снять твое проклятие, то это произойдет на моих условиях. Моих.
Он медленно поднялся из-за стола, и в его серебристых глазах появилось что-то хищное.
— Я так не думаю.
Я покачала головой.
— Ты не можешь заставить меня что-то чувствовать к тебе. Если ты хочешь, чтобы все сработало, ты должен принять это.
Повернувшись к двери, я почувствовала гордость за себя. Я стояла перед древним, могущественным королем и не стала мямлить, а сказала то, что хотела сказать и…
Я почувствовала, как будто что-то тянет меня за руку, а потом я пролетела через комнату и с грохотом приземлилась на стол. Наши бокалы вместе со свечами и столовым серебром упали на пол.