Мой король
Шрифт:
— Каллиас вступится за ее честь, чтобы урегулировать спор, — продолжил Кинг.
— Но… но почему?
— Потому что я попросил его об этом, — ответил Кинг. — Он должен понять, на чьей стороне справедливость, иначе мы потеряем много людей.
— Тогда вонзи в него тот кинжал.
Тогда ведь все обойдется.
— Нет, — Кинг опустил голову. — Казнь должна состояться. Кинжал не сработает.
Я встала, и Кинг опустил взгляд на мою обнаженную грудь, но я прикрылась тканью, не желая отвлекаться
— Что ты городишь?
Кинг снова опустил взгляд на пол.
— Я говорю, что ничего не изменилось. Я все равно умру.
Я вонзила ногти в свои ладони.
— С какого это хрена?
— Тише, Миа, — он поднял руку. — Мой народ, женщины и дети — важнее нас.
Я знала об этом. Вернее, я действительно это понимала.
— Я бы никогда не попросила тебя отвернуться от них. Никогда. Ты предан им, и нет ничего важнее этой преданности. Я просто прошу тебя рассмотреть другие варианты.
Бога ради, я только обрела его. И сама мысль о том, что я его потеряю, была невыносимой. Это было слишком больно.
— Таких нет, — Кинг отвернулся.
— Всегда есть другие варианты, Кинг. Мы можем уйти…
— Нет. Я думал над любыми возможными вариантами, и только это решение позволит сохранить мир. Но должна пролиться кровь. Моя кровь.
Ебаная Хейн! Почему из-за тебя произошло то, что я не могу изменить?
А затем меня пронзила другая мысль.
— Но Хейн тебя не прокляла. Ты умрешь. На самом деле умрешь!
Я никогда больше его не увижу.
Кинг кивнул, явно осознавая, что это значит.
Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Я обернула ткань вокруг себя, подвернув кончик в декольте, и направилась к двери.
— Боги, женщина, куда ты направляешься?
— Сейчас я не могу оставаться здесь. Я не могу дышать. Я не могу думать.
Я не смогу без него жить…
После наших занятий любовью во мне вспыхнул луч надежды. Я надеялась, что мы пройдем через все это и выживем, что мы останемся вместе. Но этого не произойдет…
Я уже подошла к двери, когда Кинг остановил меня.
— Подожди! Ты же Провидец, — воодушевленно сказал он.
Я посмотрела в его глаза, не понимая, к чему он клонит. А потом до меня дошло.
— Ты в своем уме?
Кинг медленно подошел ко мне. Вода с его влажных после ванны волос капала на его загорелую кожу.
— Ты нашлешь на меня проклятие, Миа. Обречешь на то, чтобы я ходил по этой земле столько, сколько нам потребуется. А затем, в будущем ты освободишь меня.
Я на дрожащих ногах подошла к кровати и упала на задницу. Да, не села, а именно упала.
— Это единственное решение, — он сел рядом со мной и улыбнулся, заправляя влажную прядь волос за мое ухо. — Каллиас меня убьет, а ты вернешь обратно.
Я посмотрела в глубину его светящихся голубых глаз.
— Ты просишь приговорить тебя к годам ужасной
Так много вещей могут пойти не так. Я понятия не имела, как насылается это проклятие. И даже если кто-то меня этому научит, а я сделаю что-то не так, в итоге он будет мертв. А даже если все пройдет хорошо, то хорошим это не назовешь, потому что перед освобождением он будет мучиться три тысячи лет.
— Я не вижу никакого другого решения, Миа.
Я шумно выдохнула.
— Я уверяю тебя, что в будущем ты предпочел бы умереть, нежели жить вот так. Эта боль… Это не жизнь, а ад.
Кинг уставился на свои руки.
— Но это мое бремя, а не твое.
— Ты не представляешь, о чем просишь…
— Это мое и только мое решение. Не отказывай мне в моем последнем желании, — казалось, его голубые глаза смотрят вглубь меня. — Я хочу это сделать, Миа, для нас.
От его слов что-то во мне перевернулось. Я чувствовала радость, смешанную с огромным чувством вины. Все это означало, что я увижу его снова, но я и правда не могла пойти на то, что он просил. Приговорить человека на такое адское существование, на которое я бы не согласилась даже под страхом смерти. Ведь даже когда я презирала его, в своем будущем, мне все равно было жаль Кинга… и я не могла этого сделать. Не могла, потому что по-настоящему его любила.
— Нет! Мы должны найти другой способ. Я не знаю, как наслать проклятие. И как я смогу его снять? А что, если ты не прав и…
Он прижался своими губами к моим, останавливая поток моих слов. Мое тело мгновенно отреагировало на его поцелуй — горячо, жадно, сумасшедше.
Он отстранился.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты задаешь слишком много вопросов?
Я кивнула.
— Ага, сказывается образованность.
— Я думал, это означает противоположное, — усмехнулся Кинг.
Я улыбнулась.
— Шутить изволишь, Кинг?
— Я редко шучу, думаю, сейчас я это делаю, потому что влюблен.
Я чуть было снова не прослезилась, потому что никогда бы не подумала, что могу услышать из уст Кинга хоть что-то связанное с любовью. Но такова правда. Я люблю его, а он любит меня. Я не знаю, как так получилось, но пора принять это за истину. Несмотря на то что это казалось невозможным — мы встретились, полюбили друг друга, и поэтому он должен бороться за нас, а не против своего брата.
— Проклиная тебя… — я не могла сопоставить все события, которые должны произойти. — … Если все пройдет гладко, ты будешь творить ужасные вещи. Неприятные, отвратительные. Кинг, ты не будешь хорошим человеком.
Ты убьешь всех Провидцев, станешь играть не последнюю роль в Десятом клубе, будешь главой нескольких банков, и Бог знает, что там еще…
Этот человек находился между жизнью и смертью три тысячи лет.
Кинг расправил плечи и посмотрел на меня с блеском в глазах, который я уже хорошо знала. Скоро он выйдет из себя.