Мой король
Шрифт:
— Я больше не хочу обсуждать это, Миа. Говорю тебе…
— Почему мы не можем обсудить то, что ты уйдешь со мной прямо сейчас?
— И как же мы это, мать твою, провернем? — он уже рычал.
— У меня есть браслет. Нет, я не знаю, как он работает, но мы могли бы попробовать его использовать…
Неожиданно Кинг заключил меня в объятия и поцеловал так, что на этот поцелуй откликнулась каждая клеточка моего тела. Я растворилась в поцелуе, желая, чтобы он никогда не заканчивался, и чтобы Кинг образумился и согласился на побег. И мы были бы вместе. Возможно, у нас была бы еще неделя. Возможно,
— Я знаю, что ты переживаешь за меня, — сказал он. — Но я добровольно иду к этой участи. Другого пути нет.
Я поморщилась. Он не понимает, кем он станет и на какие вещи будет способен. Да, я уже сообщила ему, что он превратится в монстра, но вряд ли он до конца осознал, что это означает.
— Что если… — начала я, — история повторится? Потому что, уж поверь мне, если это произойдет, ты не захочешь такого будущего, — я сглотнула слезы.
— Что я сделаю? Что ты мне не договариваешь? — спросил он холодно.
— Ты не хорошо поступишь со мной. Вот почему я предлагаю избежать этого и уйти сейчас.
— Миа, мы будем придерживаться этого плана. И все, что ты скрываешь — только уменьшает шансы на его удачное выполнение. Так что ты скрываешь…
Я уже рассказывала ему, что он меня обидел, но никогда не вдавалась в подробности.
— Я не могу сказать тебе. Это…
— Ты скажешь мне! — Кинг повысил голос, а я зло на него посмотрела.
— Нет!
— Если понадобится — я поставлю тебя на колени и отшлепаю по попе так, что она станет фиолетовой!
Я оцепенела, полностью онемев от ярости.
— Ты угрожаешь мне?
— Я не признаю угроз, — он схватил меня за запястья и, перекинув через колени, занес над моей задницей руку. — Ты скажешь мне! Я твой король, и ты скажешь все, что я хочу знать!
— Не смей!
Его рука со шлепком опустилась на мою попу.
— Еще как смею! И я люблю тебя достаточно для того, чтобы знать, как лучше! Но ты…
— Тогда продолжи, что начал! Избей плеткой, изнасилуй! — закричала я.
Его рука безвольно опустилась, будто бы вместо крови ее наполняли кирпичи, и Кинг отбросил меня на кровать.
— Этого не может быть!
Вдруг он посмотрел на свою руку с такой брезгливостью, будто бы испугавшись только что проявленной грубости.
Я отвернулась.
— Я сбежала, прежде чем ты…
— Я не знаю, что сказать, — прошептал он.
— Это был не ты, — слезы текли по моему лицу. — Ну, не совсем ты…
Он уставился в пол.
— И ты все равно позволила мне быть с тобой. Не возненавидела меня.
Кинг собирался сказать что-то еще, но замолчал и направился к двери.
— Ты еще не стал тем человеком, — сказала я. — И ты не можешь чувствовать вину за то, что еще не произошло.
— Мы не можем отрицать того, что внутри меня уже посеялись семена зла.
— Куда ты идешь?
Его грудь вздымалась от гнева, и он тяжело сглотнул.
— Я…я буду биться с Каллиасом на рассвете.
Он почти вышел за дверь, когда я поняла, что это произойдет уже очень скоро.
— Кинг? — окликнула его я дрожащим голосом, а мой тон умолял его рассказать мне о том, что
Он даже не посмотрел на меня, возможно, потому что не мог.
— Я должен ставить благополучие моих людей превыше всего прочего, — он вздохнул. — И если твой рассказ — правда, то все правильно. Ты не можешь меня проклясть.
— О чем ты?
Его широкие мощные плечи поднялись и упали.
— Я заслуживаю смерти.
— Нет. Давай придумаем какой-нибудь другой выход.
Красивые глаза Кинга были холодны, как лед.
— Нет другого выхода.
Кинг ушел, а меня прорвало. Я сломлена. Пережив столько боли, я натолкнулась на глухую стену. «Я сломаю тебя, Миа» — сказал мне тот Кинг в ту ужасную ночь. И он был чертовски прав. Я была абсолютно сломлена, разбита.
Глава 12
— Мы не можем отрицать того, что внутри меня уже посеялись семена зла.
Как только взошло солнце, я последовала за массовым потоком людей за пределы дворцовых стен на огромное ристалище, окруженное трибунами, напоминающее мне арену гладиаторов.
Казалось, сюда стеклось все племя минойцев с оттенками кожи от темно-коричневого до светло-оливкового. У некоторых из них были прямые волосы, у некоторых вьющиеся. Большинство мужчин оборачивали свои бедра светлой хлопковой тканью и заплетали свои волосы в хвост или косу, а женщины носили тоги из грубой окрашенной в разные цвета ткани. Окажись я здесь в другой ситуации, я бы стала задавать вопросы, которые были бы так важны и интересны следующим поколениям, но моему сердцу было слишком тяжело осознавать, что эта цивилизация скоро исчезнет, и, возможно, сейчас я была свидетелем начала ее крушения. Не уверенная в том, что я смогу наблюдать за событием, собравшем здесь столько народу, но и не способная уйти, я села на последнем ряду высоких каменных ступеней рядом с женщинами в белых платках. Они были намного старше меня и в отличие от других зрителей казались удрученными. Остальные же люди вели себя как безумные дикари, пришедшие посмотреть на боксерский поединок между чемпионами. Я не могла в это поверить.
Варвары!
Я сидела на самом краю, вытирая слезы и все еще обдумывая, как из этого всего можно выпутаться.
— Все хорошо, дорогая, — сказала мне одна из четырех женщин, присев рядом со мной.
Я вежливо улыбнулась, но промолчала.
— Ты та женщина, о которой упоминала Хейн? — спросила она, и все четверо уставились на меня в ожидании ответа.
— Простите?
— Ты — Миа? Провидец?
— Я думаю, вы меня с кем-то перепутали, — я встала, но женщина схватила меня за руку.
— Это работа Хейн! — она указала на отметину на моем запястье (не клеймо Кинга, а на шрам от Хейн). — Сядь. Не вынуждай меня грубить.
Ее касание послало через мою руку электрический разряд, и у меня не было сил ей сопротивляться, поэтому я села обратно на ступени.
— Чего ты хочешь?
— Хейн правда пыталась тебя убить?
Конечно, сначала ее пыталась убить я, но меня же спрашивают не о том.
Я кивнула.
— Это правда, что она положила глаз на Каллиаса?