Мой личный ангел

Разина Инна

А вот позавтракать до прихода соседа я не успела. Услышав автомобильный сигнал, выглянула в окно и увидела, что у моего забора припаркован его серый внедорожник. Я вышла на улицу и открыла калитку. Игнат как раз вытаскивал из багажника инструменты, мотки кабеля и прочее оборудование. А у электрического столба на улице возился парень в спецовке, устанавливая высокую лестницу.

– Мой работник, – кивнул в его сторону сосед, – займется подключением на улице, а в доме я сам все сделаю. Показывайте, куда выводить провода.

Я провела его внутрь и объяснила, что мне нужно. На кухонном столе лежал

новенький ноутбук. Бросив на него быстрый взгляд, Игнат похвалил мой выбор:

– Неплохо. Раньше на таком работали?

– Нет, у меня другой был.

– Какой? – тут же поинтересовался собеседник.

Я открыла было рот и лишь в последнюю секунду успела остановить едва не вырвавшиеся слова.

– Извините, я не очень разбираюсь в марках. Забыла название.

Он взглянул с сомнением, но ничего не сказал. Вообще, сегодня наше общение выглядело совсем не так странно, как вчера. Сейчас я не замечала в поведении соседа ничего необычного. Он быстро и аккуратно выполнял свою работу, попутно объясняя мне, что делает.

Игнат забрался на чердак, через который протянул в дом кабель для интернета. Потом занялся разводкой и подключением оборудования. Я пока исследовала ноутбук, изучая его возможности и листая инструкцию. Три часа пролетели достаточно быстро. Наконец все было готово, мой ноутбук подключили к сети и провели проверку. Дальше пришлось заполнять договор на оказание услуг. Я заплатила деньги за работу и внесла месячный тариф за интернет. Теперь у меня было все, что нужно.

Закончив с установкой, сосед ходил по дому, собирая инструменты и оставшийся мусор. Почувствовав урчание в животе, я вспомнила пропущенный завтрак и, сама не ожидая от себя, предложила:

– Не хотите перекусить? Я не успела позавтракать. Могу пожарить омлет.

На этот раз пауза перед ответом заняла у него не больше трех секунд.

– Спасибо, согласен. Только отнесу вещи в машину, – показал он на мешки и коробки у своих ног. Теперь и благодарность в его устах звучала вполне искренне, а не вымученно. Он даже смущенно улыбнулся.

Минут через десять мы сели за стол. Конечно, завтрак получился скромным, но вкусным. От запаха свежеприготовленной еды у меня самой потекли слюнки, и я, наконец, поняла, насколько проголодалась. За то время, что я сновала по кухне, Игнат сходил в машину, вымыл руки и пристроился за столом.

Памятуя о вчерашней неудаче с чаепитием, я сама поддерживала разговор, но обсуждала исключительно вопросы, связанные с интернетом. Затрагивать посторонние темы опасалась из-за непредсказуемой реакции гостя. Впрочем, сегодня он был достаточно разговорчив. Подробно в деталях рассказывал мне про скорость сетевого потока, озвучивал возможные проблемы и пути их решения. И еще предложил при возникновении любых вопросов обращаться сразу к нему.

Сосед с аппетитом съел свою порцию и даже не отказался от добавки. А потом мы еще выпили чай. Убрав тарелки со стола, я пошла провожать Игната к воротам. Он стоял у своей машины и с мягкой улыбкой смотрел на меня. И вдруг его лицо моментально застыло, как будто покрылось броней. Я удивленно округлила глаза, и в это время мимо нас по тротуару прошел пожилой мужчина с авоськой. Он искоса взглянул на меня и пробурчал что-то похожее на «Здрасти», а Игната словно не заметил.

Даже голову в его сторону не повернул. Тот так и простоял с каменным лицом, пока прохожий не удалился достаточно далеко. А потом, не глядя на меня, забрался в машину и уехал.

Вернувшись на кухню, я некоторое время просидела в задумчивости. Похоже, дело тут вовсе не во мне, а в каких-то местных тайнах. И Игнат с ними явно связан. Вот только мне они точно ни к чему, особенно в моем положении. Но все же выбросить из головы то, что произошло с соседом, никак не получалось. Слишком уж разительной была перемена.

II

Следующим утром я собиралась проснуться пораньше и сходить на рынок. Когда вышла за калитку, первым делом ощутила сильный запах краски. И только потом заметила Игната с длинным валиком в руках, стоящего у своего забора. Вот уж в чем этот самый забор точно не нуждался, так это в новом слое краски. Что за странное хобби у соседа?

Я подошла ближе и остановилась, чтобы поздороваться. Игнат стоял ко мне спиной, повернулся на шум и мгновенно переменился в лице. Он дернулся вперед, словно хотел загородить что-то от меня, и застыл, так и не сдвинувшись с места.

Я медленно повернула голову и взглянула на забор. Ярко-красной краской на нем были нарисованы огромные буквы. Прочитать их вблизи было затруднительно, и я отошла подальше, к самой дороге. Вот здесь надпись открывалась во всей красе. Через весь забор было выведено слово: «Убийца». Потеки красной краски придавали ему еще более зловещий вид.

Я снова вернулась к Игнату, все также стоящему у забора. Честно говоря, смотреть ему в глаза было страшновато. Но необходимо. Именно по первой реакции я всегда определяла, буду ли иметь дело с конкретным человеком. Я подошла к соседу почти вплотную и подняла голову. Несколько секунд он продолжал молча смотреть в сторону, а потом повернулся ко мне.

Крепко сжатые челюсти, мрачный, холодный взгляд. Игнат даже с каким-то вызовом уставился на меня. Только бледное лицо выдавало напряжение. Я знала, что это всего лишь защита. Чтобы увидеть истинную реакцию, надо ее пробить. И лучше всего срабатывает неожиданный вопрос:

– Сколько раз ты красил этот забор?

Вызов в его глазах сменился растерянностью. А вот потом промелькнула боль. Всего на одну секунду, и снова его лицо стало хмурым и непробиваемым. Но моему натренированному взгляду этого было достаточно. Я увидела ее. Несправедливость. То, что ненавидела больше всего. То, что всегда толкало меня идти вперед. Искать и находить, требовать и добиваться. Оправдывать и защищать. И в конце концов все получалось. Потому что моя интуиция меня не подводила. Никогда… кроме одного раза.

На короткое время я вдруг забыла, где нахожусь. Кто я теперь. Я ясно ощущала это нетерпение, толкавшее меня в бой, в работу. Словно вернулась в прошлое, на полгода назад. Туда, где я знала, как поступать. Где могла применить все свои знания и возможности. Но это наваждение быстро рассеялось.

Я поняла, что все еще смотрю в глаза Игнату. И мне нечего ему предложить. Нечем помочь. Сейчас я сама нуждаюсь в помощи. Но, черт возьми, я все равно не готова отступать. И кое-что все же могу сделать. Я улыбнулась и спросила: