Мой любимый генеральный
Шрифт:
– Ой, Алин, извини, – тянет она виновато. – Я вчера была со своим парнем, общались на очень серьезную тему. В общем, мне было слегка не до чего.
– А-а, ясно, – вздыхаю. – Надеюсь, хоть у тебя в личной жизни все будет хорошо, мне-то уже точно не светит.
– Ситуация улучшается, знаешь ли, – чирикает она счастливым тоном. – Если так пойдет и дальше, скоро съедемся, а там, глядишь…
– Когда ты уже познакомишь меня со своим бойфрендом? – спрашиваю ее. – Он у тебя как фантом, ни на один праздник его
– Алиночка, ну ты же знаешь, я не хочу сглазить, – оправдывается она. – Но я обязательно приглашу тебя на свадьбу, когда придет время. Предвкушаю, как ты оценишь мой выбор мужчины.
– Поймала на слове, – хихикаю в ответ.
Вчера я очень злилась на Ленку за игнор, а сегодня в моей жизни появилась и квартира, и работа, поэтому злости знатно поубавилось.
– А ты что такая довольная? – тут же интересуется она. – Только не говори мне, что простила своего Димку! Этот индюк притащил в вашу спальню шлюшку с работы. Алина, такое нельзя прощать! За такое надо на развод подавать…
– Никого я не простила, – спешу сообщить. – Я вчера ушла от него. А радуюсь потому, что нашла работу, я только что с собеседования. Представляешь, как повезло? Фирма крутая, зарплату обещали хорошую…
– Что за фирма? – интересуется она.
Я с воодушевлением рассказываю ей, как решилась вернуться в «Смарт Маркетинг» после предыдущего фиаско.
– Должность, конечно, не так чтобы ух – помощник секретаря, – зачем-то начинаю оправдываться, ведь сначала метила выше.
Но Лена моментально заявляет:
– Тебе пойдет! – Потом замолкает на пару секунд и продолжает более ласково: – Я в смысле, что на первое время это очень даже неплохо, не принижай себя, тем более что оклад обещали хороший. Порадуйся, Алина! Вот и на твоей улице праздник.
– Я радуюсь, – вполне искренне отвечаю.
Это ж я теперь с голоду не помру и даже смогу себе снять в следующем месяце квартиру. Практически новогоднее чудо!
Начинаю с воодушевлением рассказывать подруге про свое новое рабочее место.
Пока объясняю, мне начинают звонить по второй линии.
– Подожди, мне кто-то звонит, – говорю Ленке. – Димка, наверное. Достал уже, честно.
– Что, так и названивает тебе? Никак не может успокоиться? – Ее голос почему-то переходит почти на визг, неприятный такой.
– Ага, – хмыкаю. – С разных номеров трезвонит. Пять секунд.
С этими словами отнимаю телефон от уха, смотрю, кто звонит.
А там явно не Димка – там свекровь.
– Здравствуйте, Тамара Игоревна, – беру трубку на автомате.
Ведь приучена, что надо брать сразу. У нее проблемы с давлением, к тому же она пережила инфаркт, мало ли что у нее там может случиться.
– Алиночка, ну хоть ты трубку взяла. Я Диме все утро названиваю, не берет. А мне так плохо,
Ну Димка и свинья! Он что, не помнит, что его мама сердечница?
Глава 11. Свекровь
Алина
Свинья я неблагодарная или нормальный человек?
Да, да, вот такую непростую дилемму мне приходится решать в следующие полчаса, пока еду в троллейбусе.
Вроде как ты свекрови ничем не обязана, если решила развестись с мужем. Верно?
Но она ведь человек! И я человек.
Она мне не изменяла, со мной не ругалась, пакостей не делала, скорее даже наоборот. Много в чем поддерживала, помогала, особенно в начале наших с Димой отношений.
Так сложилось, что мама моя непонятно где, растила меня бабушка, которая тоже не очень-то любила, а о поддержке и вовсе слыхом не слыхивала. Зато у Тамары Игоревны с этим делом все в порядке. И словом поможет, и делом.
Помню, мне после увольнения с прошлого места было дико неловко просить у Димы деньги на свои личные нужды. А она увидела, что у меня пальто старое, взяла и купила новую парку. Сказала – так будет проще искать работу, ведь встречают по одежке.
В общем, нормальная у меня свекровь, правильная.
И проигнорировать ее зов я не могу. А ну как ей плохо станет, и что тогда?
В конце концов, ну что я потеряю, если к ней съезжу? Приготовлю человеку еды, схожу за лекарствами, скорую вызову, если будет надо. Не переломлюсь, короче. А там между делом сообщу, что мы с Димой расстаемся.
Ага… И она после этого точно попадет в больницу с приступом…
Нет, пусть уж он лучше сам ей сообщает. Я не хочу быть причиной ее нового инфаркта.
С этими мыслями я выхожу на остановке, направляюсь прямиком к дому Тамары Игоревны.
Уже через пять минут убеждаюсь, что правильно сделала, приехав к ней.
Бледная женщина встречает меня в прихожей, за сердце хватается. Хотя при ближайшем рассмотрении видно – чувствует себя лучше, чем хочет показать. Ее седое каре уложено, на ресницах виднеется тушь. Она явно куда-то сегодня ходила, а значит, не так-то все и плохо. Обычно в кризисные дни она уже с утра встать толком не может.
– Алиночка, – начинает она сбивающимся голосом. – А я переживаю, ни до кого дозвониться не могу. Дима трубку бросает. Ты не знаешь, что у него там?
– Не-а, – качаю головой.
Видно, мне не удается скрыть неприязнь во взгляде, как только она упоминает имя сына, потому что от нее тут же исходит неудобный вопрос:
– Вы что, поругались? Алина, скажи мне правду, материнское сердце все чувствует!
– Поругались, – киваю.
А что скрывать, если уж прижали к стенке? Да и не умею я врать.