Мой любовник
Шрифт:
Позади гаража, он прижался спиной к дереву и выдал свою очередь. Когда Блэй и Куин скользнули за дом, наступила доля секунды «кто-истекает-кровью?» совпавшая с паузой из душа пуль.
«Твою мать о чем, он думает?» показал знаками Куин. «Здесь же полно свидетелей».
Приближалась тяжелая поступь, затем прозвучал щелчок замены магазина. Джон посмотрел на дверь гаража. Большой замок на цепи стал как нельзя кстати, и, коснувшись его ладонью, ментально заставил его открыться, оставив свободно висеть на петлях.
«Отправляйтесь в другой угол», приказал Джон
«Ох, дьявол, нет…»
Джон направил дуло пистолета в лицо Куину.
Когда парень дернулся, Джон просто посмотрел в сине-зеленые глаза приятеля. Это было решение Джона: он сам собирался иметь дело с убийцей. Конец дискуссии.
«Чтоб. Тебя», произнес Куин одними губами прежде, чем дематериализоваться с Блэем на пару.
Громко застонав, Джон позволил своему телу тяжело грохнуться — со звуком огромного падающего мешка с бетоном — на землю. Растянувшись на животе, он прижал свой СИГ к груди сняв с него предохранитель.
В сопровождении низкого смеха, словно настал лучший момент в жизни лессера, шаги приближались все ближе.
***
Вернувшись от своего папочки, Лэш принял форму в спальне, по соседству с той, в которой содержалась Хекс. Как бы сильно ему не хотелось увидеть ее, он сдерживался. Каждый раз, по возвращении из Дхунда[35], он тратил добрых полчаса на восстановление, потому не собирался глупить и давать ей шанс его уничтожить.
А она убила бы. И разве это не мило?
Развалившись на кровати и закрыв глаза, его тело было вялым и ледяным, а сделав глубокий вздох, ему казалось, что он оттаивает, подобно замороженному куску говядины. Не то чтобы с другой стороны была морозилка. На самом деле, отцовская берлога, была теплой и, ну приспособленной — на тот случай если вам «посчастливится» оказаться в этом Либераче[36] дерьме.
У папочки «О» практически отсутствовала мебель, зато с таким количеством канделябров, что можно было потопить корабль. Возможно, переохлаждение имело некое отношение к обратному скачку в эту реальность, и каждое его возвращение на эту сторону затрачивало все больше сил. Хорошие новости состояли в том, что он не собирался больше туда возвращаться. Теперь, когда его набор хитрых приемов был полностью освоен, находиться там стало без надобности, и по правде говоря, Омега уж точно не был лучшей компанией.
Это был тот случай, когда можно было сказать с-меня-достаточно-твоей-заботы-обо-мне. И не смотря на то, что вышесказанная дрочь имела конкретное отношение к личности могущественного, злого придурка, оказавшегося по совместительству еще и твоим папашей, заставляло задуматься и быстро повзрослеть.
Кроме того, личная жизнь его отца была волнующей в дерьмовом смысле.
Лэш даже понятия не имел, что за чертовщина находилась на том ложе. Черные твари, понятно, но пол их был столь же неразличим, как и разновидность, да и способ их передвижения, был довольно-таки жутковат. Плюс ко всему, они постоянно пытались совокупиться, даже с любым из присутствующих.
И его отец ни разу не выразил протеста.
Когда раздался звуковой сигнал, Лэш
Лэш взглянул на часы и вскочил, подумав, что должно быть время показывает не верно. Он вернулся два часа назад — так как же он умудрился так надолго отключиться?
Вертикальное положение скрутило его живот, а поднять руки, чтобы потереть лицо потребовало усилий больше положенного. Тяжесть его тела, наряду с ломотой, заставила его вспомнить те время, когда он еще был подвержен простуде или гриппу. Ощущения те же. «Может, он заболел?»
Это заставило его задуматься, а не придумал ли кто-нибудь вакцину для мертвяка или подобное дерьмо.
Скорее всего, нет.
Позволяя своим рукам упасть на колени, он взглянул в сторону ванной комнаты. Душ, казалось, находился в нескольких милях от него, и на самом деле, не стоил затраченных усилий.
Ему понадобилось еще десять минут, чтобы стряхнуть с себя вялость, и когда он поднялся на ноги, то обнаружил, что истекает своей черной кровью. Ванная комната оказалась не в нескольких милях, а всего в нескольких метрах, и с каждым шагом он чувствовал себя все сильнее. Пустив горячую воду, он разглядывал себя в зеркало, обследуя свою коллекцию синяков. Большинство из них перед ночью еще не было, но знал, что собирается заработать еще больше…
Лэш нахмурился и поднял руку. Рана на внутренней части его предплечья была больше, чем он думал.
Когда он ткнул в нее пальцем, то не почувствовал боли, но эта хрень выглядела неважнецки: плоская, открытая рана, была серой в центре и черным пятном по краям.
Его первой мыслью было показаться Хэйверсу… но это было смешно и ничем, кроме отголоска его прежней жизни. Как бы он показался в клинике со словами: «Привет, ты не мог бы привести мою задницу в форму?»
Кроме того, он не знал, куда они перевезли эту треклятую больницу. Что кстати было проблемой для успешного рейда. Цель отнеслась серьезно к твоей угрозе и ушла в глубокое подполье.
Забираясь под теплые струи, он делал все возможное, чтобы отчистить пятно, намылив его, полагая, что это была какая-то инфекция; а затем задумался о насущных делах.
На эту ночь у него были громадные планы. В восемь зачисление новобранца. В десять встреча с Бенлуисом.
Затем вернуться сюда для своеобразного занятия любовью.
Выйдя из душа, он вытерся и осмотрел рану. Чертова ерундовина, казалось, требовала более пристального внимания — по ее поверхности сочилась густая черная слизь.
Ох, эта жидкость будет красоваться огромным черным пятном на его гребаных шелковых рубашках.
Налепив пластырь размером с учетную карточку, он подумал, что возможно сегодня ночью отлично порезвится со своей «девушкой».
Для разнообразия он ее свяжет.
Ему не потребовалось много времени одеть костюм от Зенья[37] и выйти из комнаты. Проходя мимо двери главной спальни, он остановился, сжимая руку в кулак. Постучав по деревянной двери достаточно громко, чтобы разбудить даже мертвого, он улыбнулся.