Шрифт:
Глава 1
Я с трудом разогнулся, сложил ладони на черенке лопаты и опёрся на них подбородком. Давно я не копал… да что там, я вообще до этой весны копал пару раз в жизни. Как-то так получилось, что никого из нашей семьи к земле не тянуло и дачи у нас не было. Мы на сто пятьдесят процентов городские. У тётки был дом за городом, и мы туда иногда наведывались, но только чтобы пожарить шашлыки на свежем воздухе да пропустить по бокалу-другому вина в честь какого-нибудь семейного праздника. А тут вот пришлось перекапывать грядки под морковку, а землица здесь ой-ой-ой – один раз выровняли и под газон её… А до этого под картошку соток двадцать перекопал. Понятно, что я не один этим занимался, один я бы окочурился, но тя-я-яжко было…
И ведь были же культиваторы, так их растак! Их специально
А ведь у меня ещё и день рождения сегодня… Теперь я точно понимаю значение фразы: «День рождения – грустный праздник». И совсем даже не копание грядок этому причина – это, как говорится, дело житейское. Просто, не благоволит нынешняя обстановка к праздникам, не до того. Отмечать-то я так и так не планировал, не принято это у нас. Может быть потом, когда всё наладится, возродим обычаи и будем петь песни и дарить подарки… Только праздничный глоток коньяка вечерком, пожалуй, выпью, есть у меня заначка для самых торжественных случаев.
Итак, сегодня, седьмого мая 2040-го года, у меня день рождения, тридцать первый по счёту и первый после Большой Смерти…
Я посмотрел на вскопанное, на то, что ещё предстоит вскопать и решил, что минут пять отдохнуть можно, благо, у нас тут не рабство, а осознанная трудовая деятельность – это ведь я сам и буду эту картошку с морковкой уминать.
Я отошёл в сторонку, присел на пригретый весенним солнцем камень и прикрыл глаза, подставив лицо лёгкому ветерку. И в очередной раз вспомнил события, которые слепились в небольшой комочек чуть больше года назад, а потом покатились с горки, собирая по пути весь мусор, и в итоге шарахнули по всем огромным убийственным комом…
Но для начала представлюсь, пару слов о себе, а потом расскажу как оно всё было.
Прошу любить и жаловать, Звягинцев Данила Владимирович, 2010 года рождения, представитель поколения Z, нео-цифровой абориген. Но нестандартный – я историк по призванию и образованию, начал преподавать в университете, любил книги, но только не пластиковые. Читать с экрана, конечно, приходилось. А куда деваться в наш век цифровых технологий? Но для чистого удовольствия только бумажная книга с неповторимым запахом, шелестом переворачиваемых листов, закладкой… Если бы я знал, что скоро моя нелюбовь к электронным носителям получит стопроцентную поддержку со стороны мироздания…
Что ещё про себя… не спортсмен. Всё в пределах поддержания физической формы: бег трусцой раз в неделю, через день трэкинг или бассейн, велик, коньки, лыжи. В общем-то, всё, что позволяет совмещать приятное с полезным, не упахиваясь вусмерть.
Ещё я не очень любил участвовать в общественной жизни и был очень осторожным, на рожон никогда не лез, избегал конфликтов, поэтому многие думали, что я, во-первых, интроверт, а во-вторых, трусоват. Ну да мнение многих мне было безразлично, а те, кто надо, меня и любили, и понимали. Хотя, оглядываясь назад и вспоминая некоторые эпизоды своей жизни, могу сказать, что трусоват я действительно был. Назовём это недостатком, оттеняющим бесконечный набор достоинств. Шутка.
Не женат, отношения были, но как-то всё до серьёзного не доходило. Мама, папа, сестрёнка… Среднестатистический житель большого города, каких миллионы.
Но, в отличие от миллионов, я выжил.
Всё шло своим чередом: люди ели, любили, ненавидели, обманывали, творили, воевали, умирали, рождались… Наука и технологии всё больше расширяли границы возможностей человечества. Люди уже побывали на Марсе, на очереди Венера, ходили слухи, что уже открыт и испытывается принципиально новый источник энергии, который способен открыть для нас большой космос. Были успехи в производстве синтетической пищи – вроде бы удалось максимально приблизить её по параметрам к натуральной, то есть и питательной, и хорошей на вкус, и полезной, или, по крайней мере, не вредной для наших нежных организмов. Оставалось только с водой ещё что-нибудь придумать… А то из-за неё уже несколько крупных конфликтов случилось, например, Египет таки схлестнулся с Эфиопией из-за плотины на Ниле, причём и те, и те вторглись в Судан и крошили друг друга уже на их территории. Очень удобно, только суданцам не понравилось, но да кто их спрашивал… И долго бы они там развлекались, если бы эфиопцы не применили ядерные боеприпасы малой мощности. Откуда они их взяли, непонятно, сами они не хотели признаваться, но, скорее всего, помогли им какие-то египетские соседи, у которых у самих ядерного оружия как бы и нет. Пришлось вмешаться «мировому сообществу», то есть главным ядерным державам. Усадили драчунов за стол переговоров и заставили подписать мировую, под угрозой того, что оно само им сейчас лещей надаёт, тоже особенно не выбирая средств, ибо неча… Пряник тоже пообещали – Эфиопии атомную станцию в кратчайшие сроки и за недорого, а Египту, что воды меньше не станет, ну и с продовольствием помочь. Как будто до этого нельзя было без смертоубийства доболтаться. Кстати, в этом деле, в смертоубийстве то есть, мы тоже хорошо продвинулись. Тут тебе и ракеты сверхзвуковые, и лазеры боевые, и рельсотроны разных размеров, и генетическое оружие, и вирусы умные, причём как компьютерные, так и натуральные. Причём последних я, как и многие другие, подозревали в том, что произошло позже…
Ад пришёл в тридцать девятом. Но не ворвался, круша всё на своём пути, а зашёл тихонечко, скромно потупив глазки, особенно не выделяясь из толпы себе подобных, локальных «адиков».
Под конец зимы появился какой-то новый вирус с достаточно большим инкубационным периодом, так что он успел расползтись по всему свету: заразившихся выявили одновременно в Евразии и Южной Америке. Оставшиеся континенты подтянулись чуть позже. Карантинные меры, маски-перчатки, то да сё… Заразилось, именно заболело, миллионов двести, погибло миллионов пятнадцать. Причём абсолютное большинство погибших пришлось на Африку, а потому «цивилизованное» человечество вообще этот вирус всерьёз не восприняло. Кто их там, в Африке, считает. За десять лет до этого там войнушка случилась, так она даже на первые полосы газет не попала ни в «Вашингтон Пост», ни в «Ле Монд», ни в «Таймс», ни в «Коммерсантъ». А между тем, поучаствовали почти все страны к югу от экватора, и жертв было больше двух десятков миллионов, и это только по официальной статистике. А тут…
Ладно, вернёмся к вирусу. Антитела обнаруживали у каждого первого. Медицина вполне успешно справилась, приспособили и лекарства и даже вакцину запустили. После того, как «золотой миллиард» обезопасил себя, он поделился и с оставшимися. Через полгода вирус победили, жизнь пошла своим чередом. А к концу года оказалось, что мы ошиблись.
Мерзкая тварь (это я про вирус) мутировала, притворилась каким-то полезным микробом (или бактерией, я не силён в терминах), притаилась… А потом объявила войну на уничтожение. Медицины хватило только на определение идентичности новой напасти и последнего, полугодичной давности вируса, только вот лекарства его уже не брали. А времени на разработку новых он нам не дал.
За первую половину декабря миллионы трупов заполнили улицы крупнейших городов. В самом начале их собирали, отправляли в крематории, потом сжигали на месте, а потом этим стало некому заниматься. Да и незачем. Москва, Нью-Йорк, Лондон, Пекин и сотни других больших и малых поселений превратились в тошнотворно воняющие, чадящие язвы. На всё про всё ушло около месяца, после чего вирус исчез, будто его и не было, ну или просто умерли все, кто мог умереть. Выжила только одна категория населения – та, у которой этот вирус мутировал как-то не так и превратился в симбионта. Счастливчиков набралось процентов десять. То есть миллионов восемьсот-девятьсот. Понятно, что эта статистика не претендует на хоть какую-то достоверность, ибо откуда ей взяться среди гор трупов, но уж какая есть…