Мой муж - маньяк?
Шрифт:
— Это вы сошли с ума, если отказываетесь со мной поговорить.
— Хорошая фраза. Пока! Советую вам убраться отсюда, и поскорее!
Катя пошла прочь и услышала в ответ:
— Вы за все ответите.
Она круто обернулась и смерила его взглядом. Он тоже смотрел на нее — пристально, испытующе. Взгляд, да и весь его вид был совсем не безумный, и Катя пожала плечами:
— За что мне отвечать? За то, что я не собираюсь вести с вами идиотскую беседу?
— Вы лучше меня знаете за что, — последовал ответ. — Вы обо всем
— А шли бы вы!
И пока она шла к Сретенке, она все время чувствовала спиной его взгляд.
Следователь сидел у себя в кабинете за своим столом. На столе был порядок — он даже предпочел бы, чтобы беспорядка было больше. Пепельница полна окурков. Напротив сидел эксперт, его приятель.
— Он не косит под психа, нет? — осведомился следователь, со скукой глядя в окно. В кабинете было очень жарко, кондиционер сломался. Форточка была открыта, но это никак не спасало положения.
Эксперт вздохнул:
— Да нет, не косит… Только вот что я думаю… Когда с ним это случилось? У нас или еще раньше? До ареста?
— А какая разница? — меланхолично ответил следователь и стряхнул пепел. — Поговорить-то с ним можно или запретишь?
— Говори на здоровье, только толку от этого не будет. Процесс идет как-то очень быстро, боюсь, скоро нам совсем нечего будет с ним делать… Знаешь, единственный выход сейчас — отправить его на лечение. Потом допрашивай его, сколько душе угодно. А сейчас…
— Я дело закрыть не могу.
— Он же признался?
— Он признался только в том, что вещи — его. Но что убил — это он отрицал с первой же минуты.
— Он у меня закатил такую истерику на полу, что я боялся, что он мне руку откусит, — заметил эксперт. — Совершенно разрушенная личность… Нет, у нас это случиться не могло. Он такой и был, просто после ареста процесс пошел очень стремительно… Скверное положение, ничего не скажешь…
— Я уже могу сдать дело, только суд признает его невменяемым… — как бы про себя проговорил следователь. — И отправит опять же в психушку…
— Ну так давай сделаем так, — кивнул эксперт. — Какая тебе разница?
— Большая. Я хочу, чтобы он сам признался. Кроме того… Ты же в курсе…
Эксперт тоже закурил и с тоской посмотрел в окно. Вздохнул. Пепел упал на полу его белого халата, он стряхнул его и сказал:
— К сожалению, знаю… Он отрицает, что эти трусики из его коллекции. Да?
— Да, но отрицать он это стал только тогда, когда я ему сказал, кому они принадлежат… Он может отрицать сколько угодно, я все равно его засажу — мне все равно куда, в психушку или в зону, или вообще на вышку его пошлют… Мерзкий тип. Но что-то мне тут не понравилось. Слишком естественно удивляется, понимаешь? Впрочем, для такого артиста это неудивительно. Может изобразить все, что угодно… Жан-Жак Руссо!
— Понятно, он и тебе проел мозги со своим Руссо, — заметил эксперт. — Слушай, Вася, а пошлем-ка
— Вот и подлови, — проворчал следователь. — Я с сумасшедшими разговаривать не люблю.
— А я люблю? Просто мы слишком с ним возимся. Я даю тебе гарантию, что он мог это сделать. Тормозные реакции отсутствуют почти полностью, есть признаки регрессивной амнезии. Самооценка чрезвычайно слабо выражена.
— За это не сажают.
— А за что сажают? Вася, ведь это он убил.
— Ты мне это рассказываешь? Я лично вытащил у него из шкафа пакет с этими проклятыми трусами, лично ему предъявил, лично его допрашивал… Он мерзавец, но что-то тут не то…
— Да ну тебя! Сам с ним поговори, если хочешь! — Эксперт поднялся с места. — Я могу устроить тебе свиданку. Но мой тебе совет: перестань с ним возиться! У тебя всегда так: сперва все раскопаешь, всех уличишь, а потом начинаешь сомневаться — а правильно ли ты сделал то, а правильно ли подумал это? Кончай эту достоевщину, и поехали ко мне на дачу. Будет шашлычок. Маньке подарили половину сайгака. Везли в рефрижераторе из самого Казахстана. Ну, добро?
— Половину сайгака? — рассеянно переспросил следователь. — Да ну?
— Ну да. Встряхнись, я тебя прошу! Совсем ты тут загнил! На Клязьме знаешь как сейчас хорошо! Надо срочно выехать на природу! Манька уже мясо маринует на даче, я ее там бросил с пацаном и бутылкой уксуса… Гости будут, все наши… Ну Вася! Я тебя придушу, если ты скажешь, что тебе некогда!
Следователь снова посмотрел в окно — с еще большей тоской, закурил очередную сигарету и виновато сказал:
— Прости, Леха, но мне правда некогда… Давай-ка лучше устрой мне встречу с Шаховым.
Эксперт только развел руками.
Шахова привезли через пятнадцать минут. За это время следователь успел сварить две чашки кофе. Из одной прихлебывал сам, другую поставил перед собой. Эксперт, который кофе в жизни не пил (он предпочитал водку), удивленно посмотрел на приятеля:
— Это кому?
— Ему.
— Шахову? Запрещаю. Он почти невменяем. Получишь в морду кипятком, и только. Убери эту гадость.
— Ничего. В морду-то получу я, а не ты. Сядь в углу, ладно? И не вмешивайся.
— Ты орангутанг, вот ты кто… — заметил эксперт. — А вот и наш красавец!
Шахов был в серой потертой пижаме — так одевали тех, кто сидел в судебном отделении психиатрической больницы. Больница была рядом с управлением, где обитал следователь, и при желании он мог бы беседовать с Шаховым каждый день. Однако такого желания у него не возникало. После заключения эксперта и перевода Шахова в больницу он встречался с ним в первый раз.